В твоих пылких объятиях

Мур Маргарет

Когда Элисса впервые увидела Ричарда, ее поразила его гордая осанка. Теперь же он выглядел еще более величественно и держался так, словно был как минимум особой королевской крови. Если им и владели сейчас какие-либо ностальгические чувства по прошлому, он отлично их скрывал.

Элисса хотела было представить мужа прислуге, но, прежде чем она успела сказать хоть слово, ее перебил Уил.

– Это мой новый папа! – закричал он. – Он дуэлянт, и его выбрал для меня в отцы сам король!

При этих словах глаза у слуг расширились еще больше.

– Благодарю

тебя, Уил, за добрые слова. Обо мне так еще никто не отзывался. – Кивнув слугам, которые смотрели на него так, будто перед ними оказался сам король Карл, прибывший в Блайт-Холл с коротким визитом, Ричард сказал:

– Я – граф Доверкорт, иначе – сэр Ричард Блайт из Блайт-Холла. Три дня назад я стал мужем вашей хозяйки.

Выстроившиеся в шеренгу слуги стали перешептываться, поглядывая друг на друга.

– Это правда, – вступила в разговор Элисса, не зная, то ли ей злиться на Ричарда, то ли, наоборот, благодарить за то, что он решил прояснить ситуацию без ее помощи. – В Лондоне мы с лордом Доверкортом сочетались законным браком. Не сомневаюсь, что вы будете служить ему столь же преданно и верно, как служили мне.

Ричард выступил вперед, и церемония представления слуг началась.

Уил не стал дожидаться ее конца и пошел в дом, бросив на ходу, что он хочет выяснить, не касались ли слуги чего-нибудь в его комнате в его отсутствие.

– Он не любит, когда служанки трогают его вещи, хотя я сто раз говорила ему, что без этого убрать комнату как следует невозможно, – сказала Элисса, шагая с Ричардом бок о бок вдоль цепочки слуг.

Первым делом Элисса познакомила Ричарда с дворецким Дэвисом, потом настала очередь экономки, вслед за которой Ричарду представили двух лакеев, трех горничных, грума и повара. Последними в ряду стояли посудомойка и младший грум.

Когда церемония закончилась и слуги снова приступили к исполнению своих обязанностей, Ричард повернулся к Элиссе и, к большому для нее удивлению, подхватил ее на руки.

– Что… что ты творишь? – прошептала она, вспоминая, когда и при каких обстоятельствах он в последний раз поднимал ее на руки.

– Ты что – забыла? В соответствии с древнеримской традицией после свадьбы муж должен перенести жену на руках через порог дома, – сказал он, поднимаясь по ступенькам к двери.

– Мы не в Древнем Риме!

– Правильно, а ты – не сабинянка, и насиловать тебя я не собираюсь, – прошептал он. – Хватит с меня на сегодня потрясений!

– Ты вот упомянул о Древнем Риме и сабинянках. Значит ли это, что ты учил латынь?

– Да, учил. Я получил, что называется, классическое образование. Правда, латынь у меня всегда хромала. Греческий я знаю лучше. Должен тебе сказать, я без ума от Овидия, хотя и подозреваю, что мой учитель греческого, читая его стихи, кое-какие рискованные места в его текстах от меня скрывал.

Когда они оказались в холле и Ричард поставил ее на пол, Элисса, как ни странно, испытала разочарование.

– Слуги, кажется, все новые –

я, во всяком случае, никого не узнал, – задумчиво произнес Ричард, обозревая интерьер прихожей и коридора.

Элисса, приводя в порядок платье, сказала:

– Мой муж рассчитал всех слуг, которые трудились здесь до того, как он купил имение. Он, правда, щедро с ними расплатился, но поставил им условие, чтобы после этого они уехали из здешних краев.

– Непонятно, к чему такие строгости?

– А он вообще был такой… хм… строгий.

– Ясно… – протянул Ричард. Потом, еще раз окинув взглядом холл, сказал:

– Как ни странно, обстановка здесь мне кажется знакомой.

– Ничего удивительного. Прихожая представляет собой часть холла старого дома.

– Стало быть, и камин остался с прежних времен?

– Да.

– Что ж, я очень рад, что кое-какие предметы здесь пережили период тотального разрушения.

Ричард прошел к камину и коснулся кончиками пальцев инициалов «РБ». Элисса подивилась тому, как быстро он нашел эти затертые временем детские каракули.

– От уничтожения камин спасла роскошная мраморная облицовка, – заметила Элисса. – Если бы не это, мой покойный супруг велел бы заложить его кирпичом.

Ричард с отсутствующим видом смотрел прямо перед собой – судя по всему, его мысли были далеко. Потом вернулся к действительности и сказал:

– Похоже, твой покойный муж был без ума от всякого рода орнаментов и резьбы по камню. Именно по этой причине он не стал сносить павильон у речки.

– Да, до павильона руки у него так и не дошли, – пробормотала Элисса и добавила:

– Ты уж извини. Мне очень жаль, что все так получилось.

– С какой стати тебе передо мной извиняться? – сказал Ричард, устремляя на нее пронзительный взгляд своих темных глаз. – Ведь не ты же, в конце концов, все это затеяла?

Элисса потупилась:

– Увы, все это затеяла я.

Глава 11

В глазах Ричарда промелькнуло недоверие.

– Неужели переустройство Дома затеяла ты?

– Уильяма так легко было на это подвигнуть… Я даже сама не ожидала. Мы были женаты тогда всего несколько дней. Я указала ему на осыпавшуюся штукатурку в одном из покоев, и сразу же после этого мы переехали в коттедж, а Уильям занялся перестройкой Блайт-Холла. Он сказал, что его раздражают мои жалобы на то, что я живу, как в хлеву.

Поселившись в маленьком, с тесными комнатками коттедже, я распознала истинную натуру человека, которого, мне казалось, я полюбила.

– Ты называла Блайт-Холл хлевом?

Она покачала головой:

– Никогда. Тем не менее хочу заметить, что твой дядя основательно запустил хозяйство в твое отсутствие и дом нуждался в ремонте.

– Меня удивляет другое – почему твой муж не приказал уничтожить мои инициалы, которые я в детстве выцарапал на камине? – Ричард со скептической улыбкой снова обозрел свое творение и сказал: