Вечер тортика и марионеток

Тейлор Лэйни

О. И еще? Она стучит пяткой в стекло.

Именно так.

Тук-тук.

Для начала, это дало мне повод подумать об ожидаемом: раз марионетка шевелится, значит, кто-то дергает ее за ниточки, и я подумал, что этим кем-то должна быть Сусанна, а посему я предположил, что она здесь. Я покраснел и почувствовал, как забилось сердце, и попытался собраться с мыслями в ожидании, наконец-то, встречи с ней. Но это продлилось всего секунду. Потому что в следующую секунду, я уже отказался от этого предположения.

Никто не дергает марионетку. Никто просто не может этого делать. Крестовина куклы прикреплена к верхней части витрины, и ее нити просто висят. Все видно, как на ладони. Даже,

когда ее ножки стучат о стекло, нити не натянуты, так что, похоже, она сама стучит. Что, разумеется, кажется абсурдным, посему мой разум плавно переходит к другому объяснению: что кукла механическая. С дистанционным управлением или типа того. Что странно, но, ну понимаете, не столь странно, как альтернатива.

Ладно, благодаря чему бы она там ни двигалась, теперь кукла привлекла мое внимание. Я подхожу ближе, изучая ее. Изучая его. Я обнаруживаю, что думаю о марионетке, как о «нем». Это один из самых канонических Чешских персонажей: ни кто иной, как черт, собственной персоной.

Он выполнен из отполированного красного дерева: гладкий, искусно вырезаны великолепные козьи рожки и бородка, козьи ножки обернутые черным мехом. Он — черт (дьявол) Дня Святого Николая, чтобы не быть голословным, это подтверждает и его мешок. Понимаете, в Чешской Республике, пятого декабря Святой Николай везде ходит и раздает конфеты и маленькие подарочки детишкам, в сопровождении ангела и черта. По праздничной традиции, которая служит пищей для кошмаров, черт угрожает схватить плохих детей и засунуть в свой мешок, а потом утащить их в ад. (А вы думали, что найти уголек в вашем чулке, этострашно?) [14]

14

Согласно книге правил Санты, непослушные дети получат уголек в чулок.

Нередко актеры, играющие черта, на самом деле запихивают маленьких детей себе в мешки.

Блин. Так сделали и со мной. Я был не старше четырех лет. Может быть, это даже мои самые ранние воспоминания. Мешок был шершавым и пах землей, внутри было совершенно темно. Я кричал до хрипоты, хотя, наверное, пробыл в нем не больше минуты, но до сих пор помню тот ужас. Чертом был мой дядя, который перемазал себе лицо углем. Мама была им сильно недовольна. В качестве извинения, он подарил мне мою первую скрипку. Это была всего лишь игрушка, но она стала моей любимой, и я пиликал и пиликал на ней до тех пор, пока у отца не лопнуло терпение, и он не купил мне настоящую и не записал меня на занятия.

Мне, что называется, скрипку вручил сам дьявол. И это даже не ложь.

До сих пор, только постукивание пятки этой марионетки было причиной моего пребывания здесь, но при ближайшем рассмотрении, я замечаю маленькую записочку, приколотую к карману его курточки, в качестве носового платка. А на ней, уже ставшие знакомыми, крошечные буквы.

Carpe diabolus.

Сначала — ночь не упусти. Теперь — дьявола схвати. Как по мне, это жуткое постукивание не оставило больше никаких сомнений. На мгновение, стоя здесь, я ощутил, как приключение этой ночи окутывает меня. Во всех подробностях ее планирования. Словно что-то вышло из сказки, и город кажется незнакомым и новым и полным тайн и теней, резко отчерченных, будто краской, и света... света, вроде ореолов и фосфоресценции светлячков и глаз животных.

Я тянусь, чтобы «схватить дьявола», потянув за перекрестье, снимаю с оконной рамы и гадаю: что дальше? Я пробегаю глазами по самой кукле, ищу еще записку. Ничего. Я даже вынимаю «платочек», но больше ничего не

нахожу. Однако, кажется, что-то есть в его мешке. Я без труда развязываю мешок и заглядываю в него. Я даже почти ожидаю увидеть там крошечного ребенка, свернувшегося калачиком, приготовившегося отправиться в ад, но это всего лишь бумага. Ну, конечно же, когда я ее вынимаю, оказывается, что это не «всего лишь бумага». Все сегодняшним вечером не «всего лишь». Все покрыто позолотой и странно, и эфирно — и это оригами-бабочка, сложенная из цветной японской бумаги с золотым тиснением. Я переворачиваю ее, ищу написанные на ней слова, но ничего нет, и прихожу к заключению, что должен ее развернуть, когда...

...она взлетает.

Она летит.

Бабочка-оригами поднимается в воздух, и я почти уговариваю себя, что это ветер дует и несет ее, за исключением того факта, что я держал ее между пальцев и чувствовал, как она... «стремится освободиться». Она взмахивает единожды крыльями, и ее изящно закручивает по восходящей спирали, так что мне приходится задрать голову, чтобы увидеть, как она, кажущаяся удивительно живой, замирает на мгновение... а потом, видимо, исчерпав неведомые силы, которыми она была поднята вверх, бабочка опускается обратно ко мне.

Мне даже страшно ее ловить (как, каким образом она это сделала? как она это сделала?), но я ловлю ее. Это фокус, уверяю я себя, восхищаясь. Это волшебство — тот его вид, который пишется в кавычках. Ну, конечно же. Потому что существует только такой вид волшебства.

Она привязана за ниточку или вроде того.

За какую-нибудь совершенно невидимую леску, которая известна только кукловодам, и которая теперь исчезла, не оставив и следа. Исчезающая леска для марионеток. Тут использовалась такая же? Не похоже. Я снова и снова вращаю бабочку в пальцах, в поисках объяснения, но ничего не нахожу. Ну. Разве что.

Это была магия.

Безо всяких кавычек.

У меня в мозгу, как в клетке для армрестлинга, началась небольшая война: «рациональная часть» бунтовала против «той, что была полна надежд». Я не религиозен и не верю в такие вещи — не из-за каких-то определенных соображений. Это больше напоминает настройку по умолчанию: «Мой мозг — негостеприимная среда обитания для религии», но, как я всегда говорил (и ведь так оно и есть), жизнь была бы интереснее, если бы все эти духовные штукенции были настоящими (и драконы, умоляю!), и разумеется, смерть была бы не такой обломной, если бы существовал рай (а вот ада бы не было). Просто я никогда не мог поверить хоть во что-нибудь из всего этого. Однако, прямо сейчас, в небольшой, но видимой степени, это было сродни смещению pH-баланса у меня в голове. Будто мой скептицизм нейтрализовался. А надежда уселась на груди поверженной рациональности.

Я расстегиваю дьяволову курточку. Если я обнаружу какой-нибудь радиоуправляемый механизм или что-нибудь подобное внутри него, то естественный баланс моего разума будет восстановлен. А если нет, кто знает?

Под курточкой я обнаруживаю проволочный каркас. Хотя нет, это не каркас. Это... птичья клетка. Кукольное тело — это маленькая птичья клетка, и там, где должно было быть сердце, на жердочке сидит, покачиваясь туда-сюда, крошечная желтая канарейка. Я бы не удивился, если бы она что-нибудь прощебетала и улетела. Однако, ничего подобного она не сделала, а я, хотя и прощупал всю остальную одежонку в поисках скрытого механизма, который заставлял бы постукивать его ногу о стекло, так ничего и не обнаружил. Дьявол был сделан из дерева и проволок — просто кукла, а постукивающая нога просто свисала из нижней части клетки — вообще никакого скрытого управляющего механизма. Только нити могли шевелить конечности марионетки.