Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1

Тигиева Ирина

– Поцелуй меня…

Глаза Доминика вспыхнули. Наклонившись к моему лицу так, что наши губы почти соприкасались, он едва слышно прошептал:

– Сегодня я буду спать там, где спят цветы,

Приди же, бабочка…

Я лежала на диване в номере отеля. Доминик оставил меня недавно в уверенности, что я сплю, но, хотя ночь прошла даже более бурно, чем обычно, уснуть мне не удалось. Закрыв глаза, я вновь переживала фантастическое путешествие по Провансу и вспоминала слова, что Доминик шептал мне перед тем, как я ненадолго погрузилась в забытье. Теперь он вряд ли собирался превратить меня в тень, и это наталкивало на мысли о том, что будет, когда… Я подумала о существе с огненными глазами на площади Маноска. Скорее всего, это был демон, но его появление вывело меня из

равновесия на какие-то секунды. Как будто я уже привыкла к "обществу", частью которого стану очень скоро… Но, кроме мучительных размышлений о будущем, было и ещё кое-что, мучившее меня не меньше. В последнее время я не могла избавиться от ощущения, что за мной наблюдают из темноты. Слышала шёпот, куда-то меня зовущий. Тени, отбрасываемые предметами вокруг, казались живыми. Честное слово, мне очень хотелось предположить, что я просто схожу с ума… Но, куда бы я ни поворачивалась, в сиянии луны, в отблесках уличных фонарей, в свете прожекторов театра, мне неизменно мерещились холодные глаза Арента, и не оставляло чувство, что он медленно, шаг за шагом приближается к своей цели. Сначала я хотела поделиться своими страхами с Домиником, но потом подумала – он всё равно решит, что это очередная увёртка. Он ведь не поверил, когда я искренне пыталась рассказать о крови "стоящих меж двух миров"…

Появившись, как всегда, из ниоткуда и обнаружив меня бодрствующей, Доминик вроде бы слегка удивился. Я с улыбкой поднялась ему навстречу.

– Ты заставляешь себя ждать.

– Только не говори, что успела соскучиться.

– Хорошо, не буду.

Доминик сплёл вокруг меня руки.

– Честное слово, смирение проявляется у тебя не тогда, когда нужно.

Рассмеявшись, я обняла его за шею и почувствовала, как земля быстро уходит из под ног…

Мы оказались на пустынном пляже. С суши на него со всех сторон наступали покрытые густой растительностью горы. Море было неспокойным. Волны с шумом набегали на берег, пена в свете луны переливалась серебром. Доминик начал возиться с каким-то громоздким приспособлением. Я рассмотрела полупрозрачный парус, похожий на крыло бабочки.

– Собираешься заняться сёрфингом?

– Виндсёрфингом,- уточнил Доминик.

– Сейчас?

– Пожалуй, полчаса у нас ещё есть.

– Полчаса до чего? Чтобы море немного успокоилось?

– До того, как начнётся шторм.

Решив, что это шутка, я перенесла всё внимание на конструкцию, состоявшую из узкой доски и паруса. Мне приходилось видеть мускулистых парней и девиц, ловко орудующих парусом в облаке пены и брызг – их умение всегда казалось мне сверхъестественным. Поймав на себе взгляд Доминика, я покачала головой:

– Я не умею управлять такой штукой.

– Тебе и не придётся.

Он протянул мне гидрокостюм из неопределимого на ощупь материала и быстро оделся в свой. Ветер между тем становился всё крепче, и я поняла, что Доминик не шутил насчёт шторма. Тёмное море с пенящимися волнами выглядело устрашающе, но я последовала его примеру и натянула на себя костюм. Когда всё было готово, Доминик ещё нацепил на меня широкий пояс, крепившийся к мачте специальным крюком и невозмутимо пояснил:

– На тот случай, если шторм окажется сильнее, чем я предполагаю.

– В общем-то нет никакой необходимости делать это сегодня.

– Не волнуйся, в мои планы не входит уступать тебя демонам бездны.

– Жаль,- хмыкнула я.- Уверена, с ними было бы веселее, чем в обществе стенающих призраков.

Доминик никак не отреагировал на намёк и, подняв парус, жестом указал, чтобы я стала на доску. Парус охватывала поперечная перекладина.

– Чтобы ни случилось, не выпускай её из рук. Остальное предоставь мне.

Я послушно взялась за перекладину. Доминик мгновенно оказался за моей спиной и тоже ухватился за перекладину рядом с моими руками.

– Теперь забудь обо всём, кроме настоящего момента,- услышала я его шёпот.

Толчок, лёгкое движение парусом – и доска понеслась по воде. Меня обдало холодными брызгами. Ветер подхватил наше судёнышко и понёс его по беснующимся волнам. Вцепившись в перекладину, я со смешанным чувством восторга и ужаса смотрела на вздымавшиеся вокруг волны. То взлетая над ними, то падая вниз, мы уносились

всё дальше в ревущую темноту. А волны становились всё выше и яростнее. Луна скрылась за облаками, не было видно ничего, кроме тускло белевшей пены, и в какой-то момент мне показалось, мы поднимаемся вверх. Вдруг луна появилась вновь, и у меня перехватило дух… Мы балансировали на самом гребне гигантского водяного вала. Несколько мгновений мы скользили по его вершине, а потом с невероятной скоростью понеслись вниз. Волна двигалась следом стеной, но вот её гребень завернулся, и на нас устремился неудержимый поток пены. Ещё миг – и она накрыла нас с головой… Задыхаясь, ничего не видя, оглушённая шумом, я не сразу поняла, что мы вынырнули из этого водоворота и несёмся навстречу следующей волне, снова накрывшей нас лавиной из пены… Я чувствовала прижавшееся ко мне тело Доминика, солёные брызги хлестали по лицу, в ушах стоял рокочущий шум моря. Дыхание срывалось, сердце готово было пробить грудную клетку, мне хотелось вопить от восторга. Но вот мы в очередной раз взмыли над клокочущей бездной. Огромная волна подхватила нас и закружила, словно в урагане. Доска выскользнула из-под ног, какая-то сила вырвала спасительную перекладину из моих ладоней. Потеряв равновесие, я полетела вниз, но меня тут же подхватили руки Доминика… и прошло несколько секунд, прежде чем я осознала, что уже нахожусь на берегу в его объятиях. Дико озираясь, я выпалила:

– Это… это было… потрясающе…

Доминик довольно улыбнулся.

– Я знал, что тебе понравится.

В голове ещё шумело, и, не помня себя от бешеного выброса адреналина, я бросилась ему на шею.

– Если бы… если бы только ты раньше показал, что можешь быть таким… как в последнее время…

Губы Доминика искривились.

– Просто ты не хотела этого замечать.

– Ты слишком долго меня мучил…

– Знаю. Но, поверь, я мучился не меньше.

Кончиками пальцев я легко коснулась его мертвенного лица, красота которого казалась теперь такой бросающейся в глаза, убрала мокрые пряди волос, упавшие ему на лоб, и Доминик с силой прижал меня к себе.

– Я не владею собой, когда вижу тебя… Мне трудно тебя отпускать, трудно от тебя отрываться… Если бы ты знала, чего мне стоило сдерживаться так долго…

– И зачем?..

– Из-за тебя. Каждый раз, когда я ловил на себе твой взгляд, полный ненависти, мне хотелось разорвать тебя на куски, заставить кричать от боли, кровью смыть это выражение отвращения на твоём лице… А когда я видел возле тебя твоего приятеля, при одной только мысли…

– Ты сам толкнул меня в его объятия.

– Тогда я не знал, чего мне это будет стоить. И что ты к нему так привяжешься…

Разговор явно принимал опасный оборот. Желая изменить его направление, я с нежностью погладила Доминика по щеке.

– Тем более я благодарна за то, что ты оставил его в живых.

Руки Доминика стиснули меня крепче, желтоватые глаза испытующе впились в мои.

– Он всё ещё значит для тебя так много?

Я испугалась по-настоящему. Как бы я ни старалась оградить Винсента от опасности, которой по моей вине он подвергался с самого момента нашего знакомства, она настигала его снова и снова. Винсент был мне дорог, но совершенно по-другому. То, что я испытывала теперь к Доминику, не вступало в конфликт с этим чувством, а мирно сосуществовало с ним рядом. Но Доминик бы этого наверняка не понял, а сказать с нужной долей искренности, что Винсент не значит для меня ничего, у меня бы не получилось. Поэтому я прибегла к единственному, что в тот момент пришло в голову. Приникнув к губам Доминика, я вложила в поцелуй всю страсть, на какую была способна. Это вроде бы подействовало: Доминик горячо ответил на поцелуй, ладони метнулись к моему лицу. Но, едва я собралась вздохнуть с облегчением, он оторвался от моих губ и тихо спросил:

– Ты мне так и не ответишь?

Похолодев, я провела ладонями по его рукам, обхватившим моё лицо, и прошептала:

– Я уже не помню вопроса.

В глазах Доминика мелькнула горечь, резанувшая меня по сердцу, и я прижалась щекой к его груди.

– Никто не в силах ни вернуть прошлое, ни его изменить. Всё, что мы можем, это оставить его там, где оно есть – в прошлом, и больше о нём не вспоминать.

Пальцы Доминика мягко перебирали мои волосы. Подняв голову, я поймала его взгляд.