В Желанном плену
Шрифт:
— Что ты делаешь, малышка Лили?
Не имея сил встретиться с ним взглядом, я отвечаю тихо, но правдиво:
— Действую.
Мои глаза сфокусированы на его пухлых губах, я поднимаю руку и провожу ею по шероховатой щетинистой щеке. Мой желудок сжимается, когда я наклоняюсь вперед в попытке поцеловать его.
Все мои сентиментальные чувства повергаются в ступор, когда он хватает обе мои руки, прижимается своим лбом к моему и говорит:
— Нет. Не делай этого.
Я моргаю.
Я думаю, было бы менее больно, если
Щеки заливаются краской от унижения, я двигаюсь, чтобы отпрянуть от него, но он крепко меня держит. Нокс шепчет:
— Я не отвергаю тебя, Лили. Я защищаю тебя.
Мой голос дрожит, пока я сильнее сжимаю колени вокруг его бедер.
— Мне не нужно, чтобы ты меня защищал сейчас, Нокс. Мне нужен твой рот на мне. Мне нужно знать, почему я себя так чувствую — это просто мимолетное или это что-то большее. Ты сказал мне сделать то, что мне нужно. Всё, чего я хочу — это всего лишь поцелуй. — Опуская голову, я шепчу: — Всего лишь поцелуй.
Его бедра напрягаются подо мной. Он кладет руки мне на колени, его пальцы поглаживают мою кожу там.
— Ты затеваешь здесь нечто опасное. — Он глубоко вдыхает и добавляет на выдохе: — Ты уверена, что тебе это нужно? — его голос мягкий, но слова выходят жесткими.
Встречаясь с его полузакрытыми глазами, я признаюсь:
— Я не знаю, нужно ли мне это, но я чертовски сильно этого хочу.
Он тяжело сглатывает.
Отпуская мои руки, он грубо бормочет.
— Ты целуешь меня, ты делаешь это должным образом. Покажи мне, что тебе нужно. Я не пошевелю ни единым мускулом, просто покажи мне.
О, господи!
Разрешение.
У меня есть разрешение! Это же в миллион раз лучше, чем отказ!
Поднимаю руки к его щекам, кладу на них ладони и провожу пальцами по шероховатости, которая мне так сильно нравится. Закрывая глаза, я наклоняюсь вперед, притягиваю его лицо ближе, чтобы встретиться на полпути, и прижимаю свои губу к его.
Он не двигается, но разрешает мне целовать его закрытые губы страстно и мягко снова и снова. Выпуклость в его боксерах увеличивается еще больше, и самый ее кончик касается моих хлопковых трусиков, уже пропитанных возбуждением. В то время как он одновременно шипит и толкается, я с трудом дышу и широко открываю глаза.
Ох, вау, это ощущается приятно.
Он не дает мне ничего. Его рот не открывается, и я ловлю себя на том, что умоляю — попробовать его. Я шепчу напротив его губ:
— Пожалуйста. Открой. Пожалуйста. Мне это нужно.
Слыша искренность в моих мольбах, его губы немного открываются.
Не теряя времени зря, я вздыхаю, когда легонько касаюсь кончиком своего языка его.
Тепло окутывает всё мое тело.
Мои руки скользят вниз по его щекам, к его челюсти и вверх к его волосам. Мурашки проходят сквозь меня от пальчиков ног до кончиков волос на голове.
Это всё, на что я надеялась, и даже больше.
Не имея возможности
— Да.
Его руки обхватывают меня вокруг талии, он прижимает меня ближе так, что теперь мой животик напротив его стального пресса. Его рот открывается шире, когда он наклоняется и наконец-то сдается. Он жестко прижимается своим ртом к моему, почти наказывая, и я чувствую, как у меня между ног становится влажно.
Целуй меня вечно, мой дикарь.
Вы знаете, когда в книге парень и девушка действительно нравятся друг другу, они говорят об искре между ними?
С Ноксом нет искры.
Нет.
Он переплюнул искру.
Когда Нокс прикасается ко мне, это не меньше чем свистящие, громко взрывающиеся фейерверки.
Фееричные.
Те, которые оставляют для завершения шоу.
Такие, что люди собираются, чтобы посмотреть.
Серьезно.
Настолько хорошо.
Хватаюсь за его голову, запуская свои ногти в его короткие волосы, и еще ближе прижимаюсь к нему. Это движение располагает его твердость именно там, где мне нужно, и я снова стону, и он стонет во время нашего поцелуя.
Я отчаянно хочу, чтобы это произошло. Сегодня именно та ночь.
Поглаживая мою спину, он скользит своими руками ниже, располагает их на моих бедрах и начинает движение, раскачивая меня вперед-назад, пока наши губы остаются соединенными. Потираясь друг об друга, более сильно и увлеченно, мое дыхание тяжелеет, и румянец поднимается от моей шеи к щекам. Отстраняясь, он пристально меня рассматривает.
Мои глаза трепещут.
Его глаза темнеют.
Чувство покалывания в животе и ниже спины предупреждает меня о том, что что-то происходит, но прежде чем я определяю, что именно, оно поражает меня сильно и жестко.
Впиваясь ногтями в кожу его головы, я задыхаюсь.
Вау, это что-то новенькое!
Мое сердце ускоряется, а дыхание замирает, когда мышцы моего лона сокращаются снова и снова. Я прижимаюсь к нему, низко и протяжно застонав. Всё еще неподвижная от бесконечного наслаждения, проходящего сквозь меня, он захватывает мой рот и жадно меня целует.
Его губы на моих, Нокс шепчет.
— Я облажался, малышка.
Облажался?
Мое сердце обрывается. Это не то, что я планировала услышать.
Я открываю рот, но он снова говорит, лишая меня шанса:
— Я знаю, что тебе нужно, малышка.
Я закрываю глаза, он опускает свой рот на мой и отчаянно меня целует. Снова и снова.
И это лучше, чем просто хорошо.
Это чертовски потрясающе.
***
Нокс
У меня никогда не было чего-то столь прекрасного и интимного. Как только я вошел в спальню, я увидел изменения, которых так боялся.
Лили.