Ватага 'Семь ветров'
Шрифт:
Главное, думал Паша, если бы она другого кого-нибудь любила - тогда ему было бы все понятно. Тогда он и глаза бы на Ларису не поднял: чужое! Чужое на Семи ветрах гфинято было уважать. Но достоверно знал он, что никого у Ларисы нет. Значит, что же? Значит, он, Паша, такой никчемный человек, что его не может полюбить даже незанятая девушка?
Паша пересматривал всю свою жизнь, обдумывал свой характер и видел, что он в действительности дурной, дрянной человек. Так он и писал Ларисе в своей тетради:
"Я много думал: что же во мне хорошего? Да ничего!!!
И
Паша гадал на картах: что у них с Ларисой получится окончательно? Вышло, что у них будет любовь, они полюбят друг друга и Лариса станет его женой. Сообщив об этом гаданье в очередном письме, Паша подумал и добавил:
"Вот видишь! Эх, если бы карты всегда говорили правду!
Впрочем, посмотрим". Он закрыл тетрадь п начал устраиваться спать, заранее предвкушая, как он будет мечтать о Ларисе перед тем, как заснуть. Он погасил свет, обхватил подушку руками и сначала неторопливо, с подробностям!!
представил себе, что он входит в класс, а Лариса улыбается ему и манит его к себе едва заметно. Он садится рядом с ней, их руки лежат на парте, рядом. А больше Паше ничего и не нужно. Это и был предел его мечтаний. Он повертелся, ему хотелось спать, но сон не приходил - сначала потому, что ему жалко было расставаться с мечтами о Ларисе, потогл из-за усталости.
Такого с тш никогда не было, и Паша забеспокоился.
Сон не приходил. А что, если он и совсем потеряет сон из-за нее? Паша подумал об этом с гордостью, мысль понравилась ему.
Когда рассвело и Паша совсем измучился, он поднялся г., не одеваясь, достал тетрадь. "Сегодня я тебя во сне не видел, - писал он Ларисе, - да и не мог видеть, потому что всю ночь не сомкнул глаз. Лег спать в половине первого, а встал в шесть. Всю ночь не спал. Думал. Думал о ней.
Вчера я снова был потрясен твоей красотой, когда увидел тебя. Лариса, ты прекрасна! Я не могу на тебя наглядеться!
Лучше тебя нет никого на свете! Я люблю тебя очень, как, наверно, никто не сможет так любить..."
Едва дождавшись восьми часов, Пеша побежал в школу.
В школе ему теперь было лучше, чем где-нибудь, школу он любил всем сердцем: в школе была Лариса!
В голове у Паши после бессонной ночи слегка шумело, он был не в себе и, наверно, потому решился на безумный шаг: подошел к Ларисе, рассказал про тетрадь с письмами:
– Хочешь, дам тебе прочитать?
Паша готов был сквозь землю провалиться от унижения, но все же у него была сила воли, он тренировал ее специально в прежние счастливые и беззаботные времена, и теперь, несмотря на то что он был близок к обмороку, он смотрел Ларисе прямо в глаза, силой взгляда стараясь переломить непонятное ему упрямство.
Кажется, невозможно было бы сказать про Ларису, что она выпрямилась, настолько прямо она держалась. И все же она выпрямилась, едва заметно покачала головой и отвергла Пашину тетрадь, даже в руки не взяла ее.
Я думаю, что Лариса Аракелова - единственная девушка в мире, способная на такой поступок.
Но и самое каменное
Видя, что Паша не отходит от нее, вспомнив наставления Наташи и вовсе не желая причинять Паше Медведеву какие бы то ни было страдания, она так объяснила свой отказ:
– Ты не знаешь, Паша... Я о-очень плохая! 0-очень!
Я была в такой компании... Я о-очень плохая, забудь меня!
Если бы Лариса сказала, что она без ума от Паши и не может без него жить, то и тогда она не так обрадовала бы его, как этим своим крайне невероятным признанием. Наконец ему все стало понятно! Лариса готова полюбить его и хотела бы его полюбить, но не может, потому что она честный и благородный человек! Наконец-то обозначилось го препятствие, без которого Паша сходил с ума: как бороться, если нет препятствия, нет видимой причины неудачи?
С этого дня Паше стало легко жить. Лариса доверила ему свою тайну значит, она ему друг и между ними есть что-то свое. А то обстоятельство, что Лариса очень плохая, заставляло Пашу еще больше волноваться. Плохая? Значит, она нуждается в нем, в его поддержке, в его верности.
Теперь-то Паша не мог бы даже в мыслях оставить Ларису, теперь это было бы подлостью, а подлости Паша ни разу в своей долгой жизни не совершал и совершить не мог.
"Здравствуй, моя милая!
– писал Паша в отвергнутой тетради.
– Нет, никогда я не смогу разлюбить тебя, и не проси! Да в какой компании ты была? Зачем ты на себя наговариваешь?
– великодушно писал Паша.
– Ты же самая чистенькая девочка, ты же девочка-одуванчик! Никогда не смогу забыть тебя. Сегодня загадал: если СКА выиграет у ЦСКА, ты совсем переменишься ко мне с этой недели. Если бы ты знала, как тяжело быть рядом с тобой, но ничего не сметь сделать: ни поговорить путем, ни пригласить погулять, ни в кино. Да, тяжело..."
Так, дети, передается страдание в письмах.
Однако, несмотря на то что вопреки всем ожиданиям СКА выиграл у ЦСКА и несмотря на то что между Пашей и Ларисой была теперь тайна, Лариса по-прежнему оставалась совершенно равнодушной. Нет, видимо, судьба еще ке благосклонна к Паше. Но он не умел смиряться и перед судьбой. Человек все может победить, даже самые таинственные силы судьбы, случая, предначертания, считал Паша.
Когда круглобородый физик Лось вызвал Ларису к доске, Паша загадал, что если он и его, Пашу, вызовет и поставит ту же отметку, что и Ларисе, - то на этой неделе произойдет какое-то решающее событие.
Лариса отвечала, Паша не смел поднять глаза на нее, до того это было красиво - прямая стройная Лариса у вертикальной доски. Опять Паша подумал о далеких мачтах и парусах... Но Лось, видимо, не обладал достаточным эстетическим вкусом, он поставил Ларисе ничтожную, жалкую тройку и объявил, что к доске пойдет...
Физик долго выбирал жертву, класс привычно замер, переживая самые отвратительные мгновения школьной жизни, Наташа Лаптева скрестила пальцы на обеих руках и ноги скрестила; Маша Иванова шепотом и взглядами направо и налево раздавала успокаивающие предсказания: не вызовут, тебя не вызовут!