В волчьей шкуре
Шрифт:
Через несколько секунд в шатер забежал слуга, одетый в военную одежду Царандоя, взбил несколько подушек и положил их рядом с Файзуллой, поклонившись обоим, вышел наружу.
Саадр ад-Дин, улыбнувшись, приложив руки к груди, тоже поклонившись Файзулле, вышел из шатра.
И только теперь Файзулла почувствовал, как он устал, не только душевно, но и физически. Думать в эти минуты уже ни о чем не хотелось. Он понимал, что впереди его ждет более сложное испытание, которое станет его новым экзаменом на зрелость, экзаменом на жизнь.
Автомат положил сбоку от себя и… провалился в глубокий сон.
Выглянув
– Где здесь можно сходить по-маленькому?.. – с раздражением спросил Федор.
И тут же Фарид, приложив палец к губам, встал и, показав Файзулле рукой, чтобы тот шел за ним, отправился в низину к арыку.
На землю спускались сумерки. Создавалось впечатление, что лагерь Саадр ад-Дина обезлюдел. Но думать об этом Файзулле не хотелось, так как естественное желание освободить себя от накопившейся в организме жидкости было сейчас сильнее. Бушующий горный ручей принял в себя все его мучения. Умывшись, Файзулла посмотрел на прячущееся в скалах Пагмана солнце.
– С облегчением, – сказал подошедший к нему сзади Фарид.
– Блин, – сказал Файзулла и, медленно осмотревшись по сторонам, продолжил: – Надеюсь, ты знаешь все, что нам предстоит завтра сделать? Там было легче, – присел рядом с арыком Файзулла. – Есть враг, он такой-то. А здесь, когда находишься в кругу их, нужно еще и понять, кто из них тебе друг. Враг – это друг.
– Не ломай себе голову. Здесь они будут меняться очень часто, не будешь успевать к ним привыкать.
– А кто такой Ахнаф?
– Враг в кругу врагов, – ухмыльнулся Фарид. – От которого, вроде, и нужно избавиться, чем быстрее, тем лучше, но с другой стороны, он твой экзаменатор. Его оценку себе ты узнаешь только от Ахмад Шаха, твоего спасителя.
– А…
– Не перебивай, – прошептал Фарид. – Его история такова, слушай. Служил в одном из подразделений мотосрелков. Уточнений не жди. Дембеля послали его на рынок, чтобы обменял тушенку на арбуз. Он туда уже ходил не первый раз, знал все дорожки. И когда возвращался назад, один из знакомых ему афганцев посоветовал идти в часть другой дорогой, потому что там его поджидали душманы. Пацан так и поступил. Только попал в засаду. Душманы его взяли в плен и отвели в один из горных кишлаков. Там верховодил один из полевых командиров Масуда Нуриман. Тот хотел устроить над мальчишкой показательную казнь. Шурави сильно потрепали его отряд. В том бою погиб брат Нуримана, и он жаждал собрать побольше русских солдат и убить их. Над парнем, пока ждал своей казни, издевались. Он знал, что его ждет. Вторым русским, взятым в плен, был ты.
– Что?!
– Слушай. И тихо! – предупредил Фарид. – Ты был ранен, контужен и, как только приходил в себя, начинал возмущаться, а это приводило к тому, что приходили сарбозы Нуримана и вас обоих избивали. Поэтому в следующий раз, когда ты начинал плохо вести себя, Ахнаф затыкал твой рот тряпкой и держал тебя, пока ты не успокоишься. Вы стали врагами, и оба не хотели умирать, и поэтому старались понравиться Нуриману.
– Шестерка.
– Когда стоишь над пропастью и ждешь, когда палач тебя
– Файзулла шакал?
– Еще какой, в принципе, как и Ахнаф. Только разница в том, что тот простой солдат, а ты – офицер, с тебя есть что взять. Знания, опыт ведения военных действий. Это прекрасно понимал и Нуриман. И когда у него был с проверкой Ахмад, тот похвастался своими новыми псами, то есть вами. И вам обоим дали шанс. Но вы стреляли не в русских. Там произошла стычка междоусобническая. Нуриман был контужен, Ахнаф его тащил на себе, а ты не давал душманам приблизиться к нему. Это и стало вашим билетом в их банду.
Ахнаф знает таджикский язык, и он много чего наплел о себе Нуриману, пытаясь унизить тебя. Ты об этом только догадывался и выбрал позиции. Показать свою храбрость. И показал. Когда на Панджшере шла войсковая операция, ты командовал небольшой группой душманов и у ручья заложил под мину бомбу.
– Останки того танка, башня которого от взрыва лежала метрах в тридцати, моя работа?
– Похоже так. Ахнаф был в твоей группе, он сапер. После этого вы стали кровными врагами.
– То есть?
– Он сказал командиру, что это его работа, ты – твоя. И, в конце концов, вы с ним подрались. Вот этот момент и помог Нуриману определить, кто из вас кто. Он стал твоей тенью.
– Ахнаф – тенью?
– Ты еще рупор возьми и сообщи об этом всем горам.
– Выражайся понятнее! – попытался сдержать себя Файзулла. – Если бы я об этом раньше узнал, я бы отказался надевать на себя эту гадкую шкуру предателя.
– А он считал себя не предателем, а наемником. Это он предложил создать и возглавить диверсионный отряд из русских. Но кто рассматривал это предложение, не знаю, но точно не Ахмад Шах Масуд. Скорее всего тот, кто платит контрреволюции за войну. Этот отряд был набран в Пакистане, в Иране или еще где, точно не знаю, так как никто из твоих бойцов об этом не говорит, запрещено. Знаю только одно: этот отряд пришел сюда, пересекая границу Пакистана.
На Панджшере ты встретился со своим отрядом, занимался несколько недель его подготовкой и привел его сюда. Ахнаф не захотел идти с тобой, так как знал, что ты его сразу же или убьешь, или превратишь в своего раба и будешь издеваться над ним, пока его не угробишь. С ним согласились, и теперь он будет оставаться твоей тенью, так называемым связником. С одной стороны, Ахмад Шаха, но это не так… Вами, то есть нами, управляют другие силы.
– И что ты предлагаешь с ним сделать? – Файзулла посмотрел на Фарида.
– С Ахнафом? – Фарид глубоко вздохнул. – Об этом еще рано думать. Он наша единственная оставшаяся нить, об этом прошу не забывать. И именно он один из тех, кто приносит нам новые задания и контролирует их исполнение. Думаю, Усман, был не единственным человеком, кто смотрел за отрядом.
– Ян?
– Может, но он был больно хрупким, так что Ахнаф со мной имел разговор. Он не доволен, что мы напали на шурави самостоятельно, без приказа. Но я его успокоил, сказав, что мы были одеты в афганскую одежду. И сказал, что мы хотели добыть ракету «Игла», они присутствуют на блокпостах шурави. Это его заинтересовало.