В тихом Провиденсе
Шрифт:
Она ещё раз улыбнулась молодому человеку и сняла магнит с холодильника. Артур стоял в дверях и отвечал ей не менее милой улыбкой.
Шах и мат, поганые критики, кричащие, что она пишет только для женщин, склонных к зоофилии! Выкусите, все мужики! Ибо она знала, что они втайне от собственных жен всё же заглядывают в её книжки, а потом проглатывали их на одном дыхании, но никому про это не рассказывают. В этом путешественнике из Вунсокета она обрела уверенность, что её фантазии, в самом деле, приносят пользу не только ей.
Кэрри открыла книгу на первом чистом листе. Открепила от блокнотика ручку и приготовилась писать. Сосредоточиться мешала
– Скажите, мисс Уолш, а вашу мать звали Сьюзен? – Голос за её спиной отвлёк и в тоже время заставил вернуться к навязчивой мысли. Что скреблось в её сознании?
– Ага. – Легко кивнула она. Ох уж эти поклонники, знающие абсолютно всё. Хорошо ещё, что он не спрашивает, откуда у неё взялся тот шрам на плече.
Артуру Д, прибывшему из Вунсокета, далёкому путешественнику и преданному читателю
С любовью, Кэрри!
Под этими стандартными строчками она начала ставить свою размашистую подпись, когда юноша за её спиной продолжил задавать вопросы:
– А она не закончила жизнь в сумасшедшем доме? И если нет, то почему вы присваиваете себе его идеи?
Она не успела осознать своего возмущения, она не успела даже распрямиться… Первая пуля была выпущена ей в голову с двух метров. Кэрри отбросило на холодильник, в сознании всё смешалось, краски перестали быть яркими, свет от лампочки куда-то поплыл. Она водила руками по грязному полу, но то были лишь нервные импульсы. Тень, длинная, выше потолка нависала над, и у неё был такой длинный палец… Палец… Палец? Последней мыслью она осознала, что пытался донести до неё более не функционирующий мозг. И ей стало смешно.
Всё заключалось в обычной мелочи. Мелочи, которой она не уделила должного внимания. Собственный культ сыграл с ней злую шутку. На руках юноши были перчатки, поэтому он и держал кисти в карманах и очень стремительно пихнул ей книгу, а она не придала этому значения. Полчаса назад Кэрри мучилась от жары, а потом приняла книгу от парня, в самом начале августа одетого в перчатки… Какая… досадная… мелочь…
Выстрелов в грудь она не почувствовала. Раскрытый экземпляр "Объятий Осьминога" валялся возле её правой ноги, в скором времени до него должна была добраться кровь. Веер брызг стекал по холодильнику, чай из кружки немного расплескался.
– Проклятая зоофилка! – Прошипел Артур.
Как же ему хотелось всадить в неё восемь пуль за каждый роман, в котором она позорила Автора! Из всех них, она была самой грязной, самой ничтожной и самой отвратительной! Артуру хватило одного только взгляда на обложку, чтобы понять, что над его Автором снова надругались! Превратили в какой-то театр пошлости, обратили гениальность в мусор, скармливаемый массам, убили, расчленили и превратили в ничто.
Артур быстро осмотрелся. Женщина у его ног выглядела мёртвой, прикасаться к её грязному телу не было никакого желания. В соседних домах всё было тихо, и в этот раз его глушитель сработал. Он проверил, не оставил ли следов, и вышел на улицу.
Как и в прошлый раз, путь он проработал заранее, уходить опять приходилось в темноте. Он отвинтил глушитель, положил его в левый карман, пистолет, поставленный на предохранитель, спрятал в правом, на всякий случай накинул капюшон и двинулся в обход бассейна. Часы показывали, что у него чуть больше пятнадцати минут. Его путь лежал в сторону растущих деревьев.
Забор на заднем дворе
На нём были ботинки на несколько размеров меньше и на ровной местности он старался делать узкие шаги. С ростом ему не повезло, такая каланча всегда бросалась в глаза, но может быть следы (если их, конечно, найдут) смогут немного обмануть копов?
В лесу следовало усилить осторожность, этим заросшим участком никто не пользовался. Тут без особого труда можно было сломать ногу или выколоть глаз торчащей палкой. Несколько дней назад он прошёлся здесь пару раз, рискуя быть замеченным, не хотел, чтобы во время отступления с ним вышла какая-нибудь беда.
Луны не было видно из-за туч, и шёл он преимущественно на звук воды. По прямой пройти нужно было не более сотни метров, но продвигался он с величайшей осторожностью. В его положении фонарь отменялся. Артур медленно ставил перед собой ногу, потом переносил на неё вес и поднимал вторую. Руки он держал вытянутыми перед собой, но невидимая паутина очень неприятно прилипла к его волосам. Один раз он споткнулся, но вовремя успел схватиться за ствол дерева. Мелкие ветки царапали лицо.
Деревья закончились обрывом, и Джермин пригнулся пониже, пытаясь вспомнить, по каким камням он двигался в прошлый раз. Ага, он точно начинал вот от этого большого валуна! Теперь прямо перед ним было зеркало Уэнскотта, а на севере светился мост, по которому в обе стороны проезжали парные огоньки. Артуру нужно было спуститься до самой воды, и по её кромке добраться до деревьев за парковкой.
Камни кончились, он мог дотянуться до прохладных вод Уэнскотта, но нужно было двигаться дальше. Не хватало, чтобы ещё кто-то разглядел его фигуру на берегу водохранилища. Подобие тропки тянулось прямо вдоль линии воды. Пот сбегал по его спине, сердце ускоряло ход, ему казалось, что весь мир следит за его бегством.
Огни дешёвой гостиницы загорелись над ним, Артур надеялся, что растущие на обрыве деревья скрывают его от случайного взгляда какого-нибудь позднего курильщика, стоящего у окна гостиницы. Здание по правую руку закончилось, ага, теперь над ним находилась парковка. Судя по запаху, многие водители использовали эти заросли в качестве туалета. Борясь с отвращением наступить в чью-то жизнедеятельность, Артур заставил себя миновать всю парковку и только после этого решил подняться.
Он вскарабкался на ровную поверхность, прямо перед ним был съезд (или заезд, это уж как смотреть) с моста, переходящий в Дуглас-авеню. Машин не наблюдалось. Превосходно.
Артур засунул руки в карманы и побрёл вдоль Дуглас-авеню, опять же оставляя гостиницу по правую руку. Со стороны казалось, что он только что пересёк мост через водохранилище и продолжает свою прогулку. Не достигая Уэнстон-лейн, он остановился под знаком. До приезда автобуса оставалось три минуты. Рядом с ним под фонарём стояла пожилая пара. Женщина нервно поворачивала свою голову на дряблой шее по направлению к мосту, мужчина дремал, опираясь на её плечо.