Ван Ван из Чайны
Шрифт:
Ранний подъем последствий почти не принес — молодой организм продолжал «гореть» изнутри, но недосып перенес стоически.
— Малыш, не забудь помыться красным шампунем! — появилась в моей комнате одновременно со звоном будильника в смартфоне бабушка Кинглинг. — И вытрись этим! — оставила мне красное полотенце и свалила.
Удачи много не бывает, но лучше все-таки надеяться на самого себя. Прихватив шампунь, красные трусы, красную футболку и красное полотенце, я вышел в коридор. Дом Ванов кипел жизнью — даже близняшек разбудили, чтобы те тоже проводили меня в такой важный день — пах вчерашним куриным бульоном, а в большой комнате, над телеком,
— Давай быстрее, — раздался со стороны кухни голос китайского папы. — Через сорок минут нам нужно выезжать! И почему ты не разбудила его раньше? Вдруг мы опоздаем? — вопросы прозвучали тише, а ответила на них «Госпожа».
— Если не будешь ползти как черепаха, успеете. Малышу нужно было набраться сил перед таким важным днем — сегодня от него зависит судьба всей нашей семьи, которая из-за тебя пала на самое дно!
Милое семейство Ван с самого утра полно сил и желания сворачивать друг дружке кровь — разве это не здорово? Поморщившись, я ускорил шаг. Ну и духота в этакую рань! После прохладного благодаря кондиционерам дома аж дыхание перехватывает, а влажность такая, что и без всякого душа, просто за время пути в город, я вымокну до нитки.
Теплая роса — впервые с таким сталкиваюсь — приятно смочила ноги и заставила серые резиновые шлёпки блестеть. В душе, на полочке, нашлись новая зубная щетка и тюбик зубной пасты. Красного цвета конечно же. Меня начало трясти — не от теплой воды из лейки душа, и не от Ванов с их любовью к приманиванию удачи, а от предстоящих экзаменов. Давно забытое, но вполне «моё» ощущение. Успокойтесь, гормоны, я нормальный взрослый мужик, и такой ерундой нервы себе жечь не хочу.
Намыливая волосы, поймал себя на том, что ногти как-то слишком сильно царапают голову. Какая там нафиг «ерунда»?! Это же полноценное китайское ЕГЭ, и от него в моем случае зависит вообще вся дальнейшая жизнь! Ваны слишком бедные, чтобы позволить себе инвестировать в единственного сына дальше. Гаокао показывает не только знания наследника чесночных полей и трактора, но и его перспективы: сдам плохо, и все махнут рукой, переключившись на близняшек — с ними-то пока не все ясно, а Ван-Ван будет признан пригодным лишь к садовым работам.
Глубокие вдохи и выдохи заставили закашляться — мыльной воды нечаянно нахлебался. О, красная мочалка — может хоть ты мне поможешь не трястись? Как всегда, как и везде — помочь не может никто и ничто, всё сам. В голове всплыли обрывки слышанного про Китай в прошлой жизни — в какой-то момент из каждого утюга полезло, вслед за крутым витком политической ситуации. Социал-дарвинизм, мол. Китаец без выгоды для себя ничего не делает, мол. А где иначе? У нас? К черту — люди везде плюс-минус одинаковые. Вот Ваны меня вчера весь вечер удивляли, а сегодня добавили, но удивляться тут нечему. Да, мне повезло, и я родился в нормальной, любящей семье, где было принято поддерживать и беречь друг дружку, но таких как Ваны разве не было? Да у меня каждый второй знакомый с такой пачкой детских травм в голове ходил, что оторопь брала — как он вообще выжить умудрился?
Отстраненные рассуждения помогли, и к окончанию процедур я был почти спокоен. Сдам я эти экзамены, а даже если облажаюсь, смысла переживать все равно нет, потому что ничего уже не исправишь. Сегодня — седьмое, второй раунд — завтра, восьмого. Результаты придут двадцать пятого, а значит после экзаменов у меня будет «зазор» почти в три недели. За это
Закрыв кран, я принялся вытираться красным полотенцем. Прописка, блин! Мне бы в прошлой жизни и в голову не пришла такая нелепость — любой житель России мог спокойно перемещаться из одной ее точки в другую, устраиваться там на работу и даже прикрепляться к поликлинике. Да, формально нужна была регистрация по месту нового жительства, но именно что «формально» — настолько пофигу на нее всем было. Здесь совсем не так — добрая социалистическая китайская власть выставила очень крепкий барьер на пути стремящихся к лучшей жизни крестьян.
Прописаться в городе можно несколькими способами. Самый простой, пригодный в основном для девочек (да знаю я, что мир несправедлив, успокойся уже, Ван-Ван!), это «сочетаться» с городским жителем. Второй — получить образование и устроиться на работу в городе. Третий — для так сказать «свободных художников»: зарабатывать больше определенной суммы. Вот «мои» сестренки, например, если у них попрёт интернет-карьера, смогут эту возможность использовать. Еще крайне желательно не иметь в биографии сильных косяков типа судимости.
Без прописки не берут на городскую бюджетную работу. Без нее нельзя легально купить квартиру. Без нее закрыт доступ в поликлиники, библиотеки и даже спортивные залы — в том числе коммерческие. Без нее нельзя открыть счет в банке — только в сельских филиалах. Без прописки у родителей ребенок не может поступить в городскую школу и даже детский сад. Огромное, вызывающее у меня настоящую оторопь поражение в правах! Что ж, понять Партию можно — китайцев очень много, а крупные города перенаселены. Несправедливо, но рационально.
Усиливается такой интересный барьер тем, что в деревнях хуже школы — нормальные учителя предпочтут работать в городах, если им не нравится копаться на приусадебном участке и наслаждаться сельскими пасторалями. Нет кружков, нет секций, а главное — нет репетиторов и денег на оплату их услуг. Ван-Ван помнил грустную статистику прошлых лет: деревенская молодежь, за прискорбно редким исключением в виде очень одаренных самородков, Гаокао — собственно китайский ЕГЭ — сдает как правило не очень.
Вздохнув, я надел красные трусы и красную майку. Тяжелее всего мне даются «подвешенные состояния». Нельзя спланировать нормально, нельзя подготовиться, и время от этого тянется в три раза медленнее, а на душе скребутся кошки. Неопределенность хуже работы на чесночном поле или в грязном подвале, потому что не знаешь, что будет дальше.
Вытянув руки перед собой, я сжал длинные пальцы и вздохнул. Жаль, что Ван-Ван уже почти взрослый — с такой антропометрией я мог бы попытаться поиграть в теннис сам второй раз за две жизни, и, вполне возможно, достиг бы успехов — сколько вообще в Китае «тир-1» теннисистов? По пальцем одной руки пересчитать можно.