В тени над затмением
Шрифт:
— Как по мне, вся теория — одна сплошная спекуляция. Гипотеза, — отмахнулся Павил. — Там додумал, здесь додумал. Формулы у тебя то есть?
Камил злостно посмотрел на него, но ничего не ответил.
— Извини, коллега, — Павил похлопал его по плечу. — Но твой взгляд — антропный, всего лишь разновидность общей антропоцентрической философии. Мы просто хотим верить, что у всего есть смысл. А он может кардинально отличаться от наших взглядов. Да и вообще выглядеть бессмысленно. Человек везде ищет глубокий смысл. Нет, я соглашусь, что это правильно. Иначе мы бы «не вылезли из пещеры». Но если гремит гром, это ещё не значит, что Перун, или
— Ноль.
— Ах да!
— Как физики к нему относятся.
— Ну, — Павил затянул слово, раздумываясь. — Ноль — это ведь ноль? Правда?
— Как вы относитесь к его физическим свойствам?
— А-а? Конкретней, товарищ.
— Существует ли в физике ноль.
— На бумаге, скажем так, да, существует. А если брать физическое состояние? Камил, что скажешь.
— Есть нулевой спин частиц. Но он не совсем ноль в реальности. Если посмотреть статистику Бозе-Эйнштейна, то нуль там под сигмой, то есть, где индекс суммирования. Но ни о каком нулевом градусе и речи не идёт. Если абстрагироваться от математического языка, то во вселенной не существует нуля, как отдельного, нейтрального обозначения. Законы термодинамики и сохранения намекают нам на это. Разве что, как отсчёт, но это сугубо наблюдательский процесс. Опять же.
— На ноль делить нельзя?
— Да. Операция будет неопределённой.
— А разные теории?
— Теория колеса? Булевая аглебра со сложениями двух нулей? Мы, конечно же, используем всё это, в той же вычислительной технике, например. Алгоритмы Тьюринга с бесконечными лентами. Но всё это абстрактно для чистой вселенной. У вселенной нет проблем с другими числами, кроме самого нуля.
— Но оно ведь чётное число? Значит, ему должно быть место во вселенной.
— Разве? — удивился Камил. — Я думал, ноль нейтрален абсолютно.
— Однако, каждое десятичное число будет чётным, ведь до него и после него идут нечётные числа, а значит, сохраняется общая последовательность. Так ведь и с самим нулём. Он разделяет нечётные числа.
— И что? — почесал голову Павил.
— Нуль делится на два без остатка. Главный критерий чётности.
— Да, — задумчиво произнесла Аманда. Она села за тот же стол, где уже находились остальные. — Дело в чётности. Типа, у нуля все свойства чётных чисел. Можно представить, как произведение игрек плюс икс, когда оно имеет такую же чётность, что и Х отдельно, тогда нуль плюс Х будет иметь одинаковую чётность. Я ничего не попутала?
— Наверно, — Камил задумался.
На какое-то время в помещении повисла пауза.
— Я понял, — высказался Павил. — Ты хочешь нас проверить, как мы относимся к нулю. Наше, так сказать, мировоззрение. Любопытный ход. Но Камил прав — для нас он существует только в математическом виде. Если мы говорим про отдельный ноль, а не любое число, содержащее в себе ноль, вроде двух миллионов ста десяти. Мы ведь говорили про сохранения момента импульса, когда сила равна нулю, но мы просто пренебрегаем силами притяжения более массивных объектов, в систему
— Да, я что-то такое припоминаю, — вышел из раздумий Камил. — Но это всё, что ты хотел узнать про ноль?
Бао кивнул, подтверждая.
— Но зачем?
— Для меня это своего рода тест. Чтобы понять, как люди относятся к деталям.
Утончённость никогда не была сильной стороной Бао. Иногда он уж слишком действовал напрямик. Леклерк не пытался его исправить, но иногда это утомляло.
Тело инженера материализировалось перед Леклерком. Его короткие волосы были неподвластны ветру, но в зеркальных глазах отображался окружающий зелёный мир, резкой линией граничащий с голубизной. Даже его руки здесь были на месте.
— Ну, — Леклерк приподнял подбородок, смотря на Бао. — Как всё прошло? Что думаешь о группе корпорации?
— Думаю, что они профаны, — твёрдо высказался Бао. — Они не выглядят, как серьёзные люди, занимающиеся серьёзными делами.
— Да ладно тебе, Бао, — Леклерк улыбнулся. Он практически чувствовал, как ненастоящий ветер покалывает кожу. — Они обычные люди. Как и все. Главное — это их знание. Поэтому и собрали научную группы из вот таких людей.
— Или собрали тех, кого смогли уговорить.
— Возможно, — Леклерк закатил глаза. — Главное, чтобы с ними не возникло проблем.
— Наш пилот, — Бао пошатнулся. — Она очень любопытная. Я таких людей вижу насквозь.
— Ты про Аманду? «Коробка с крыльями». До чего же любопытное название.
— Да, я про неё. Она из тех, кто смирно сидит на месте, но как надумает себе чего, так сразу сорвётся с места.
— Я понял твой намёк, — Леклерк, останавливая, поднял руку. — А Тайлер?
— Он безынтересен к происходящему, — Бао задумался. — Может так случится, что корпорация пришлёт к нам ещё людей?
— Тех, кто нам был бы нужен — точно нет. Если ты про пополнение научной группы, то я сомневаюсь. Они сами постараются сидеть ниже травы, — Леклерк посмотрел себе под ноги, — чтобы никто не посягнул на их монополию. Но я что-нибудь придумаю. Кстати, по поводу просьбы наших учёных. Ты уже придумал, как мы их доставим поближе?
— А…
— Стой. Я знаю, что ты хочешь сказать. Но отказать без весомых причин мы не можем.
— Тогда у меня есть идея. Я поделюсь ей с Тайлером. Итог я сообщу позже.
Леклерк кивнул, отпуская своего заместителя в реальный мир. Предстояло ещё много работы. Он надеялся, что научная группа решит хоть что-то, сделав одной проблемой меньше.
Ключ до Бога
Найти Бао для Тайлера не предоставило особого труда. Как и предполагалось, большой отрезок их времени, проведённого здесь, на станции терраформаторов Сатурна, они проведут вместе, занимаясь инженерными работами. Удивляло больше то, чем интересовался в столовой инженер азиатских кровей у двух физиков, навивая на определённые мысли. И когда Тайлер пролетал по центральной оси и спустился на нижний уровень станции, его не удивило, что первый помощник и, по совместительству, инженер Андана, сортировал доставленные грузы по стыковочному диску. Как дирижёр невидимого оркестра, он орудовал своими руками, описывая ими причудливые формы, которые реализовывались в дополнительной реальности. Машины на сервоприводах безоговорочно принимали команды, повинуясь воли Бао. Тот не повернулся на шум, создаваемый подошвой обуви Тайлера, который вошёл в секцию ангара.