В третью стражу. Трилогия
Шрифт:
– Зачем же ты меня предупредил?
– нижняя губа Кейт предательски дрогнула.
– Мне не хотелось бы убивать
своих
, - выделив последнее слово, пожал плечами Олег.
– Но не обольщайся, Кайзерина!
– он намеренно назвал ее этим именем, и женщина поняла его правильно.
– Если выяснится, что я ошибся...
– Меня прибьет... Жаннет, - усмехнулась, взявшая себя в руки Ольга.
– А если... Если я предложу дружбу?
– Я буду польщен.
– Я не хочу, я боюсь, оставаться одна...
– она вынула
– Здесь здорово, но... одиноко и страшно. Спасибо, - прикурила от предложенной спички и снова подняла взгляд.
– А с Жаннет и с тобой... Втроем не так страшно.
– И поэтому ты полезла за нами шпионить?
– Было любопытно, что она скрывает, - переживать по этому поводу Кейт явно не собиралась, извиняться - тоже.
– А что скрываешь ты?
– Ерунду...
– пожала плечами женщина.
– Я ни на кого не работаю, Баст. Но я... У меня хорошие отношения с турками.
– С турками?
– искренно удивился Олег.
– А что такого? Я же не болгарка, а австриячка. Мне их взаимные счеты неинтересны.
– Значит МАХ...
– при упоминании этой аббревиатуры Кейт вздрогнула и снова побледнела. Почти как давеча...
– Как ты?...
– Кейт, я много чего знаю... Ты связана с полковником Баштюрком или с генералом Тугаем... Ведь так?
– Да, - кивнула женщина, даже не пытавшаяся уже шутить.
– Господин Баштюрк... Я не знала, что он полковник...
– Бывала у него в Стамбуле?
– самое смешное, что это все, что знал Баст фон Шаунбург о турецкой разведке. Название, два имени... и еще слышал как-то про центр в Стамбуле.
– Нет, - качнула головой Кейт.
– Мы обычно встречаемся в Европе. Баст! Мне... ей... Черт! Мне просто нужны были деньги.
– Успокойся, Кисси!
– Олег решил, что достаточно. Второй истерики он не хотел.
– Мне-то какое дело! Да сдай им хоть все тайны болгарского генштаба, я-то здесь причем?
– Ни причем, - робко улыбнулась Кайзерина и вздохнула с явным облегчением.
– Уф, напугал!
– Какие у тебя планы?
– Олег решил, что разговор можно и нужно сворачивать, тем более что и время начинало поджимать.
– В каком смысле?
– В самом прямом. Вот что ты делала в Праге? Куда собиралась ехать из Вены?
– В Праге я... Теперь это неважно, - улыбнулась она.
– Он стал прошлым, понимаешь, о чем я говорю?
– Понимаю, - кивнул Олег.
– А сейчас?
– Сейчас я свободна как ветер. Правда, через несколько дней я должна быть в Голландии...
– Встречаешься с Жаннет?
– Дьявол! Баст, есть что-нибудь, чего ты не знаешь?
– Вероятно есть, но я не знаю, что это, - ушел от прямого ответа Ицкович.
– Ладно... Я еду в Париж. Поедешь со мной?
– Почему бы и нет? А ты точно за мной не...
– Нет, - и это была истинная правда, но, с другой стороны, и отпускать Ольгу не хотелось. "Свой человек в Гаване" никогда не помешает, а Ольга, как неожиданно вспомнил Олег, была не только своей - то есть, еще одним человеком
оттуда
– но и профессиональным
– Ну, как знаешь, - как-то очень "вкусно" усмехнулась Кейт.
– А когда мы едем?
– Сегодня. Где твои вещи?
– На вокзале, - вздохнула Кейт.
– Ты не представляешь, Баст, какая это морока. Три чемодана... И ведь без них совсем не обойтись...
Глава
8
.
Остающимся
–
Голгофа
Маленькая, уютная Гаага оказывала на Федорчука странное, почти гипнотическое, действие, - хотелось бродить по узким улочкам окраин, заходить в небольшие лавочки и кафе, и смотреть. Просто смотреть, не прикасаясь, молча, как в музее, переходя от одного дома-экспоната к другому, разменивая возможность изучать улицы-экспозиции на звонкую монету минут и шуршащие банкноты часов. Но этой наличности у Виктора как раз и недоставало до такой степени, что он с удовольствием занял бы у кого-нибудь ещё хотя бы сутки, чтобы прийти в себя. Чтобы только не думать о содеянном, только не вспоминать...
Внезапно возникшая идея "выставить на бабки" Вальтера Кривицкого, советского резидента в Гааге, поначалу вызвала у Виктора лёгкий приступ энтузиазма.
"Да мы, таких как он, в девяностые на гнилом базаре ловили и на счётчик ставили... Лохов чилийских. Дятлов тряпочных, бисером обшитых", - накручивал себя как перед неприятной встречей или тяжёлыми переговорами когда-то в прошлом. Или теперь надо говорить, в будущем? Бес его разберёт, но смысл-то понятен и этого достаточно.
Но недаром сказано, "на трезвую голову"! Работа мысли приглушила горячность первого порыва, а вместо необузданных фантазий, в сухом остатке задержались только вопросы, и становилось их - по мере размышлений - всё больше. Есть ли прикрытие? И если да, сколько их и где? Каков распорядок дня резидента? Как проводят день его жена и дочь? И самый главный вопрос: на чём его ломать?
В том, что матёрый разведчик не принесёт вожделенные доллары и фунты "на блюдечке с голубой каёмочкой" Федорчук не сомневался. Так же как и в том, что у него самого хватит сил, и физических и моральных исполнить задуманное.
Celebesstraat, узкая улочка - двум телегам не разъехаться - в северо-западной части Гааги, мирно дремлющая в окружении таких же улиц с колониальными именами: Суматранская, Яванская, Моллукская. В нескольких кварталах от железнодорожного вокзала, - полчаса неспешной прогулки среди одинаковых трёх- и четырёхэтажных домиков, настолько плавно переходящих один в другой, что об изменении номера дома можно догадаться только по табличке, и то не всегда. Казалось, названия улиц придают воздуху особый аромат лежащий на поверхности: пряности и кофе, - но в тоже время с послевкусием солёного морского воздуха и застарелой ржавчины.