Ваше счастье, что не я ваше счастье
Шрифт:
Я одарила его сногсшибательной улыбкой
— Милую, пусть живёт сердешный, и помнит мою доброту. Ну а вас значит, вместо табуретки по голове можно чаем угостить.
— Это можно! Ну раз с Вадимом мы закончили, то может перейдём прямо к нам и моему некрологу.
Сердце моё ёкнуло
— Ну, если это необходимо.
— Ещё как, ты ведь помнится мне, грозилась вылечить меня от импотенции? Вот я и пришёл…
Ну и на фига, спрашивается, я благодарила боженьку, что он надоумил меня одеть юбочку в это солнечное утро?
— Так я ведь на Виагру намекала.
— Поверь, ты теперь для меня и есть лучшая
— Тогда может коньячку? пискнула я с надеждой.
— Я смотрю, ты быстро схватываешь?
— Ага, налету прям! Ну, я пошла, за стаканчиками… Я лихорадочно соображала, где у меня снотворное, на сыплю в стакашечку, раздену, рядышком прилягу, утром расскажу какой он был герой…
— Вуаля, я выскочила с двумя бакалами коньяка, — может сразу бутылку принести?
— Давай, чего потом отвлекаться. Я пыталась сдерживать улыбку, но сияние из глаз разве спрячешь. Я принесла бутылку.
— И льда если можно, попросил Сергей Владимирович. Извращенец какой-то испугалась я, Реми Мартин льдом переводит. Но промолчала, дабы не нарываться и пошлепала на кухню. И пропустила, как Сергей Владимирович выплеснул коньячок под мою любимую пальму, и налил себе новую порцию. Я принесла лёд, продолжая сиять как «лампочка Ильича». Сергей Владимирович удобно разместился в моём любимом кресле и улыбаясь произнёс:
— Я даже представить себе не мог, что моё предложение доставит тебе столько радости, ты прямо светишься вся. Да уж что есть, то есть, в покер мне нельзя играть, всё на лице написано.
— Я только за, если надо осчастливить ближнего, и если я смогу помочь в вашей плачевной ситуации, мне наверняка на том свете зачтётся, тем более, что как мне кажется, осталось мне совсем недолго. Опять же коньячку я предложила тоже из любви к ближнему: всем же известно как у старичков секс протекает, пока не выпьют не могут начать, а когда выпьют не могут закончить.
— Это ты, Альбиночка, старичков с алкоголиками перепутала.
— Да? Ну ладно, вам виднее, я ни в тех, ни в других не разбираюсь.
— Я в них тоже не силён, мне больше девушки нравятся, желательно в хорошей спортивной форме.
— Прошу меня извинить, и я опять удалилась на кухню, принесла коробку шоколадный конфет и лимон. Ну и ладно, перед смертью хоть шоколада облопаюсь, подумала я, присаживаясь в соседнее кресло, поближе к коробке с конфетами. Сейчас всю съем, сначала пятнами покроюсь, мечтала я, потом мне плохо станет, и скроюсь я от него на машине скорой помощи.
— А как вы меня нашли так быстро?
— В нашем городишке это в принципе не проблема, а если знаешь номер машины, так и вообще ерунда.
— А двери вскрывать? Тоже ерунда?
— А вот двери это не мой профиль, я знаешь ли, стройкой всё больше занимаюсь. Двери это мой начальник охраны расстарался, так что если решишь грабить банк, на меня не рассчитывай. Но за 50 % от выручки могу Игоря ангажировать.
— Дороговато, я, пожалуй, пока воздержусь, но приму к сведению. А что вы строите, если не секрет конечно?
— Ты не поверишь, здание, где мы с тобой резвились сегодня утром, я как раз и построил! Представляешь, а может это судьба, а Альбин! Я даже коньяком поперхнулась, Сергей Владимирович заботливо похлопал меня по спине, и сел на место когда я откашлялась. Я жевала конфету и разглядывала предположительно «судьбу» в соседнем
— Ты даже не представляешь, как тебе повезло, что тебе попался такой парень как я, с чувством юмора! Сергей Владимирович радостно улыбался. А если бандюга какой ни будь? Ты бы уже наверняка выиграла поездку в травм пункт.
— Что вы, что вы Сергей Владимирович, повезло так повезло, и чувство юмора есть, и дома строите, и поездка в травм пункт отменяется, сегодня не день, а просто праздник какой-то. Радостно поддакивала я, недоумевая, он должен уже давно свалиться и храпеть! А Сергей Владимирович наоборот бодр и весел, а вот меня что-то развозить начинает, и это я ещё вставать с кресла не пыталась!
— Ты давно в нашем городе живёшь? Я тебя раньше не видел? Поинтересовался Сергей Владимирович.
— В городе живу с декабря, сейчас май, значит шестой месяц, замучила тоска по родине, вот и вернулась в родные пенаты. А не видели вы меня, потому как пути наши вряд ли могли пересекаться. Ну, сами посудите: вы всё по стройкам и кабакам, а я по институтам и музеям, ничего же общего!
— Обычная история, согласился, Сергей Владимирович, ты платья носишь и губы красишь, я бреюсь и храплю — полная противоположность. Может потанцуем, предложил он. Забрал из моей руки бокал и выдернул меня из кресла, как репку из грядки, я и распласталась у него на груди. Да, Уж Альбина Александровна, заныл мой внутренний голос, как не вовремя вы поднакидались.
— Надо музыку включить, предприняла я попытку отлепиться от Сергея Владимировича.
— Да ну её! Заявил Сергей Владимирович и принялся меня целовать. А я то, то же хороша, пьяница, взяла и увлеклась процессом. Как то странно этот нахал на меня действует? Недоумевала я. Вот что коньяк-то, животворящий делает!
Пока я сама с собой договаривалась, Сергей Владимирович оттранспортировал меня на кровать и ловко раздевал, между поцелуями. Ну и ладно, отбрыкивалась я от затихающего внутреннего голоса, вообще могли голову открутить, а так, глядишь ещё и удовольствие получу..
— Раздевайся, скомандовала я, будем дедушку лечить!
Через час начала процедур по излечению недуга, я довольно повизгивая, глядя на ухмыляющегося Сергей Владимирович, думала когда же ты отвалишь?
— Сергей Владимирович объявил перерыв процедурах, и потребовал еды.
— Еды? Недоумевала я?
— А тебе спать что совсем не хочется?
— Спать? Переспросил Сергей Владимирович, значит было что-то в коньяке! А я смотрю осадок странный, ну и вылил в цветочек. И показал на мою любимую пальму. Я закашлялась и поторопилась сменить тему.