В теле дрища в военной школе аристо 2
Шрифт:
А я смотрел на подлетающий флайер псикорпуса. Да они нас наизнанку сейчас вывернут.
Военное положение в школе лишило аристократов всех драгоценных привилегий: нас согнали в казарму в подземном бункере, разместили в комнатушках на четыре койки каждая, с туалетом и душем в конце коридора, и велели ждать допроса.
— Почему мы должны жить, как какие-то нищеброды?
— Я требую связи с родителями!
— Верните нам смартфоны!
— Да вы знаете, кто я такой?
—
Ни мольбы, ни угрозы не помогли, но периодически в коридоре кто-нибудь начинал возмущаться, требовать связи с семьёй или скорейшего допроса.
Я прикидывал, каков у меня шанс не раскрыться при допросе псикорпусом. Шанс не радовал. Зато порадовала вентиляционная система в туалете — я собирался ночью проверить шахту на возможность побега: этот бункер рассчитан на защиту учеников, а не их арест.
Побег — это дорога в один конец, но я хотел иметь возможность отступить в случае опасности.
— У меня есть гениальная идея! — заявил Кирилл Замятин с первого этажа соседней койки.
— Хочешь разобрать второй этаж койки и приставить к первому, чтобы поместиться? — насмешливо поинтересовался Серафим Огнев.
Он лежал на первом этаже. Кириллу повезло меньше, чем нам: он был слишком велик для спального места, так что предположение о расширении пространства было разумным.
— Да нет! — отмахнулся Кирилл. — Я просто подумал: у нас теперь общие душевые, да?
— Я уже не хочу ничего слышать, — замахал рукой Серафим.
— Да ты не понимаешь: у девушек тоже общие! Представь, что будет, если пробраться к ним на этаж, когда они все будут там мокрые и в пене!
— Я представляю, что будет, — подал я голос со второго яруса. — Тотальной попыткой кастрации.
— Не тебе бояться, у тебя отрастёт!
— Я не настолько отчаянный, чтобы проверять.
— Ему это вряд ли интересно, — добавил Серафим. — Он же вип-клиент элитного борделя у нас.
Кирилл присвистнул. Я подавил желание свесится вниз и посмотреть в наглое лицо распространителя конфиденциальной информации, просто спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Да об этом много кто знает, мы тебя родителям в пример приводим, просим такие же абонементы. А то как-то неприлично: я наследник рода, а мне шиш с маслом.
— Учитесь лучше, — посоветовал я.
— А тебе правда за хорошую успеваемость дали? — удивился Кирилл.
— И за красивые глаза, — уверил я, а сам вспомнил о любимом костюме.
С ним бежать было бы сподручнее.
Я вздохнул.
Время тянулось мучительно медленно. Серафим и Кирилл обсудили бордели, успеваемость, скорость реагирования стражи, кто и как выглядел после взрыва. Развлекались как могли, ещё повезло, что нас заселили втроём, а не вчетвером — я бы с ума сошёл от постоянной болтовни.
Ужин из сухпайка
— Вау, выглядит основательно.
Спрыгнув с кровати, я забрал свой «ЕГУ-ВС17» и дождался, когда дверь за охранником закроется, чтобы сказать:
— Сухпайки — плохой знак: значит, дела в школе обстоят так, что никому не до приготовления еды.
— А я думаю, — покачал головой Кирилл, — просто все работники столовой на допросах, а курьеров с доставкой не пускают на территорию. Так-то логично, что сначала допросят простых, а потом уже возьмутся за магов, если потребуется.
— Да, возможно, нас скоро отпустят без сильных проверок, — согласился Серафим, но без особого энтузиазма.
«Хорошо, если бы он был прав», — подумал я, вскрывая сухпаёк.
— Ладно, зато сухпайки попробуем, и набор хороший, — Кирилл уселся на кровать и тоже принялся за распоковку. — Не понимаю, почему нам в школе не дают их попробовать.
— Будто кто-то станет их просто так есть, — буркнул Серафим.
На гипноуроках нам давали информацию по всем видам сухпайков, так что мы знали, как их употреблять. Добравшись до начинки, Кирилл и Серафим стали разбирать, какие нотки вкуса им чудятся в различном содержимом сухпайка, это перешло на обсуждение ресторанов и экзотических блюд. Я жевал свою порцию и гадал, как проходит допрос: к нему бы подготовиться. Побег я рассматривал только как крайний и не совсем желательный вариант.
Информационный голод внезапно был удалён во время вечернего умывания. С нашего этажа, оказывается, уже забирали троих: Георгия Громова, Анатолия Карпова, Светослава. Первые двое, оказавшись в кругу учеников, вместо чистки зубов делились впечатлениями о допросе, а Светослав недовольно на них поглядывал.
Анатолий жаловался на то, что его, такого верного подданного, подозревали в связях с дикими магами. Георгий был недоволен тем, что после допроса его вернули сюда, а не в родовое имение хоть бы даже и под домашний арест — всё лучше, чем в этом подвале.
— Значит, это дикие маги устроили? — спросил синеволосый парень, озвучив интересующий меня вопрос, потому что если подозревают диких магов…
— Да, про них спрашивали, — покивал Георгий. — Не было ли контактов, не подозреваем ли кого.
У меня по спине пробежал холодок неприятного предчувствия.
— Разве могли дикие маги пронести в школу взрывчатку? — усомнился молчавший до этого Кирилл.
Светослав в это время как раз вытащил из кармана свои старинные часы на цепочке и резко захлопнул крышечку. Я ждал, что он возмутиться сомнениями в следователях императора, но Светослав развернулся и просто ушёл. Не один я проводил его слегка удивлённым взглядом.