В жарких объятиях
Шрифт:
Рейлинд скрестила руки на груди и прислонилась к дверному косяку, не желая, чтобы он хоть на мгновение подумал, будто его манеры, его близость или его слова способны ее испугать.
— В обычных условиях я бы, пожалуй, согласилась, что два удара вряд ли свидетельствуют об отчаянии, владеющем душой того, кто их произвел… Разве что эти удары были произведены тобой в мою дверь. — Она помолчала и снова обвела взглядом пустой коридор. — Как ты сюда попал? Леди Мак-Тирни приказала охранять эту дверь как минимум двум солдатам, чтобы предотвратить проникновение
Конан улыбнулся, и на его щеках появились глубокие ямочки. Большинству мужчин они придали бы несколько женственный вид, но только не Конану. Как ни странно, но его щеки и подбородок стали еще более угловатыми и грубыми. Этот мужчина был умопомрачительно хорош собой. Возможно, он был самым красивым из братьев Мак-Тирни, но ему недоставало качеств, которыми обладал Креван, и поэтому Конан был всего лишь симпатичным парнем, на которого было бы приятно смотреть… если бы он не был таким burraidh.
— Я сомневаюсь, что Лорел поставила солдат для того, чтобы они охраняли тебя от меня, — парировал Конан.
Рейлинд моргнула.
— Наконец-то мы в чем-то сходимся. И тем не менее, как ты вошел?
Она задавала этот вопрос не из праздного любопытства. Если Конан смог сюда проникнуть, значит, она с такой же легкостью могла отсюда ускользнуть.
— У меня есть свои секреты.
Рейлинд закатила глаза. Она была не в настроении участвовать в его играх. Сделав шаг назад, девушка хотела закрыть дверь. Но не успела она этого сделать, как Конан выбросил руку вперед, остановив ее. Рейлинд пронзила его, как ей показалось, испепеляющим взглядом.
— Извини, Конан. Если ты хочешь, чтобы тебя поцеловали на ночь, тебе придется обратиться к кому-нибудь другому.
— Рейлинд, тебе незачем…
Девушка подняла руку и перебила его:
— Я Мериел.
Конан открыл рот, и Рейлинд приготовилась к очередному ядовитому замечанию. Но вместо этого его обычно высокомерное, заносчивое выражение лица сменилось усталостью, и он тихо произнес:
— Давай заключим перемирие. Как ты на это смотришь? Я знаю, что ты не Мериел, и совершенно очевидно, что, как бы тихо я ни передвигался, ты все равно услышишь, когда я буду находиться у себя в кабинете. Давай договоримся: я не скажу Лорел о вашем с сестрой небольшом спектакле — и можешь мне поверить, это не маленькая услуга, — а ты не скажешь ей, что я все еще обитаю наверху.
Рейлинд покачала головой, удивляясь тому, что готова принять предложение Конана. Пожав плечами и кивнув в знак согласия, она поинтересовалась:
— Скажи мне, как, изучая карты, ты умудряешься производить столько шума?
Не успела она затронуть его любимую тему, как Конан снова преобразился. На этот раз перед ней стоял восторженный юноша.
— Когда я пытаюсь решить какую-то задачу, я хожу туда-сюда. Это помогает мне думать, и никто не делает этого лучше, чем я, — подмигнув девушке, закончил он и развернулся, чтобы вернуться к себе
Рейлинд, качая головой, смотрела, как Конан не спеша направляется к лестнице.
— Спокойной ночи, a bragadair nа mblat is nа mbreth.
Конан резко остановился и обернулся, услышав этот насмешливый комплимент. Но вместо того чтобы ответить ей оскорблением, он просто задумчиво на нее посмотрел.
— Кажется, я недооценил вас, леди Шеллден.
— О, я уверена, что если вы меня и недооценили, то лишь самую малость.
Конан облизнул губы в тщетной попытке скрыть улыбку, вызванную остроумной репликой.
— Я признаю, что ты далеко не то вялое, тупое создание, за которое я поначалу тебя принял. Но это не означает, что ты мне нравишься.
Это заявление насмешило Рейлинд.
— А я сомневаюсь, что ты способен когда-нибудь по-настоящему понравиться мне. И для подобного к тебе отношения у меня имеются веские основания, — рассмеялась она.
— Как и у меня, — чрезвычайно серьезно ответил Конан. — Ты не подходишь Крейгу. У тебя нет к нему настоящих чувств.
— Не переживай за Крейга. Он отдает себе отчет в том, что я его не люблю, точно так же, как мне известно, что он не любит меня.
— И все же предполагается, что вы поженитесь.
Рейлинд стиснула зубы и, не отводя глаз в сторону, ответила:
— Да.
Конан стремительно вернулся туда, где продолжала стоять Рейлинд. Подойдя очень близко, он прошептал:
— Но почему? Зачем жениться? Кого вы, все четверо, защищаете? Твоего отца?
Конан только что задал ей вопрос, ответ на который Рейлинд самой очень хотелось бы получить. Но поскольку она не знала его, она лишь пожала плечами, пытаясь напустить на себя вид умудренной опытом женщины.
— Что ты там только что сказал? У тебя есть свои секреты? Ну а у нас есть свои причины. Твои братья знают, что делают.
«Я очень на это надеюсь», — мысленно добавила она.
— Что ж, если это действительно так, то это с ними впервые в жизни… во всяком случае, в том, что касается Крейга, — отозвался Конан.
— В отличие от тебя. Ты ведь всегда знаешь, что делаешь, и никогда не принимаешь поспешных или неправильных решений.
Конан приподнял бровь при виде того, как яростно встала на защиту его братьев Рейлинд, и снова окинул ее оценивающим взглядом. Девушка заставила себя застыть на месте и с невозмутимым видом вытерпела внимательный осмотр.
— Возможно, я ошибся, когда счел тебя недостаточно хорошенькой для того, чтобы на тебе жениться. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, я на соседнем этаже.
Не в силах справиться с изумлением, Рейлинд открыла рот. Но Конан уже отошел от нее и скрылся наверху. Этот человек был неисправим, но, во всяком случае, они больше не пытались забросать друг друга словами… по крайней мере пока. Однако Рейлинд поразило заявление о том, что Крейг обычно не знает, что делает. Что Конан хотел этим сказать? И почему он не упомянул Кревана?