В зоне особого внимания
Шрифт:
— Ни с места! Будем стрелять! — капитан и солдаты бегут к кустам. Проводники едва удерживают на сворках взбесившихся псов.
Пугачев стоит спокойно и едва заметно улыбается. У ног собака, скрученная его курткой.
— Руки! — настороженно выкрикивает капитан.
Пугачев кладет руки на голову. Капитан вглядывается в его лицо.
— Шаг в сторону — стреляем без предупреждения. Вперед!
— Есть проход в оцеплении! — быстро докладывает Егоров.
Напрягая
Один из них начинает снижаться.
Тарасов видит в бинокль, как из его кабины стремглав выпрыгивает десять человек, рослых, в маскхалатах. Они исчезают в лесу. Винты вертолета останавливаются. Егоров ловит многозначительный взгляд Тарасова...
22 часа 30 минут. Длинная колонна десантных самолетов тянется к взлетной полосе.
Реактивный ИЛ-76 первый начал разбег. В кабине летчиков Новиков ждет, когда самолет оторвется от бетонки. Затем он идет в грузовой отсек, где работает его штаб. Садится возле одного из радистов.
— Радио Тарасову!
— Готов,— ответил радист.
— Брат выехал, встречай!
— Брат выехал! Встречай! — выкрикнул Егоров от рации. Грязные после болота, задохнувшиеся от напряжения, торопливо приводят себя в порядок Егоров и Тарасов.
— Полный ход, Сережа! Я бы даже сказал, самый полный! — хрипло говорит лейтенант.
Взмокший, задыхающийся Волентир вылетает на небольшую поляну и видит перед собой избушку лесника.
Он движется к ней острожно, огибает стороной и наконец замечает мотоцикл под навесом.
Из чуть приоткрытых окон избушки слышатся голоса, но, не обращая на них внимания, Волентир подбирается к мотоциклу. Осмотрел его, заглянул в бензобак, посмотрел на мотор — нет свечи — один проводок болтается.
Прапорщик шагнул к крыльцу.
Когда он приоткрыл дверь, из сенного сарая в спину Волентиру глянул здоровенный детина с автоматом. Рядом лежит связанная внучка лесника.
Волентир распахивает дверь:
— Добрый день!
Прапорщик жмурится от света, приглядывается и — застывает.
Лесник сидит на лавке — связанный, в разорванной рубахе, с заплывшим глазом и струйкой крови у рта.
А заросший щетиной бандит уже упер в Волентира дуло автомата, глядит на него злыми, мрачными глазами.
Еще двое бандитов стоят тут же,
— Рады тебя видеть... Без петли на шее!
— Руки в гору! — скомандовал детина и подтолкнул Волентира на середину горницы.
Прапорщик начал медленно поднимать руки.
Бандит по кличке «Понял», не опуская автомата, ударил лесника:
— Еще раз спрашиваю, гад паршивый, где ключ
Лесник улыбается Волентиру — мол, все хорошо, сынок...
— Где девка? — спросил «Понял» дружка.
— В сеннике,— ухмыльнувшись, ответил тот.
— А ну-ка, пусть еще раз голос подаст! Бандит хотел выйти, но остановился —
со двора послышался истошный женский визг.
— Во-от хорош-шо,— осклабился «Понял».— Не вспомнил?
Волентир, положив руки на голову, присел и, оглянувшись, резко ударил здоровяка: левой рукой в переносицу — между глаз, а правой — в пах!
И тут же метнулся к «Понял», чтобы вырвать у него автомат. Но юркий «Чума», как пружина, бросился под ноги прапорщику. Падая, тот успел схватить табуретку, прикрыться ею. И это спасло его: в крышку глубоко вошел нож, который бросил «Тихий».
«Чума» снова кинулся на Волентира. Тот ударил его табуреткой по ногам. «Чума» перелетел через прапорщика и рухнул на распластанного здоровяка.
«Понял» за это время успел примкнуть штык к своему автомату. Положив палец на спусковой крючок, он ждет, когда поднимется Волентир.
А тот медленно отступает к двери.
Оскалившись вдруг, как при падучей, «Тихий» вырвал из рук «Поняла» оружие и сделал выпад, чтобы ударить прапорщика штыком.
Едва уловимым движением тот ушел от удара: штык глубоко вошел в дверь.
В тот же миг Волентир, прижав к автомату руку «Тихого», ударил его коленом в пах, а когда тот согнулся — еще раз: собранными в «узел» руками — снизу вверх, в челюсть.
«Понял» схватил с лавки двухстволку и выстрелил в Волентира.
Заряд ударил в дверь, почти выбив ее, не задев прапорщика. Но бандит этого не заметил. И Волентир пустился на хитрость:
схватившись за живот, он начал медленно садиться.
Обернувшись к леснику, «Понял» открыл стволы, чтобы проверить, есть ли еще патроны, и тут же снова закрыл их — патрон был.
— Ну! Образина! — заорал он.— Быстро! Где свеча?! Ключ от зажигания?!
Волентир понял, что не сможет предупредить беды: ни ударом, ни броском.
— А-ыы! — заорал он тогда утробой, по-звериному.
«Понял» обернулся, замер с поднятым ружьем.
В тот же миг из-под пальцев прапорщика с громким щелчком вылетело узкое лезвие и вонзилось бандиту в солнечное сплетение.
В горнице наступила тишина. В углу бессильно корчились «Тихий», «Чума» и здоровяк «Корзубый»
На полу крестом лежит «Понял».
Как в бреду, Волентир вышел на крыльцо, сел на дорожке, бессмысленно глядя на близкую цепь автоматчиков из войск МВД.