Вампиры – дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов
Шрифт:
Только напрасно. След он все равно оставил - в немом сердце, где, подобно клейму, изящно выжег слово «Вечность».
– Ты так быстро догадываешься, куда вставлять деталь, - заметил Йоро, перебирая пазлы.
Кира мягко ему улыбнулась и сказала:
– Когда у тебя есть цель, детали не так важны. Картина сложится, ведь ты уже знаешь, какой она будет, а медлишь, потому что боишься ошибиться.
– Девочка присоединила еще одну деталь к готовому полотну и шепнула: - Не нужно бояться.
Катя резко
Катя не слышала, что ответил Йоро, все ее мысли сосредоточились на словах девочки.
«Действовать, нужно действовать, а не ждать», - твердила Катя, нервно постукивая ногтем о поверхность подлокотника.
Она бесконечно задавалась вопросом: сколько будет стоить трусость и слабость? Какова цена бездействия и глупого ожидания? С той минуты, когда было открыто послание из Тартаруса, прошли ночь и день, наступил вечер…
Девушка медленно поднялась, сама не зная, что собирается предпринять, и пошла к двери. На пороге столкнулась с Ксаной.
– Вам письмо.
– Прислуга подала ей конверт, на котором было размашисто написано «Дешевой кукле». Ни адреса, ни имени получателя не значилось.
Катя метнула взгляд на Ксану и едко поинтересовалась:
– Интересно, как ты поняла, что это для меня?
Та лишь пожала плечами и, оборонив: «Почерк госпожи Тьеполо», удалилась.
Девушка вскрыла конверт. Анжелика оказалась немногословна. Она писала: «Если не передумала сдохнуть, будь сегодня в полночь на Краснофлотском мосту».
Дыхание перехватило, Катя тщательно сложила листок и крепко сжала в ладони.
– Как думаешь, - негромко произнес Йоро, - а какой будет любовь на этой картине?
Девушка напряглась в ожидании ответа Киры.
– Безрассудной, - спокойно ответила та.
Катя улыбнулась и тихо выскользнула из комнаты. В своей спальне она села за стол, положила перед собой белый лист и взяла ручку. Долго-долго сидела, потом стала писать…
И закончила она просто: «У меня все замечательно! Мама, папа, я вас очень люблю».
Затем положила в конверт, подписала его, наклеила марки и оставила на столе.
Набирать с собой много вещей она не стала, взяла только самое необходимое и покидала в рюкзачок, оставшийся от ее прошлой жизни. Туда же положила бутылку с кровью.
Прощаться с Вильямом она посчитала излишним. Он начал бы ее останавливать, вновь и вновь говорить об опасности затеи, а она сейчас была уверена в правильности своего решения как никогда.
Катя переоделась в удобные голубые джинсы, надела
Потом закинула рюкзачок на плечи и вылезла по лесенке из люка на крышу. Глубокое небо встретило ее сотнями блестящих звездных взглядов.
– Глупость за глупостью, знаю-знаю.
– И обращаясь сразу ко всем звездам, пробормотала: - Какое, наверно, уморительное дело, наблюдать за мной!
Девушка спустилась на самую низкую площадку крыши и спрыгнула за домом на землю. Подошвы зачвакали по мокрым прошлогодним листьям и мягкой почве. Перед тем как перемахнуть через стену с проведенной поверх колючей проволокой, Катя обернулась и посмотрела на темные окна дома. Она представила лицо Вильяма, когда тот обнаружит письмо и тяжело вздохнула.
Пути назад не было.
Она пронеслась по когда-то казавшейся длинной-длинной улице и свернула к метро. Неожиданно захотелось проехаться на общественном транспорте, может быть, в последний раз.
Во тьме возвышались Нарвские триумфальные ворота, воздвигнутые в честь победы в Отечественной войне двенадцатого года. Величественный вид памятника победы внушал уверенность и надежду.
Катя взбежала по ступенькам, ведущим в метро, толкнула тяжелую дверь с надписью «Вход» и, усмехнувшись, подбежала к турникетам и перепрыгнула через них.
В той - своей человеческой жизни ей почему-то всегда хотелось так сделать. Служащая метро, одетая в синюю форму, выскочила из кабинки, крича: «Вернитесь, девушка! Вернитесь!»
Но Катя вскочила на эскалатор и, перепрыгнув пару ступенек, нос к носу столкнулась с парнем в светлой куртке.
Девушка отшатнулась, а он воскликнул, буквально оглушив ее:
– Это ты? Привет, помнишь…
– Помню, - кивнула она, совсем не разделяя его восторга.
Люди, стоящие ниже на эскалаторе, стали с любопытством оборачиваться, но мальчишку это ничуть не смутило.
– А я проходил иногда возле твоего дома, думал, может, встретимся… - Он разулыбался.
– Но, знаешь, кажется, в том доме никто не живет.
В вагон они сели вместе.
Глеб оказался настырным. Катя даже подумала, что, может, не так уж ошиблась девица на мотоцикле, послав его подальше.
– А куда ты так поздно едешь, если не секрет?
– Секрет, - скупо обронила девушка.
Через две станции она сделала пересадку. Ее спутник тоже.
– Ты не хотела бы сходить как-нибудь со мной в кино?
– предложил он, расстегивая на горле молнию куртки.
– Или там… в кафе?
Она жадно уставилась на вену у него на шее и с трудом сглотнула. Не говорить же ему, что есть девушки, кого водить по кафешкам не обязательно! И радость им доставить легко - нужно лишь вставить себе в горло трубочку для коктейля.