Вечер потрясения
Шрифт:
– Джентльмены, адмирал Бридж желает, чтобы мы нанесли удар милосердия, добив русский авианосец, – сообщил кэптен Макнайт своим офицерам, войдя в помещение центрального поста. – Наши пилоты атаковали эскадру, выведя из строя большинство кораблей, но "Кузнецов" еще держится на плаву, создавая помеху кораблям с десантом, которые идут к русским берегам. Мы должны расчистить им путь.
– Русская эскадра чуть ли не в сотне миль от нас, – пожал плечами старший помощник. – В любом случае, мы будем не первыми, кто там окажется. На "Линкольне" гораздо быстрее успеют подготовить к новому вылету истребители.
–
Отсеки субмарины вновь огласил сигнал боевой тревоги. Реактор вышел на максимальную мощность, и принявшиеся вращаться с бешеной скоростью гребные винты бросили подлодку вперед, навстречу противнику. "Майами", за считанные минуты разгоняясь до тридцати двух узлов, стала вдруг очень заметной, и обнаружить ее мог не самый совершенный гидролокатор. Морские глубины наполнились шумом, не только выдававшим подлодку, но и скрывавшим могущую таиться поблизости опасность. В прочем, море было пустынным, как никогда, и никто не пытался искать американскую подлодку, корой здесь не должно было быть.
В эти минуты океанская пучина наполнилась движением, и разом полдюжины подлодок, оказавшихся ближе всего к месту утихшего, но не завершившегося морского сражения, устремились к раненому, но еще не растратившему мощь русскому авианосцу, сопровождаемому, точно сеньор верными слугами, малочисленным эскортом. Эсминцы и противолодочные корабли приняли на себя удар, отвели часть ракет, став живым щитом, и, возможно, только благодаря этому "Адмирал Кузнецов" уцелел. Но ни у его командира, ни у противника не было сомнений на счет того, что ждет авианосный крейсер спустя, в лучшем случае, часы.
Подлодки уподобились стае хищников. Будто учуяв кровь раненой жертвы, они мчались по следу, "видя" врага через камеры и радары спутников, пролетавших над океаном. Развязка близилась с каждой минутой.
– Всадим им в брюхо несколько торпед, и покончим с этим, – решил кэптен Макнайт. – Мы войдем в историю, как те парни, что окончательно разгромили русский флот.
Дуглас Макнайт действительно хотел одержать победу, как, в прочем, и командиры других подлодок. "Майами" рвалась сквозь скованную мраком толщу воды, распугивая морскую живность, и даже громадные киты, привыкшие быть царями глубин, не боящиеся почти никого, торопились уйти с дороги этой странной "рыбы", которая не могла быть живой, но которая при этом двигалась быстрее любого здешнего обитателя, действия на удивление осмысленно.
В напряжении минуло больше двух часов, проведенных командой в полной боевой готовности. Они не включали бортовой сонар, лишь улавливая доносившиеся из дальних уголков сурового моря шумы. Этого было достаточно – такая махина, как авианосец, была весьма шумной, и акустик "Майами" без особого труда "услышал" ее.
– Цель по пеленгу два-ноль-пять, – сообщил офицер. – Дальность порядка сорока миль. Судя по шуму, они удаляются, следуют курсов на вест, сэр.
– Изменить курс, – распорядился Макнайт. – Лечь на два-ноль-пять. Идем на перехват. Приготовиться к бою, джентльмены!
Плавно
– Приготовить торпедные аппараты, – приказал кэптен Макнайт. – Достанем их накоротке!
Массивные внутренние крышки торпедных труб захлопнулись, замыкая внутри шестиметровые сигары мощных торпед. Дистанция до цели сокращалась с каждой минутой, добыча становилась все ближе, но Дуглас Макнайт медлил. Кэптен хоте бить наверняка, не оставив противнику ни малейшего шанса, в упор, чтобы нельзя было увернуться, чтобы первая же атака стала и последней.
– Двадцать пять миль, сэр, – доложил акустик. – Русские корабли в зоне поражения!
– Приготовиться. Доложить, когда дистанция сократится до двадцати миль.
"Плавучий аэродром" русских был рядом. Вращая винтами, он шел навстречу американской эскадре, наверняка для того, чтобы обрушить на нее удар своих ракет – Дуглас Макнайт помнил, что "Кузнецов", в отличие от иностранных аналогов, несет ударное вооружение, целую дюжины сверхзвуковых ракет SS-N-19. И капитан "Майами" был готов сделать все, чтобы помешать вражеским командирам исполнить свой замысел.
– Кэптен, сэр, по нам работает сонар, – доложил неожиданно акустик. – Шум винтов по левому борту, приближается! Это "Удалой"!
– А, дьявол! – Дуглас Макнайт выругался от досады. Эскорт все же заметил их, заметил раньше, чем он мог позволить. При мысли о противолодочных ракетах SS-N-14 русского эсминца кэптену вдруг стало не по себе. – Торпедные аппараты – залп! Отстрелить ложные цели! Погружение до максимальной глубины!
Четыре тяжелые торпеды "Марк-48" ADCAP, разом вырвавшись из торпедных аппаратов, ринулись к еще слишком далекой цели. А субмарина, разбрасывая вокруг себя обманки, самодвижущиеся имитаторы, нырнула к самому дну, пытаясь скрыться от всевидящего "ока" гидролокатора.
Акустик "Адмирала Левченко", большого противолодочного корабля типа "Удалой", не покидал свое место уже много часов. Гидроакустический комплекс "Полином", работая попеременно в режиме шумопеленгования и эхопеленгования – надводному судну е было смысла скрывать свое присутствие, ведя поиск только в пассивном режиме – ощупывал глубины, и вот пустота на экране сменилась отметкой цели, оказавшейся непростительно близко.
– Обнаружена подводная лодка в квадрате три-десять, – доложил акустик. – Цель по пеленгу сто семьдесят восемь, дальность двадцать три мили. Цель приближается к эскадре!
– Черт, это не может быть кто-то из наших, – неуверенно произнес капитан, услышав доклад. – Нет, здесь не могут находиться наши подлодки.
Возможно, командир противолодочного корабля еще сомневался бы, не желая поверить очевидному, но следующее донесение акустика поставило все точки над "и":
– Неопознанная подлодка выпустила торпеды. Торпеды в воде!
– Ух, м-мать, – ошеломленно выдохнул капитан. – Боевая тревога! Противолодочный ракетный комплекс к бою! Передать координаты цели на "Кузнецова"!