В тени луны. Том 1
Шрифт:
Когда Алекс показался из леса у воды, оттуда вспорхнула стайка попугаев, они укрылись в деревьях и стали оттуда недовольно цокотать. Алекс присел у берега на корточки и стал руками зачерпывать воду для питья. Над головой в синем небе пролетел косяк белых цапель. Они направлялись на водопой к дальней реке. Словно меловая полоска прочертила ясный небосвод… Алекс напился, вытер руки о широкие патанские шаровары, поднялся с корточек, сел на отдохнувшую лошадь и выехал из джунглей на вечерний свет. Было тепло.
Следующие двадцать миль он проехал без приключений. Солнце постепенно закатилось за горизонт, с равнины потянуло острым и сладковатым древесным
Алекс пришпоривал свою захудалую клячонку, осторожно и умело выжимая из нее все, на что она была способна.
Была уже поздняя ночь, и дорога стала белой под лунным светом, когда он приблизился к маленькому городишку Пари. К этому времени он уже проскакал от Канвая больше восьмидесяти миль. До реки, которая обозначала собой границу между Оудом и Лунджором, оставалось от силы шесть-семь миль. Он знал, что стоит переправиться через реку, как уже через час езды он подъедет к военному городку и городу Лунджор, находившемуся от границы в каких-нибудь десяти милях.
Вот уже около часа он ехал по дороге, которую с обеих сторон обступали густые джунгли, деревья нависали над ним почти шатром. Наконец он выехал на открытое место. Тут и там виднелись участки высокой травы, призрачные тени шиповых деревьев. Впереди поблескивали огоньки пригородов Пари. Равнина казалась облитой молоком под лунным светом. Тут и там виднелись неровные тени травяных зарослей и кочек, кое-где из земли вылезали скальные камни, причудливые силуэты которых отчетливо отпечатывались на фоне черного ночного неба. Вскоре Алекс почуял какое-то движение за ближайшей черной скалой. Он пришпорил свою лошадь и увидел, как навстречу ему выехал Нияз.
Нияз молчал. Он только схватил лошадь Алекса за узду и завернул ее с дороги. Он выглядел очень утомленным. Тяжело дышал. Бока его лошади раздувались и были покрыты пеной. Лошадь была практически уже загнана.
— Дальше ехать нельзя, — сказал наконец Нияз хриплым шепотом, как будто боялся, что даже здесь, на открытой равнине, их кто-нибудь может подслушать. — О тебе уже прознали и ищут. В Пари разъезжают вооруженные люди, которые расспрашивают о патанце, который торговал лошадьми. Ищут Шередила из Усафзая. Говорят, что ты украл чью-то лошадь… Я проехал через весь город, а потом сделал большой крюк в два косса по полям и пастбищам и незаметно вернулся сюда. Впрочем, это стоило мне моей лошади. Она уже еле дышит. Если твоя еще ничего, то поворачивай и езжай до деревни, которая расположена около водоема с насыпью. Увидишь три могилы при дороге. Там начинается другая тропа на юг. Через джунгли. Займет много времени, но…
Он внезапно осекся, повернул голову и стал напряженно прислушиваться. Откуда-то издалека до них донесся слабый, но ритмичный звук.
— Лошади! — в ужасе прошептал Нияз.
Он слез из седла, и Алекс сделал то же самое. Они бегом бросились к тому месту, где дорога проходила через лощину. Лошадей они тащили на поводу, хотя те и упирались. Они стали быстро карабкаться вверх по склону лощины, спотыкаясь на мелких камешках и сглаженных водой булыжниках. Наконец они поднялись из лощины и залегли.
Алекс сорвал шарф с шеи и завернул им голову своей лошади. Нияз сделал то же самое, только со своей чалмой. Им казалось, что их тяжелое дыхание разносится эхом по всей равнине. Нияз отпустил
— Подержи пока. Я сбегаю посмотрю, кто это.
Он повернулся и стал спускаться обратно в лощину. Алекс ясно услышал шум обваливающейся земли, скоро, однако, утихший. Наступила тишина, которая нарушалась только сдавленным хрипом полупридушенной лошади и позвякиванием сбруи. Кобыла Алекса подняла голову, и уздечка вновь звякнула. Алекс схватил ее рукой за шею и прижал к земле. Лошадь успокоилась. Вскоре стук копыт приближающихся лошадей стал громче. Наконец копыта застучали по сухим камням лощины. Всадники с разгону выехали вновь на открытое пространство на противоположном склоне и быстро исчезли в темноте. Вновь Алекса со всех сторон обступила тишина.
Спустя несколько секунд он освободил морду своей лошади от шарфа, и та сразу стала шумно дышать, раздувая во всю трепетные ноздри. Она поднялась и зашаталась, как пьяная, на неровных камешках. Сбоку послышался звук какого-то движения. Это вернулся снизу Нияз.
— Мы опоздали, — объявил он спокойно. — К трем могилам нам уже не выехать.
Алекс молчал. Он только достал маленький пистолет, который носил за пазухой, под светом луны проверил канал ствола, зарядил его и заткнул за широкий кожаный пояс так, чтобы в нужный момент быстро выхватить его оттуда и произвести выстрел. Освобождая голову своей лошади, Нияз глянул на действия Алекса и одобрительно кивнул.
— Не думаю, что мы еще встретим погоню на дороге, — сказал он. — Они поджидают тебя возле города. Предлагаю проехать вперед еще милю, а потом свернуть с дороги и дать крюк по полям. Сейчас-то нам, пожалуй, ничто не угрожает, но потом… Ведь речку можно перейти только в одном месте: там, где мост из связанных лодок. А за ним, конечно, приглядывают в оба глаза.
— Ладно, о мосте потом будем думать. Когда оставим позади себя город, — решил Алекс. — Как твоя клячонка? Потащит еще?
— Нужда заставит, — со смешком ответил Нияз.
Они вывели лошадей обратно на дорогу, сели в седла и неспеша направились под светом луны в сторону города. Спустя пятнадцать минут они свернули с дороги, перешли на шаг и отпустили поводья. Лошади устало брели сами собой, выискивая дорогу между камней и травяных кочек. Таким образом они решили обогнуть Пари по вспаханным полям.
Не успели они как следует потоптать крестьянский урожай, как вдруг на них залаяла бродячая собака. Они пришпорили лошадей, но тут, как назло, подвернулась ирригационная канава, где лошадь Нияза споткнулась и едва не кинула седока на землю. К лаю одной собаки присоединились другие. Алекса и Нияза окружила целая собачья свора. Нияз яростно ударил пятками по бокам кобылы и пустил ее спотыкающейся рысью по пыльной тропинке, огибающей кактусовые заросли. Алекс слышал, как его друг вполголоса крыл свою клячу последними словами.
На тутовом дереве на краю поля была установлена особая платформа. Там сидел сторож, в обязанности которого входило отпугивать оленей и кабанов, норовивших поживиться крестьянским урожаем. Собачий лай встревожил сторожа. Он стал кричать удаляющимся всадникам и сорвал с плеча охотничье ружье. Прозвучавший выстрел срезал листву с деревьев над головами всадников, и тут Алекс почувствовал, как его руку словно резануло раскаленным ножом. Теплая кровь стала быстро стекать на ладонь.
Впереди под лунным светом блеснула вода. Через минуту всадники выехали на узкую тропу, ведущую по краю заболоченного озерца, которое тянулось вперед и влево.