Вечная история

Малиновски С.

А вот ночную физическую нагрузку нам урезали и ввели новый курс. Назывался он «Физиология вампиров». Рассказывать об этом подробно будет просто неинтересно для непосвящённых. Но для нас, начиная с первой лекции, это было не только познавательно и полезно, но и очень интересно…

– С сегодняшнего дня мы начинаем новый курс, – сообщил преподаватель. – Вы должны знать не только физиологию, но и причинно-следственные связи жизнедеятельности нашего организма, и вводная лекция будет на тему: «Мифы и правда о вампирах».

Я оживился. Начало было интересным. Кое-что я, конечно, уже знал на собственном опыте, кое-что успел рассказать майор, а с некоторыми подробностями меня познакомили сослуживцы. Правда, ротный не мог рассказать всего, а, решив отправить меня учиться, о многом только упоминал, поясняя, что

это дадут в школе. Судя по лёгкому шёпоту, пролетевшему по аудитории, заинтересовались все. Даже те, кто был инициирован не год-два назад, как я. Я вообще оказался на всю школу самым молодым вампиром. Как, впрочем, и на весь наш военный округ. Даже бойцы, с которыми я начинал службу, были, как минимум, лет на пятнадцать старше меня.

– Итак, начнём с самого распространённого мифа. Вампир – это оживший мертвец. Более глупого и страшного люди придумать не смогли. Вера в загробную жизнь и, соответственно, уверенность в том, что с того света можно вернуться, испортила психику многих сотен тысяч людей. Вероятно, когда эта легенда родилась и укрепилась в умах людей, наши создатели уже покинули Землю, и оставшиеся вампиры были вынуждены перейти на прямое питание. Получив столь явное подтверждение своей не в меру разыгравшейся фантазии, человек легко додумал остальное. Хотя в этой версии есть доля правды. Мы не являемся полностью живыми существами, в понимании людей, разумеется.

– Разрешите вопрос? – вякнул я.

– Да, курсант Горлов.

– Но мы дышим, питаемся, двигаемся, думаем, на худой конец, сердце работает, как и остальные органы. Разве всё это не является признаками жизнедеятельности?

– Насос, заставляющий кровь двигаться по артериям и венам, – ещё не показатель жизни. Мозговая активность – более верный показатель, но известно много жизненных форм, достаточно высоко организованных, которые не имеют мозга как такового.

– И однако, – возразил я, – вы сами назвали эти формы живыми. Я могу согласиться, что они неразумны, но они живут.

– Мыслительный процесс… – преподаватель коротко хмыкнул, – это, конечно, показатель разума, но не жизни. Ещё в первой трети нашего века начались разработки вычислительных машин, способных его воссоздать.

– Так кто же или, точнее, что же мы такое? Машины, что ли?!

– Не совсем. Что отличает любую живую клетку от неживой? Неважно, разумная особь или нет, – преподаватель задумчиво прошелся по аудитории и сам ответил на свой вопрос: – Самое главное – способность к воспроизведению себе подобной. Мы такой способности лишены.

Я слегка оторопел. Вообще-то я ещё не задумывался о детях, но известие о том, что это невозможно, ошеломило меня. Пока я соображал, хорошо это или плохо, учитель продолжал:

– Жизнь основана на живой самовоспроизводящейся клетке. И если наши клетки и не умерли в полном смысле этого слова, то способность к делению и воспроизведению они утеряли. Это расплата за долгую жизнь, увеличившуюся силу, быструю регенерацию, ночное зрение и так далее. Вампир существует неограниченно долгое время с одним набором клеток, а именно с тем, который был у него на момент инициации. Исключение составляют клетки, которые несли информацию о болезнях, были поражены какими-нибудь вирусами или бактериями. Эти клетки уничтожаются, и на их место воспроизводятся точно такие же, но уже без повреждений. Таким образом наш организм очищается и омолаживается. В зависимости от возраста, в котором человек был инициирован, его организм постепенно подтягивается к состоянию и биологическому возрасту, в котором он может наиболее полно и бесперебойно функционировать. Так, человек, ставший вампиром в зрелом возрасте, будет подтянут до биологического состояния, примерно соответствующего сорока – сорока пяти годам. Внешность и внутренние возможности постепенно уравновесятся, и в таком состоянии он и останется. Вы же в течение пятидесяти – ста лет достигнете внешнего и внутреннего соответствия возрасту тридцатилетнего мужчины. Поскольку это самый продуктивный возраст, то он и будет вашим оптимальным порогом.

– То есть, – подал голос мой сосед, – мы вроде как законсервируемся?

– Суть уловлена точно, – одобрительно кивнул преподаватель, – продолжим. На истории вам уже говорили, что своим существованием мы обязаны инопланетянам. Сейчас я более подробно

объясню вам, что они сделали для того, чтобы это стало возможно. Так вот, ими были разработаны и введены в нашу кровь биологические механизмы. Если следовать самой современной терминологии, принятой на Западе, назовём их нанороботами* или просто – нанами. Наны запрограммированы так, что в первую очередь воспроизводят сами себя до уровня, необходимого, чтобы поддерживать организм вампира. Собирают они себя из эритроцитов. И поэтому находятся в каждом участке нашего тела, куда дотягиваются кровеносные сосуды. Во вторую очередь наны работают на поддержание нашего организма в рабочем состоянии. При разрушении любой клетки тела или механическом повреждении, они моментально её восстанавливают. Если необходимо, воссоздают её заново, но это та же самая клетка, данные о которой наны получают из анализа нашей ДНК. Так что мы очень быстро приходим в норму практически при любом поражении. Но за всё надо платить. Так вот, если первая часть оплаты – это невозможность иметь потомство, то вторая – постоянная потребность в крови. Благодаря ежедневным ремонтным работам, расходуется большое количество энергии. Часть нанов неизбежно гибнет и разрушается. Печень и костный мозг при сильных поражениях тела не справляются с быстрой выработкой нужного количества эритроцитов. Поэтому кровь необходимо получать извне. Идеальный способ восстановления – это переливание. Но после того, как наши создатели нас покинули, и до момента изобретения шприца приходилось принимать кровь внутрь. Способ малоэффективный – за одни сутки надо было выпить не менее десяти литров крови, и так каждый день, при условии, что нагрузка постоянная и на пределе выносливости. При этом не имеет значения, чью кровь пить – человека или животного. Кровь – это просто источник гемоглобина, помогающий восстановлению эритроцитов. Это единственные клетки в нашем организме, которые всё время обновляются. Кстати, предупреждаю: в обычную лабораторию анализ вашей крови не должен попасть ни при каких обстоятельствах. И ещё: на гражданке мы все официально страдаем анемией, в этом случае ни у кого не возникает вопросов, почему мы раз в месяц делаем переливание.

Следующий миф – полёты. Те, кто подробно пытался описать превращение человека в летучую мышь, совершенно не знали физики. Что обычной, что ядерной. Дефект массы между вампиром и мышью слишком велик. И даже если мы эту массу всё-таки сбросим, то сразу возникает следующий вопрос: откуда её взять при обратном превращении? Энергии при этом нужно затратить столько, что и Ключевскую сопку одним махом погасить можно…

Я не удержался и тихонько хмыкнул. Размах энергетического выброса впечатлял. Ключевская сопка – один из самых мощных вулканов Земли, который практически никогда не спит. К тому же мысль о мышах меня совершенно не вдохновляла. И морды у них страшные, и питаться придётся только насекомыми, а я с этим коренным образом не согласен – предпочитаю ростбиф с кровью, на худой конец – кровяную колбасу (хотя в ней больше крупы, чем крови, да и пережаренная она там). А преподаватель продолжал:

– Третий миф – клыки. Посмотрите на себя, у вас их нет. Но у средневековых вампиров – были. Этот пример обращает внимание ещё на одну нашу особенность. Наны могут частично адаптировать наш организм к роду наших занятий и условиям окружающей среды. Наше тело подходит ко всем видам работ, которые может выполнять человек. Но если вы будете каждый день грызть кому-нибудь горло, то вырастут клыки, а если не будете вылезать из воды, то получите между пальцами перепонки, а возможно, и жабры в придачу. Правда, такого опыта никто не проводил. Из этого вытекает следующий вывод – не стоит злоупотреблять экстремальным времяпровождением.

Четвёртый миф – боязнь солнца. Кое-что в нём верно. Как вы знаете на собственном опыте, первые два-три месяца, когда идёт перестройка организма, наша кожа полностью теряет пигмент, который защищает её от ультрафиолета. То же самое происходит с глазами. Поэтому даже при минимальном освещении вы рискуете получить обширные ожоги. А полуденное солнце может привести к летальному исходу. Чуть позже пигмент частично восстанавливается, но в недостаточном количестве, и самое главное – он не вырабатывается при нахождении на солнце. Именно поэтому мы не загораем. Это, конечно, не очень приятно, но не смертельно.