Вадбольский 4
Шрифт:
Я улыбнулся и тактично промолчал, я же клятвенно пообещал не просить мне чего-то показать, а я слово держу, держу.
У Сюзанны такой вид, что повтори я просьбу сейчас, ни минуты бы не поколебалась, но это сейчас, пока мандраж и адреналин после великолепной схватки, а потом всё равно буду виноватым. Нет уж, я как утёс на Волге. Нет, тот мохом оброс, а я как утёс в пустыне Гоби, высокий и без пятнышка, если там есть утёсы.
— Как вам винтовки? — спросил я. — Особенно вот эти две? Спрингфилд, последняя модель!.. Калибр пятьдесят восемь, это под пулю Минье, дальность тысяча
Она сказала опасливо:
— Такие страшилища…
— Вот-вот. Армию только начинают ими вооружать… американскую армию, а на чёрном рынке уже в наличии! Вот что значит рыночные отношения, Маркс прав. И был ещё один, кто сказал, что рынок всё уладит.
Она опасливо отодвинулась.
— Вы можете положить их… под ноги, хотя бы?
Я загадочно ухмыльнулся. Уже знаю, как использую обе.
Когда длинная утомительная дорога осталась позади, она уже совсем успокоилась, мило улыбнулась, когда встречать выбежали Бровкин и Перепелица, они, как новички, демонстрируют особое рвение, ей помогли выбраться из машины, но оба вытаращили глаза на груду оружия на заднем сиденьи, очень хорошего, и очень не рядового.
Я отмахнулся.
— Это не я. Это всё наш финансовый директор. Там на дороге никто не видит, вот и разошлась…
Подхватил Сюзанну под руку и повел в дом. Она на какой-то момент прижалась к моему плечу и призналась тихо:
— Хочу, как медведь: летом наедаться, а зимой в спячку. И похудела, и выспалась, и морозов не видела!
— Та сколько той зимы? — ответил я с оптимизмом.
Глава 14
Два настоящих покушения, две засады, всё такое разное, что-то не сходится. Одна группа точно от Белюстина, как уже выяснил, а вторая от кого? Кому я так заметно перешёл дорогу?
В подвале своего особняка я наблюдал, как в полностью беззвёздной ночи Мата Хари медленно опускается к крыше особняка барона, что получил титул за снабжение армии шинелями из добротного сукна.
— Мата, не подведи…
Его особняк не просто просторный и весьма роскошный дом могущественного промышленника, а настоящая крепость, то ли оставшаяся с тех времён, когда Петербург осаждали шведы, или на случай их осады, но настоящая крепость, с тремя рядами обороны, узкими бойницами по первому этажу, и только на втором этаже и на третьем уже цивилизация: широкие окна, балконы, под ними поддерживающие их кариатиды, хотя для этой цели лучше подошли бы, на мой взгляд ценителя женщин, атланты, что держат небо на каменных плечах…
Я терпеливо ждал, Мата Хари на крыше с трудом отдирает дверцу голубятни, которая служит также и для трубочиста, из крыши торчат пять закопчённых труб, из каждой тяжело поднимается, словно несёт в себе огромную тяжесть, густой чёрный дым.
Изображение колышется из стороны в сторону, но Мата контролирует каждый выползающий из деревяшки гвоздь, хотя во вторую половину ночи кто услышит скрип. Потом, отодвинув дверцу, она осторожно юркнула вовнутрь, медленно спустилась над узкой деревянной лесенкой, там ещё дверь,
Как только приоткрыла, я увидел кладовку, заставленную разным хламом, в том числе и мотками проволоки, основным оружием трубочиста.
— Годится, — прошептал я. — Давай, пробуй!
С третьей попытки ей удалось взять манипуляторами из сумки пузырь, несколько раз пыталась растянуть, но руки — крюки, наконец дотянула от пола до колен, я прошептал:
— Довольно, я пролезу.
— Фиксирую, — проговорила она несколько деревянным голосом.
Не хотелось бы, мелькнула мысль, проверять, что случится, если край пузыря выскользнет из её неуклюжих манипуляторов, быстро прыгнул в пузырь перед собой и тутже упёрся в непрочную стену кладовки, не сразу ощутил тонкую плёнку пузыря.
— Хорошо, — услышал над головой неслышный голос Маты Хари. — Человек и должен быть коленопреклонённым перед моим величием искусственного интеллекта!
Я поднялся на ноги, механически проверил оружие, пистолет и кольт на местах, а в сумке тяжело от снаряжённых пулями магазинов, которые в народе зовут обоймами.
— Жди, женщина, — велел я. — И я вернусь, только очень жди!
— И когда наводят грусть жёлтые дожди? — уточнила она. — Кстати, почему жёлтые? Радиоактивные?
— Тогда на трубах фильтров не было, — объяснил я. — А после радиоактивных можно было не ждать.
— Тебе помочь? Только скажи!
— Женщина должна прятаться за спиной мужчины.
— А я суфражистка!
— Тогда прикрывай путь к отступлению, — велел я. — Кто знает, как скоро удирать придётся…
— Искусственный интеллект не отступает!
— Ты женщина или искусственный интеллект?
— Мы, женщины, всякие!
Медленно подошёл к двери, прислушался. Слышно биение сердец на два десятка шагов, дальше только едва слышимые шорохи, но вот в инфракрасном вблизи вижу фигуры целиком, за два десятков шагов только красные комки бьющихся сердец, дальше моя чувствительность ещё не срабатывает.
Пропорции коридора тоже вижу благодаря горящим вдоль стен факелам, но тут Мата Хари выскользнула, сразу дав картину длинного коридора с дверьми с одной стороны и зарешёченными окнами с другой. Причем, решётка такой толщины, что даже Мата Хари повозилась с нею ещё как.
Я несколько раз глубоко и часто вздохнул, наполняя воздухом лёгкие, а кровь кислородом, с усилием перевёл себя в ускорение, в этом случае кислород горит, как бензин на пожаре, и бросился вдоль коридора к лестнице на второй этаж, где по наблюдениям Маты Хари как кабинет Белюстина, так и его спальня.
У лестницы двое охранников, оба подхватили винтовки, повернулись, я выстрелил дважды. Они ещё только опускались на подгибающихся ногах, как я оттолкнул их и бросился вниз по лестнице.
Внизу в проём выскочили ещё двое, я выстрелил так же быстро, каждый получил по пуле в голову. Я выметнулся в коридор, уже зная сколько в нём человек, сразу принялся стрелять, с их стороны только раз бабахнуло, как из старинной пищали, и тут же вскрикнула Мата Хари, сразу появившись из незримности во всём блеске под потолком в коридоре.