Васка да Ковь

Эйта

И топнула ногой.

Кирочка с интересом осмотрела обгоревшие камни и отошла подальше.

– А еще он тебя бабищей назвал.
– Сообщила она, тыча пальцем в сэра Ложку.
– Жуткой, отвратительной, комковатой баби... А-а-а!
– Заверещала она, подхваченная сильными пальцами Кови за ухо, - Ну приукрасила немного, никто не люу-у-убит художников!

– Фылек, ты тоже. Подержи сестру, у меня всего две руки, между прочим! А ты, тухлятина, не вертись, а то уроню Эху, добью тебя, убью двух зайцев разом с чистой совестью.

– Э!
– Рявкнул Ложка, и Ковь обернулась, - "Это

как понимать?"

– Совсем сбрендила, соваться в мой замок без разрешения, наглая женщина?
– Перевела Кирочка, потирая покрасневшее ухо.
– Ой, простите, я не учла ваш взгляд? Тогда еще: убью, расчленю, спрячу в озере и сожру твои кости, стерва. Ну, перевод неточный, я таких нецензурных слов не знаю, дяденька.

– Слушайте.
– Мягко сказала Ковь, вонзая ногти в ладони, - Я уверена, ваш брат гораздо лучше объяснит, что наше совместное путешествие - полностью его инициатива. Васка... лерох - мой рыцарь, я его прекрасная дама, у меня есть его локон и все такое. Я не хочу ни с кем ругаться. Ваши разборки ко мне никакого касательства не имеют. Вам охота на осеннем ветру глотки драть - ну дерите, я потом отвар от кашля сварю. Но если у меня простудятся дети...

Да-да, она мягкая, женственная и очень заботится о детях. А если вот так склонить голову, то прыща будет не видно... А основная их проблема вовсе не в том, что они в дороге уже три недели, ночуют в полях, не заглядывая на постоялые дворы и шарахаясь от каждой древесной тени, не в том, что Фылек кричит во сне и не в том, что Кирочка все чаще рассказывает, что она мертвая. Дело не в том, что сама Ковь на грани и вот-вот буквально взорвется. Нет. Главная проблема, что дети могут засопливиться.

Лишь бы он в это поверил.

Потому что иначе она просто вломится в этот клятый замок, даже если придется потом забаррикадироваться и обороняться от местной стражи...

– А еще она умеет готовить.
– Встряла Кирочка.
– Если у вас столько много слуг, кухарка не помешает, верно?

Ковь дернулась, услышав слово "кухарка". Вспомнилось бледное лицо Люты.

Ложка медленно кивнул. Повел руками.

"иди"

– Спасибо, спасибо, господин хороший.
– Склонилась Ковь, развернулась и прошествовала к замку.

– Ты, брат, был бы поосторожнее.
– Протянул за спиной Васка.
– Так и порыжеть недолго...

Под глазом у Васки расцветал фингал, губа саднила, но, в общем и целом, переговоры прошли нормально - все остались при своем. Пройти плачевно они и не могли: оба брата осознавали свою силу и были в состоянии остановиться и до смертоубийства. Но и до удачных следовало еще работать и работать: в частности, Васке стоило бы поставить удар, а Кит снова держал меч так, как будто вообще не понимал, каким невообразимым образом эта острая опасная штука подобралась настолько близко и появилась у него в руках, как будто отец и не платил когда-то за его уроки...

Что уж, зря Васка мечтал, что за год брат подрастеряет и свою неведомо откуда взявшуюся форму в бою рукопашном, хоть это у него осталось, хотя и не похож он был на кого-то, придерживающегося регулярных тренировок.

Его внешний вид

соответствовал замку: такой же запущенный. Пришел он чуть сутулым - теперь горбился. Раньше был слишком уж тощ - теперь и вовсе казался ходячим скелетом...

Слуг брат распустил всех. Даже ту пожилую пару, которая заправляла постели и поддерживала в жилых комнатах хоть какое-то подобие порядка, и работала буквально на голом энтузиазме. Преданность семье стоило ценить, так что незадолго до ухода Васка даже поднял им жалованье... Лучше бы они ушли сами. Их смерть от старости была бы печальной вестью. Но, как бы то ни было, замок, стараниями брата или полным отсутствием оных, походил скорее на будущие руины, такой же пустой и заброшенный...

Поэтому Васка валялся на кровати, отгородившись от мира сырым, порядком пожранным молью балдахином и вместо того, чтобы отдыхать с дороги, составлял в уме список дел, которыми хорошо бы заняться.

Он не ожидал, совершенно не ожидал, что брат так запустит... Все. И себя в том числе.

Особенно Васку беспокоили его руки. Иногда рукава задирались, и тогда он видел шрамы на тыльной стороне запястья. Они и раньше были, но, кажется, Васка разглядел парочку свежих.

Интересно, Ковь заметила? Она как впилась в эти руки взглядом, так и не отлипала, должна была заметить.

– Васка!
– Кирочка беззастенчиво отодвинула балдахин и плюхнулась рядом, - Вы же помиритесь?

– А? Ты что тут делаешь?

– Ковь затеяла уборку. А я что, Фылек, за метлу браться?
– Хмыкнула Кирочка.
– Она сказала Диерлихов не дергать. Но я же не дергаю, правда? Правда-правда-правда?

– То есть ты у меня прячешься.

– У, проницательный какой. У вас всегда было так пусто, да? У вас есть склеп за замком, но весь замок как склеп. Я бывала всего в одном замке, но мне не надо видеть сотню умерших замков, чтобы сказать, что этот - едва дышит.

– Я встречусь со старостами.
– Кивнул Васка.
– и верну слуг.

– Не ты должен этим заниматься.
– Фыркнула Кирочка.
– Никак не ты.

– Почему? Это мой замок.
– Покачал головой Васка.

– Я не Ковь, и я хоть и не росла в замке, но болталась рядом, и я в этом разбираюсь, так что мне можешь не приукрашивать правду. Вы же рыцари, верно? Диерлихи. Значит, замок ваш ровно до тех пор, пока ваше семейство может предоставить королю одного вооруженного рыцаря - это действительно ты. На доспех ты, если призыв вдруг, наскребешь, осталось же что-то, да? Но переходит он старшему сыну - а это Ложка. Так что это его дела, не твои. И замок не то чтобы твой...

– Ложка?
– Рассмеялся Васка, - Ковь пепелит?

– Еще как.
– Вздохнула Кирочка, - Как будто ее кто-то под хвост ужалил, носится туда-сюда, суетится...

– Она может... и как ей Ложка? Она говорила про... руки? Эта ее внезапная просьба переводить, кстати...

– Вряд ли она заметила. Она как-то странно... Не понимаю, зачем, но было весело, правда? Проказливо улыбнулась русалочка и тут же посерьезнела.
– Но я - видела. Васка, ты...

– Не знаю.
– Он развел руками.
– Совершенно никакого понятия не имею. И знать не...