Василий Тёркин

Твардовский Александр Трифонович

КП, К

²⁰³ Словно мастер кой о чем.

КП, К

^204-212 В КП, К — нет.

^{После 237} Не скупой скороговоркой Провожал бойца на бой. — Ну так что ж, Василий Теркин, В добрый путь! Бывай живой.

КП, К

^244-245 То ль в родную сторону, То ли с фронта на войну…

КП, К

О себе (стр. 111)

Заглавие: День в лесу

КП, К

^{Перед 1} В глубине тылов немецких, От Днепра верстах в пяти Русский смешанный, простецкий Лес пришелся по пути. Лес — ни пулей, ни осколком Не пораненный ничуть; Не порубленный без толку, Без порядку как-нибудь; Не корчеванный фугасом, Не поваленный огнем, Хламом гильз, жестянок, касок Не заваленный кругом; Блиндажами не изрытый, Не застроенный зимой; Ни своими не обжитый, Ни чужими под землей. Лес — как лес. Ольха, орешник, Дуб, сосна, береза, ель. И с веселой силой вешней Всё заплевший дикий хмель. Полдень раннего июня Был в лесу. И каждый лист — Полный, радостный и юный, Был

горяч, но свеж и чист. Лист к листу, листом прикрытый В сборе лиственном густом, Пересчитанный, промытый Первым за лето дождем. И в глуши родной ветвистой И в тиши дневной, лесной — Молодой, густой, смолистый, Золотой держался зной. И в спокойной чаще хвойной У земли мешался он С муравьиным духом винным И пьянил, склоняя в сон. И в истоме птицы смолкли. Светлой каплею смола По коре нагретой елки, Как слеза во сне, текла… Мать-земля моя родная, Сторона моя лесная! Край недавних детских лет, Отчий край — ты есть или нет?

КП, К

^9-24 В К — нет.

^14-24 В КП — нет.

²² Не застроенный зимой,

3, 1944, 1944С, 1946СП, 1946В, 1946Г

^29-54 Вспомнить разом, что придется: Сонный полдень над водой, Дворик, стежку до колодца, Где песочек золотой, Книгу, читанную в поле, Кнут, свисающий с плеча, Лед на речке, глобус в школе У Ивана Ильича… Детства день до гроба милый, Край родной, что сердцу свят.

КП, К

^57-64 в КП, К — нет.

^90-91 Этот час не за горою, С этой вестью для тебя Я послал туда героя, Всей душой его любя…

КП, К

⁹⁴ Ты уж начал про себя.

КП

^127-130 Вот и ясно все до корки, Дальше двигаться пора… День провел Василий Теркин В том лесу вблизи Днепра. День был долог и, быть может, Хоть ни мало но поэт, Теркин как-нибудь похоже Размышлял. А нет, ну — нет…

КП, К

Рассказ партизана

— Скольких вас, про то не буду, Проводил я на восток. Первый ты идёшь оттуда, Вот и дожил я, сынок. Поздороваемся, ну-ко… Взяв подмышку дробовик, Подошёл к бойцу и руку Протянул ему старик. — Вот и радость, вот и жалость, — Всхлипнул дед, — дождался я. А старуха не дождалась, Тимофеевна моя. Вот и нет моей подружки, Шутка ль, вместе сорок лет… Жалко, видишь ли, телушки Стало ей, — добавил дед. Старина, как на картинках, Седина, да свеж с лица. В голубых глазах, в морщинках — И печаль и хитреца. Рябью тень лежит от веток, В чаще трав куёт коваль. — Немцев, милый, близко нету, Это — наша магистраль. Кто тут я? Чего же проще: Проверяю вот, слежу… — Ах, вот как! Регулировщик? Дед не понял; — Не скажу… Сели. Ладится беседа. Обняв дуло ружьеца, Вот что дед бойцу поведал, Слово в слово до конца. — А и то подумать, милый, А и так понять, сынок: Ведь она ее кормила, Берегла, растила впрок. И забота ей в охоту С телкой той. Была она За усердную работу От колхоза ей дана. Дескать, вот тебе на племя, Сберегай, обзаводись. А теперь приходит немец И свою имеет мысль. «В ряд с немецкою полушкой Твоему не встать рублю. Матка, матка, дай телушку, Я телятину люблю». В глупой, жалостной надежде Баба с просьбой к подлецу: «Вы телушку, мол, не режьте, А зарежьте вы овцу». Плачет баба, топит печку, Немца жалость не берет. Правду скажем, что овечку Он зарезал наперед. Учинил себе пирушку, Съел зараз бараний бок. А потом уже телушку На корыто поволок. И опять у них жаркое, Трое немцев за столом. Даже в горе нет покоя Со старухой нам вдвоем. И в своем дому нам тесно, Не уйти от ихних глаз. Вдруг как станет интересно Им спьяна глядеть на нас. Поглядят, перемигнутся, — Их, мол, праздник и престол. Вдруг как цорснут, аж погнутся, Аж повалятся на стол. Пожуют, чего-то скажут, Выпьют, снова пожуют, Снова с хохоту полижут — Кто на скатерть, кто под кут. И вовек такого смеха Я не видел у людей. Тот под стол нарочно съехал, Чтоб ещё ему смешней. Тот в подливку локоть мочит, Тот уж строит, что нивесть: Вынул зеркальце, хохочет И глядит, какой он есть. Наше горе — им игрушки, Веселей идет обед. Ни овечки, ни телушки У старушки, дескать, нет. Хохот, грохот. Вскоре гости Вовсе память перешли. Со стола кидать нам кости Норовят. Хватай с земли. Как последняя собака, Человек в своей избе. И не выдержал, заплакал, Признаюсь, сынок, тебе. Что ж тут есть на белом свете? Как же быть? Куда бежать? Где ж покинули вы, дети, Старика, родную мать? Или вы уж так далече, Что кричать напрасно вслед? Или бить его уж нечем — Войска нет, силёнки нет? И уже пройдет граница Поперек родной Руси? И уже, как говорится, Только милости проси? И уже навеки, глухо Припечатана печать?.. А старуха… Ах, старуха, Может, лучше б ей смолчать, Вдруг и встала… Не иначе Не под силу боль пришлась: Как сижу, хозяин, плачу — Увидала в первый раз. Или, может быть, подружке, Тимофеевне моей, Так уж стало жаль телушки, Как бывает жаль детей. Или, может, стало плохо, Что топила жарко печь, — Вдруг немецкий этот хохот У старухи вызвал речь. У простой моей старухи, Что весь век жила за мной, Поднялися с дрожью руки Над седою головой. Слов тех много или мало, Суть одна и смерть одна. — Будьте прокляты, — сказала, — Ни покрышки вам, ни дна… Отдалось в мозгах их пьяных Бабье слово трезвое. За столом их смех поганый, Как ножом, отрезало. И сидят в дыму табачном, Блеск идет от красных лиц. А старухе уж не страшно. — Врёшь, — кричит, — подохнешь, фриц!.. При словах последних этих, — Всё как будто бы во сне, — Вынул немец пистолетик, Отвалясь спиной к стене. Погрозился б, так не диво, Но меня, чуть вспомню, — в пот, Как он целился лениво И кривил от дыма рот. На особую заметку В память я навеки взял, Что в зубах он сигаретку В тот момент свою держал… Не ослабла та пружинка, Не подвел немецкий бой, Не поспел и я, мужчинка, Заслонить жену собой… Отошла она без страху, Довелось в своей избе. А смеретную рубаху Уж носила на себе. Все тянулась пить из кружки, И

как мог сказать язык, — Вот, — промолвила, — телушки Не дождались мы, старик… И такая боль и жалость У меня, как вспомню я. Ничего ты не дождалась, Тимофеевна моя… Вот и нет моей подружки, Шутка ль, вместе сорок лет. Жалко, видишь ли, телушки Было ей, — закончил дед. Молча, бережно и жадно Слушал старого боец. И вздохнул, и только: — Ладно, Ладно, — молвил подконец. Но не будь он службой связан, Не блюди солдатский долг, Он бы, может, с тем рассказом Воротился тотчас в полк. От начальства до другого, Как положено в строю, Он пошел бы. — Дайте слово, Дайте речь сказать мою. Он бы влез на танк, на пушку, Чтобы всем издалека, Всей дивизии в окружку Слышно было. А пока: — Ладно, дед. За ту телушку Мы возьмем еще быка.

КП, К

Рукописные варианты к главе «Рассказ партизана»

1. Попытка вставной песенки в «Рассказ партизана»:

Замуж вышла, свадьбу справила, Надо жить, а тут война. На войну меня отправили — И осталась ты одна. Двор раскрытый, луг некошенный, Надо жить — как жить одной? И пришел с войны поношенный, Потревоженный, больной. Миновало время слезное, Надо жить, а нет поры. Поднялась деревня розная, В поле выползли дворы. Воют в поле зимы снежные, Надо жить — достаток мал. А лета уже не прежние, А детишек бой послал. Вот и старость подбирается, Надо жить. Неурожай. А народ в колхоз сбирается — С места заново съезжай. За людьми и мы, как исстари. Надо жить — опять война. И грозит уже не издали, В двери ломится она. Немец чистит под метелочку. Надо жить — ему не спрос. Вот бы выростили телочку, А попала псу под хвост. Рассудить, размыслить ежели — Надо жить, а жизни нет. А и жили мы иль не жили — Неизвестно. Дай ответ.

2. Начало «Рассказа партизана» (из «Гвоздева»):

На тропинку Теркин вышел, Что такое? Шум в ушах? Где-то рядом шорох слышит, Осторожный чей-то шаг. Дай-ка, думает, проверим По привычке боевой, Что за птицу или зверя Мы имеем за спиной. Все вокруг тебе знакомо. Ты в родном лесном углу. И однако ты не дома, А во вражеском тылу… Не поймет — кругом затишно, Долог счет немых минут. Остановится — не слышно, Чуть пойдет — и вслед идут. Надоела эта штука; То ли дело — на войне. И сказал боец: — А ну-ка, Кто там есть, сюда — ко мне. За кустами неприметно, Кто и сколько, но тогда Слышит голос он ответный: — А поди-ка ты сюда. Дальше — больше. Толку нету. Тишина. Кругом кусты. Не идет ни тот ни этот: — Лучше ты. — А лучше ты. Зло солдату вникло в душу, Нетерпенье давит грудь. Что же ты думаешь, что трушу? Так ничуть. — И я ничуть. Ах, ничуть. — С тропинки узкой Теркин — первым — в глушь кустов — С тем одним словечком русским, Что — замена стольких слов. Сгоряча, а вышло ловко: Свой — примета из примет. Дробовик наизготовку — Из кустов выходит дед. И ни тот, ни тот — ни с места, Но уж срок заговорить. — Здравствуй, дед. Признайся честно — Не найдется ль закурить. Дед, прищурившись от света, Достает кисет тотчас: — Уж из этого кисета Угощалось — тыщи вас. Затевается беседа. Сели. Правды нет в ногах. Тот бойца, а этот деда Проверяют не за страх… ……… Не скажу, чего не знаю, А доподлинно одно, Что сия тропа лесная Не тропа, а полотно. И не так давно движенье Было здесь, сынок ты мой! Тыщи душ из окруженья Проводил я по прямой. Шли худые, шли босые В неизвестные края. Что там, где она, Россия, По какой рубеж своя? Шли бойцы и шли майоры, Подполковник ковылял И полковник, а который, Может, он и генерал. И причмокнул, сидя рядом; — Ну-ко, понял или нет? — Ладно, дед, про то не надо. Я ходил, я знаю, дед.

Из «Встречи»

— Что ж, не надо, так не буду. Лучше ты скажи, сынок: Скоро ль ждать нам вас оттуда, Иль не скоро, милуй бог. — Скоро ль, нет ли — не отвечу, Тайну тайной сохраню, Но скажу, что время встречу Вам тому готовить дню. И задумавшись невольно, Промолчал, вздохнул старик. И взглянул на одноствольный Свой старинный дробовик. — Покажи-ка, что за пушка, — Теркин взял ружье за ствол. — Пушка, парень, не игрушка. — Строго руку дед отвел. И сказал, ружье поставив Меж обутых в лапти ног. — Это пушка не простая, С ней история, сынок. Продолжается беседа И, коснувшись ружьеца, Вот что дед бойцу поведал Слово в слово до конца. — Ровно тридцать лет досужее, Вплоть до нынешней войны, Это самое оружие Не снималось со стены. И висело, как повешено, Дулом кверху — в потолок. На дворе собаки бешеной Не случилось в этот срок.

РТ

Бой в болоте (стр. 117)

^{Перед 1} В дни, когда расчет за нами И героев имена В ряд выходят с именами Городов твоих, страна; И торчит в степных заносах Изувеченный металл, Что не в шутку по колеса Пол-Европы намотал; И в походе на привалах Светом праздничным огни Лица воинов усталых Освещают, — в эти дни — К легким песням изготовясь, Что всегда нужней в пути, Не прервать ли нашу повесть, Не свернуть ли нам с пути? Нет, товарищи родные, В славный год, в победный год, Что б ни думали иные — Нам идти на полный ход. Как от раны боль на убыль Повернет за много дней, Лишь тогда легко и любо Нам рассказывать о ней. А еще добавим к слову: Жив-здоров герой пока, Но отнюдь не заколдован От осколка-дурака, От любой поганой пули, Что, быть может, наугад, Как пришлось, летит вслепую, Подвернулся, — точка, брат. И в предчувствии разлуки, Что бывает на войне, Рассказать еще о друге Кое-что хотелось мне…

К

^51-55 В 1944 — нет.

^72-75 В КП, К — нет.

^84-88 В КП, 3 — нет.

¹⁵² И неспешно за разрывом

КП, К

¹⁵⁵ Да, заставь признаться честно — Никому из них уже На болоте это место, Где лежат, не по душе, Всех зовет еще куда-то: