Вечер трудного дня
Шрифт:
Сашка сказал, что такого с ним еще не бывало.
— А Ленка? — глумливо поинтересовалась Анна.
— Ленка — другое, — твердо ответил Сашка.
— И как же это случилось? — Анна решила, что в качестве моральной компенсации имеет право знать все подробности.
— Ну, ты же знаешь, Анюта, я работаю укладчиком…
Сашка действительно работал на «Мосфильме» укладчиком. Укладывал он слова. Есть такая профессия: переводить текст, а потом укладывать его так, чтобы дублеры могли попадать в такт движениям рта актеров. Тогда Сашка укладывал как раз «Наполеона и Жозефину». Но делал он это не один, а под патронажем более опытного
— Убить тебя мало, — прошипела Анна. — Что же теперь делать?
— Будет трудно, — сказал Сашка и возвел горе невинные голубые глаза.
Трудно действительно было. Причем всем. Родители дрогнули и, жалея Машу, объявили Сашке почти бойкот. Близняшки по малолетству и назло родителям приняли сторону брата. Чистая Маша недоумевала, что же за таинственный недуг сразил ее молодого супруга и почему это он «не может». Она какое-то время мужественно терпела, а потом пожаловалась Анне:
— Представляешь, не спит со мной, — Маша почти до слез покраснела, — говорит, что болен и не получается. А сегодня утром, — теперь слезы покатились, — я сама проявила инициативу, так он вскочил с кровати как ошпаренный, а я сбоку заметила, что очень даже получается…
Анна слушала совершенно подавленная. С одной стороны, она сочувствовала Маше и всячески хотела ей помочь, с другой стороны — все-таки это Сашка был ее личным другом, а не она. В общем, как ни посмотри на дело, все плохо получалось…
Родители смирились. А что им оставалось? В итоге Сашка развелся с Машей, которая так, кажется, ничего и не успела понять.
При этом он честно разменял доставшуюся в наследство от деда квартиру почти в центре Москвы. Милая и добрая Маша от такой компенсации не отказалась. Сашка, не сходя практически с места, женился на Ирине, а Ирина на самом излете перестройки вывезла Сашку в Израиль. Фамилия ее была Строганова, и ни одного лица еврейской национальности у нее в роду не наблюдалось. Просто она решила, что спокойнее будет, если Сашка окажется подальше от шальных подружек своей молодости.
Какое-то время план работал, но потом и на Земле обетованной Сашка проявил свою любвеобильную натуру. Тогда Ирина, к месту проникшись библейским духом и повторив отчасти подвиг Моисея, потому что дело оказалось весьма хлопотным, вывезла Сашку во Францию, в тамошний город Париж. («Таскала меня за собой, как чемодан какой-то», — не без удовольствия заметит годы спустя Сашка об этом периоде своей жизни.)
Но Париж, который сам по себе никому еще никогда не повредил, оказался большой Ириной ошибкой, потому что Сашка на родине боготворимого им с детства Дюма-отца расправил крылья в полную силу и удержать полет его души и тела стало совсем невозможно…
…Итак, Стефка, па тот момент поостывшая к романской филологии, Анна, свободная по определению, Ленка, мучительно переживавшая пароксизм любви к Сашке и забредшая от тоски в общежитие, и Фатьмуша, всегда готовая на все, но не до конца, решили в меру сил и возможностей поразвлечься. Просто, так сказать, повалять дурака.
На эту роль они определили утонченного и двусмысленного, как персидская миниатюра, Рената,
Для мероприятия были пущены в ход все имеющиеся наборы косметики и все самые нетривиальные наряды. Стефка навесила на себя свою разнокалиберную и разномастную бижутерию и накрутила на чресла пеструю псевдоцыганскую шаль.
Ленка напялила немыслимо прозрачную и открытую со всех сторон блузку, Фатьма водрузила на голову что-то вроде чалмы и оголила не худой животик. Анна же, не слишком себя утрудив, изображала просто романтическую барышню без особых претензий: скромное шелковое платье и бело-черная искусственная роза на плече. Собрались в комнате у Фатьмы. Еду и выпивку кое-какую сообразили. О конечном результате своих действий не думали.
Пришел Ренат, огляделся, ничего не понял, но остался. Выпили и закусили. Потом Стефка, апеллируя к Ренату, исполнила некое подобие цыганского танца под «Аббу». Опять выпили. Фатьмуша дозрела до танца живота. Получилось у нее вполне профессионально, гены все-таки. Ренат молча наблюдал из угла цепкими глазами. Потом все вместе просто потанцевали что-то быстрое под» Армию любовников».
Наконец Стефка объявила белый танец. Ренат быстро вскочил и пригласил Анну. Вероятно для того, чтобы опередить направлявшуюся к нему Ленку, от которой всегда неизвестно было чего ожидать.
Он легко обнял Анну и чуть-чуть привлек к себе. Он почти ничего не делал, просто танцевал, но Анна каким-то образом становилась все ближе и ближе к его излучающему сухое тепло телу. Одна Аннина рука была закинута ему за спину и касалась его голой смуглой шеи, другая, вместе с его рукой, была опущена. И пальцы этих рук были переплетены, и сухая, почти шершавая ладонь Рената плотно прижалась к ее ладони. Контур замкнулся, и ток пошел.
Тогда другая рука Рената осторожно спустилась по Анниной спине вдоль позвоночника к пояснице. Он ласково надавил на податливое углубление и окончательно прижал Анну к себе. И при этом сказал, что она удивительная и что с нею хочется быть всегда.
Анна не стала подвергать спектральному анализу двусмысленный глагол «быть», а просто к его сухим горячим губам прижала свои горячие сухие губы, и Ренат моментально раскрыл их сильным и прохладным языком. Остальные участницы маскарада делали вид, что танцуют и ничего не замечают. А внутри Анны заполыхало такое пламя, что впору было тушить из любого попавшегося под руку шланга, и, кажется, к этому все шло. Каждая из подруг с радостью уступила бы им свою комнату, лишь бы наконец-то свершилось.
Но тут Ренат на секунду выпустил Аннину ладонь, и Анна успела включить голову. Быстренько оценив происходящее, она поняла, что ситуация, в сущности, вышла надуманная и никакой такой любви вдруг нарисоваться между ними за последние полтора часа не могло, а если и могло, то это надо еще проверить. К тому же Стефка почему-то заплакала, и общее веселье разладилось.
Анна сказала, что все, хватит на сегодня. Ренат проводил ее до комнаты, буквально распластал на дрогнувшей двери и долго целовал, но решения своего Анна менять не стала. Ренат сказал, что завтра будет ее ждать.