Вечер потрясения
Шрифт:
– Семь миль! Цель в зоне поражения!
– Огонь!
По команде первого пилота оператор вдавил клавишу, передавая сигнал на замки бомбодержателей. Захваты разжались, и два массивных снаряда, вспарывая прямоугольными стабилизаторами наполненный зноем воздух, полого устремились вниз. Воздух за кормой F-111F вновь наполнился свинцом – "Шилка" выплюнула новую порцию раскаленного металла, воющим облаком едва не накрывшего самолет.
– По нам стреляют, – закричал второй пилот, увидев мерцающие искры трассеров, улетавшие куда-то вверх. – Дьявол!
– Маневрирую! Включай
Характеристики излучения радиолокационного прицела "Шилки" были заложены в память бортового компьютера, и теперь комплекс радиоэлектронной борьбы обрушил на самоходку поток помех, сквозь завесу которых невозможно было увидеть цель. "Эрдварк", разбрасывая ложные цели, развернулся, выходя из опасной зоны, а вслед ему вдруг взмыли огненные стрелы зенитных ракет – защитники города пытались изменить неизбежное.
– Проклятье, – второй пилот, едва не вывернув голову, наблюдал за тем, как приближаются, заходя в хвост и в правый борт дымные росчерки ракет, и чувствовал, как стынет в жилах кровь от внезапно нахлынувшего ужаса. Столь беспомощным и уязвимым привыкший всегда быть над схваткой летчик прежде никогда не ощущал себя, и теперь едва сдерживал страх: – Ракеты сзади! Они близко!
– Сбросить топливные баки, – приказал командир экипажа, и как только его напарник выполнил приказ, резко отжал от себя ручку управления двигателем. – Крылья на максимальный угол стреловидности. Уходим отсюда! Вперед!
Опустевшие лишь на треть емкости вместе с пилонами отделились от плоскостей, рухнув куда-то вниз, в лабиринт городских кварталов. Вернувший благородство аэродинамических форм бомбардировщик, в полете словно поджимавший под себя крылья, рванул вперед, переходя на сверхзвук, броском отрываясь от приближавшихся зенитных ракет.
– "Чарли-два", за мной, – кричал командир экипажа, увидев, что к машине ведомого рванули сразу три или четыре ракеты. – Выполняй маневр! Уклоняйся!
Ведомый и сам видел опасность, изо всех сил пытаясь спастись. Вокруг вошедшего в лихой вираж бомбардировщика рассыпались гроздья тепловых ракет-ловушек, серебристые облака дипольных отражателей, окутывавших маневрировавший самолет, словно одеялом, сквозь которые не могли пробиться лучи вражеских радаров.
– Набирай высоту, – взывал к своему подчиненному командир, одновременно пытаясь уклониться от настигавших его собственную машину зенитных ракет. – Уходи вверх! "Чарли-два", не мешкай, действуй!!!
Ракеты "земля-воздух" целыми стаями взмывали из гущи кварталов, и пилоты увидели, как одна из них огненной стрелой вонзилась в брюхо "Эрдварка". Бомбардировщик окутало пламя, и он, вдруг неуклюже клюнув носом, начал стремительно падать, беспорядочно кувыркаясь в воздухе, точно сбитая метким выстрелом охотника птица.
– О, нет, – с горечью простонал командир экипажа, когда самолет его ведомого, охваченный огнем, рухнул на землю, подмяв под себя один из домов. – Упокой души их, Господи! Эти парни умерли за свою страну!
Не было времени на скорбь, его вообще ни на что не хватало. На хвосте еще висели выпущенные русскими ракеты, никак не желавшие упускать свою добычу,
"Умное" оружие действовало с дьявольской точностью и неотвратимостью рока. Удар звена "Эрдварков" достиг своей цели. Системы наведения корректируемых бомб GBU-15 захватили цель, "запомнив" ее изображение, и теперь вели их кратчайшим курсом, реагируя на малейшее отклонение и возвращая бомбы на исходную траекторию. Оба бомбардировщика сбросили почти одновременно по паре планирующих бомб, теперь сыпавшихся вниз, на растревоженную грохотом выстрелов и ревом турбин землю смертоносным градом.
Локатор прекратившей огонь "Шилки" – вражеские самолеты находились уже слишком далеко, чтобы всерьез рассчитывать на успех, а боезапас вовсе не был бесконечным – захватил быстро терявшие высоту цели, и наводчик немедленно развернул орудия, нацеливая их на бомбы. Луч радара сошелся на одном из взрывоопасных "гостинцев", и самоходное орудие разразилось длинной очередью, выстраивая на пути полета бомбы завесу из стали и огня. И одна из GBU-15, на полной скорости зарывшись в облако свинца, взорвалась в вышине, расцветая пламенным цветком над головами восторженно закричавших зенитчиков. Но это был их последний успех.
Три тысячефунтовые бомбы врезались в бетонную стену, и сила удара была такова, что они сперва выбили в дамбе внушительные воронки, целиком погрузившись в нее, и лишь потом прогремели три взрыва, слившиеся в один раскат, подобный грому. Дамба содрогнулась, стальные балки рельсов, протянутые по ее гребню, выгнуло дугой, скручивая в узлы, а от зияющих провалов воронок во все стороны зазмеились трещины, становившиеся все более глубокими и широкими, пока не пронзили бетон насквозь, и в проломы неудержимым потоком хлынула вода.
– Мы сделали это, – радостно воскликнул второй пилот все же оторвавшегося от зенитных ракет "Эрдварка", с высоты десяти тысяч футов увидевший, как рушится, осыпаясь под напором воды, многокилометровая дамба. – Мы их накрыли! Цель поражена, командир!
В эфире, не смолкая, звучали доклады и других экипажей, спешивших сообщить о своем успехе. Эскадрилья выполнила приказ, звенья и отдельные самолеты, прорываясь к целям сквозь огненные сети, сплетенные заходившимися очередями "Шилками", уворачиваясь от летевших отовсюду зенитных ракет, сбрасывали бомбы, осыпая землю стальным градом, и та содрогнулась, точно в судороге, от разом грянувших взрывов.
– Наша миссия завершена, – кивнул командир эскадрильи своему напарнику, вслушиваясь в заполнившие эфир радостные вопли своих пилотов, торжествовавших победу. – Ложимся на обратный курс! Пора домой!
Там, внизу, огромная волна, врываясь в брешь, захлестывала город, в одно мгновение смахивая целые дома, подхватывая тяжелые грузовики, с ужасающей легкостью переворачивая самоходные установки "Шилка", так и не сумевшие защитить переправы. А в небе царил покой, сердца пилотов полнились гордостью – они выполнили приказ, и теперь могли с победой вернуться на свои базы, дабы получить заслуженные почести.