Вардаэсия
Шрифт:
На этот раз, когда Саэфии указала на Врата, они не сразу начали вращаться, а медленно поднялись в воздух, пока снова не оказались высоко над помостом. Только когда они вернулись в свои первоначальные плавающие позиции, Врата начали кружить, круг за кругом, их огненное сияние усиливалось, пока они внезапно не остановились, снова показав три светящихся слова — ворса, хаван и ла'нора.
С сияющей улыбкой Саэфии провозгласила:
— Ту'эх Саэрон эсс Ворса, Ту'эх Саэрон эсс Хаван, Ту'эх Саэрон эсс Ла'нора. — Затем, в переводе, она сказала: — Наши претенденты сегодня будут
Аплодисменты зрителей были почти оглушительными, когда арки снова начали вращаться, стирая все свидетельства того, какое описание вело к каким Вратам. Еще раз они медленно опустились, пока не оказались в облачном промежутке рядом с помостом, где стояли Алекс и ее друзья.
— Теперь решение за вами, люди, — сказала Саэфии, садясь на свой трон. Как и вчера, она пожелала им удачи своим причудливым благословением: — И пусть свет будет вашим проводником.
В зале воцарилась тишина, и Тиа Аурас с нетерпением ждали, какое ужасное испытание они увидят, не выходя из своих кресел.
— Секреты, страхи и сны, — размышлял Джордан. — Все еще не так плохо, как смерть, чума и трагедия.
— Однако я не очень-то горю желанием пробовать вариант со страхами, — сказал Биар, протирая глаза. Он выглядел так, словно не спал неделями… неудивительно, учитывая его потерю. — Давайте избежим этого, если сможем.
Алекс угукнула в знак согласия, зная, что, хотя его комментарий был адресован группе, именно ее они заставят снова выбрать Врата.
— У нас есть один шанс из трех приземлиться в снах, — сказал Кайден. — Это звучит как лучший вариант.
— Сны — это хорошо, — сказала Д.К., выразительно кивая. Даже если Лена Морроу все еще сводила на нет ее дар, мечты определенно были ее сильной стороной. — Со снами мы справимся. Даже абстрактными, странными, которые не имеют смысла.
— До тех пор, пока эти Врата не включают кошмары, — отметил Деклан.
Поскольку Врата предназначались для того, чтобы проверить их, у Алекс было ощущение, что не имеет значения, через какой вариант они пройдут — уровень сложности, вероятно, останется прежним.
— Эти, — сказала Алекс, целеустремленно двигаясь вперед, желая покончить с этим. — Увидимся со всеми вами на другой стороне.
Одним прыжком она спрыгнула с помоста и прошла через светящуюся арку. И когда это сделала, слово «Ла'нора» промелькнуло в голове, и выйдя с другой стороны, почувствовала, как в животе зародился ужас от знакомого окружения.
Точно так же, как и на втором этапе испытания на прочность, она вернулась на золотой стадион, снова пустой.
Ее друзья прибыли прежде, чем она успела подумать о том, какой ужас может представиться, и каждый из них попросил перевести это слово. Но прежде чем она или Кайден смогли ответить, голос Саэфии эхом разнесся по всему пространству.
— Вы вошли во Врата Тайн, — сказала императрица.
— Не сны, но, по крайней мере, мы избежали страхов, — прошептала Д.К., и остальные пробормотали свое согласие. Все, кроме Алекс, которая была неподвижна, как статуя, по ее спине стекали капли пота по мере того, как ее беспокойство
— Со вчерашнего дня действуют те же правила, — сказала им Саэфии. — Ничего не делай, и ты пройдешь. Крикни, чтобы это прекратилось, и мгновенно освободишься от вызова, но также потерпишь неудачу.
Все понимающе кивнули… кроме Алекс, которая все еще не могла заставить себя пошевелиться. Зная, что тесты были разработаны специально для нее, она ломала голову над тем, какой секрет станет самым сложным. Но кроме ее дружбы с Нийксом или обучения у Аторы, она не могла придумать ничего другого, чего остальные еще не знали. Поскольку они уже были свидетелями сцены смерти на вершине горы Педрис, у Алекс не было скрытых воспоминаний, ничего, что можно было бы считать секретом.
— Ваши наручники предложат любые необходимые языковые переводы, которые могут потребоваться, чтобы вы — и мы — все могли понять, что будет дальше, — сказала Саэфии, заставив страх Алекс возрасти. Это чувство только усилилось, когда императрица пожелала им всего наилучшего и сцена вокруг смягчилась, потому что именно тогда она поняла, что то, что они собирались испытать, было ее секретом… но это не было ее воспоминанием.
Во второй раз за двадцать четыре часа она в ужасе прошептала: «Нет». И это было потому, что, когда декорации успокоились, они стояли в центре тронного зала меярин.
Глаза Алекс лихорадочно метались по лицам ее друзей, читая их настороженные, но в основном безразличные взгляды, никто из них не понимал так, как она. И они бы и не поняли. Потому что это никогда не было ее секретом, которым она могла бы поделиться.
— Полагаю, это воспоминание снова принадлежит тебе, да, Алекс? — сказал Джордан несколько сухо, заметив меярин в комнате. — Осталось рассказать нам еще несколько секретов, хм?
Алекс не могла ответить; она была слишком занята, пытаясь успокоить свое сердце, оглядываясь вокруг и ожидая — ожидая — того, что, как она предполагала, должно было произойти. Она не могла быть уверена… Но поскольку это была худшая возможность, о которой девушка могла подумать, следовательно, именно она имела наибольший смысл.
В комнате находилось восемь меярин. Король и королева были там, Ниида величественно восседала на своем троне, а Астоф расхаживал взад и вперед перед ней. За происходящим наблюдали шесть членов совета Верховного Двора Меяринов — Гайэль, Риза, Роатус, Сайкор, Саэлин и еще одна женщина, которую Алекс не узнала, но предположила, что это представитель Дома Куорис — преемница Яанраки.
— Это нелепо, — сказал Гайэль на меаринском, его кошачье лицо превратилось в маску ярости. — Ваш сын напрасно тратит свое время, потворствуя простому человеку. Тебе должно быть стыдно, Астоф. Смертный, вступающий в варрунгард… это оскорбление для всех нас.
Дрожь шока пробежала по спине Алекс от осознания того, что Гаэль говорил о ней. Но затем лед застыл в ее венах при этом подтверждении того, что она видела… когда она видела.
— Мне нравится эта девушка, — предложил Роатус. На сморщенном лице меярина было задумчивое выражение. — Я вижу хорошие вещи.