В теплой тихой долине дома
Шрифт:
Белла Шейд некоторое время печально взирала на него, потом еще печальнее произнесла:
— Да, это я.
Пэдди оглянулся на Джима, но Джим ничем ему не помог. Джим смотрел в это время на Белли, тогда Пэдди взглянул на Дэйз, но и Дэйз ничем не в состоянии была ему помочь. Она стояла так, будто присутствует при погребении младенца, и Пэдди вновь перевел глаза на Белли.
— Я приехал из Аравии, чтобы повидать вас, — подсказала своему брату Белла Шейд.
— Я приехал из Аравии, чтобы повидать
— Откуда из Аравии? — скорбно осведомилась Белла Шейд.
Нет, Пэдди никак нельзя было винить за то, что он затрудняется с ответом: он, бедняга, стоял и молчал, растерянный, не зная, откуда же именно из Аравии он прибыл, и в то же время боясь сорвать сцену.
— Из Багдада, — шепнула Белла Шейд.
— Из Багдада, — сказал Пэдди.
— Но это так далеко, — сказала ужас как скорбно Белла Шейд. — Ведь вы же знаете, что это Париж, а от Багдада до Парижа такая даль.
— Это точно, — подтвердил Пэдди. Он наконец-то вошел в роль и даже уверился, что в качестве багдадца не подкачает. — Но я ничего, добрался.
— Приятным ли было плаванье? — сказала Белла Шейд.
— А я поездом.
— Надеюсь, вы хорошо спали в дороге?
— Ничего, поспал, — сказал Пэдди. — Надеюсь, и вы хорошо спали в дороге.
— Я все время была здесь, — сказала Белла. — Я никуда не езжу с тех пор, как Чак отправился на дуэль. Я все время в Париже, в этом уединенном замке, одна со своими воспоминаниями.
— Ага, — сказал Пэдди, лихорадочно соображая, и тут его вдруг осенило: — А как там Чак?
— Он умер, — сказала Белла.
— А как его отец?
— Умер.
— А брат у него есть?
— Да, маленький брат.
— Ну, а он как?
— Умирает, — сказала Белла Шейд, и рука ее безвольно упала в сторону Дэйз.
— Мари, — сказала она, — приведи моих тигров. Я так одинока.
— Слушаюсь, госпожа, — сказала Дэйз.
Дэйз стала на четвереньки и поползла вокруг дивана к Белле Шейд, грустно взиравшей на своих тигров, Беллина рука опустилась на голову Дэйз.
— Мои бедные одинокие тигры, — сказала Белла.
— Ну, мне, пожалуй, пора обратно в Багдад, — сказал Пэдди.
Белла Шейд чуть не в ужасе подскочила на месте: — Что?! — воскликнула она, уже сидя на диване.
— Я немного запаздываю, — сказал Пэдди. — Это ведь жуть как долго до Багдада добираться.
— Постойте! — воскликнула Белла. — Не покидайте меня!
— А почему?
— Я тоже умираю.
— Что-нибудь заразное?
— Нет, нет! — сказала Белла. — Вам ничего не грозит. Моя болезнь безопасна.
— Что же у вас такое?
— Разбитое сердце.
— Тогда вам надо к доктору, — сказал Пэдди.
И быстро выскользнул из гаража. Дэйз тут же перестала изображать двух тигров, поднялась, подошла к Джиму и сказала:
— Белла хочет
Белла Шейд все еще играла, все еще умирала от разбитого сердца. Пэдди вернулся, посмотрел на нее и вдруг спросил:
— А кто этот Чек, Белли?
— Белла Шейд! Перестанешь ты называть меня Белли?
— Да ладно, все равно. Кто этот Чак?
— Неважно. Один человек. В пьесе.
— А!
Потом они перебрались во двор под старое дерево. Джим уселся под деревом и стал чистить орехи. Пэдди подсел к нему, а к Пэдди подсели Белли и Дэйз. Так они и провели остаток дня, чистили и кололи орехи, жевали их и беседовали о сцене и вообще о жизни. Уже совсем смеркалось, когда миссис Шихэйди перешла дорогу, чтобы забрать их домой и поболтать с Джимом.
— Как твоя мама? — сказала она.
— Спасибо, хорошо, — сказал Джим.
— А где она сейчас?
— Еще не пришла с работы.
— В магазине?
— В конторе при магазине.
— Да, да, я все забываю. Магазин Уолпола. Лучший в городе. Передай ей, что я справлялась о ней.
— Хорошо, — сказал Джим.
Он собрал всю кожуру и скорлупу, ссыпал в ящик и отнес к камину, стараясь все время думать, как бы изобрести что-нибудь полезное. Еще только пять часов, а уже темно. Мама придет не раньше половины седьмого. Он развел огонь и сел у окна, глядя на дом через дорогу и на его обитателей.
Мистер Шихэйди уже пришел с работы. Работает он на железной дороге. Миссис Шихэйди собрала семейство за обеденным столом. Разливает бульон по чашкам и ставит перед каждым.
Хорошая семья, очень даже нравится ему — такой низенький, рассудительный отец, огромная, вечно взвинченная мать, простачок-сын и две дочки — та, что хочет пойти на сцену и стать знаменитостью, и та, что еще не знает, кем хочет стать.
Вообще-то хорошо, что они живут через дорогу, но порой, когда он размышляет, когда старается придумать что-нибудь удивительное и хитроумное, а они лезут со своими причудами, — кажется, что хуже напасти не бывает.
Нет, я непременно должен что-то изобрести, — подумал Джим, но для этого надо было сосредоточиться, а он никак не мог выкинуть из головы Беллу Шейд.
Тот, кто изобрел ее, — подумал он, — тот наверняка и сам такого не ожидал.
Брат Билла Макги
Мальчик чувствовал себя очень одиноким, так как он только что затеял очередную драку и потерпел поражение. На этот раз его побила девчонка. Он был сердит, и притом очень — как хороший сердитый огонь. И холоден и безучастен — как льды у самого Северного полюса. И больно было ему, и он был похож на милого зверька, угодившего в капкан, раненого и испуганного.