Вечно

Дарховер Дж. М.

Кармин ворчал, пока они пробирались через толпу к сцене, на которой стояла женщина с микрофоном. Хейвен вздохнула, прижимаясь спиной к груди Кармина, когда они остановились возле сцены. Когда женщина произнесла имена Тесс и Доминика, в толпе начали раздаваться одобрительные возгласы. Хейвен наблюдала за тем, как они поднимаются на сцену – лицо Доминика украшала широкая улыбка, в то время как Тесс сохраняла привычный для нее серьезный вид.

– Они что-то выиграли? – спросила Хейвен, когда женщина надела им на головы короны.

– Они стали королем и королевой, – ответил Кармин. – Это конкурс на популярность.

– А ты не выиграл?

–

Нужно быть выпускником для того, чтобы участвовать в этом конкурсе.

Взяв у женщины микрофон, Доминик сделал шаг вперед.

– Я вам нравлюсь, я вам действительно нравлюсь! – сказал он высоким голосом, демонстрируя свою собственную вариацию речи Салли Филд [24] . – Прежде всего, я должен поблагодарить своего первого учителя, как же ее звали? Миссис Джонсон? Николс? Джеймсон? Пресскот? Да, точно, Пресскот. Ребята, я был без ума от нее. Уже в пятилетнем возрасте у меня был отменный вкус в женщинах… вы только посмотрите на Тесс. Разве она не сногсшибательна? В любом случае, я хочу поблагодарить миссис Пентикостал, потому что она сказала мне, что я никогда и ничего не выиграю, и это было обидно. Но, полагаю, я доказал ей обратное. Так что, выкусите, миссис Пресли!

24

В 1984 году актриса Салли Филд привлекла внимание общественности благодаря главной роли в картине «Места в сердце», за что была удостоена «Оскара». В своей благодарственной речи Филд произнесла фразу: «Не могу отрицать, что нравлюсь вам, прямо сейчас, вы меня любите!». Позже эта фраза вызвала много насмешек и пародий и, в конце концов, закрепилась в американской культуре в виде фразы: «Я вам нравлюсь, я вам действительно нравлюсь!». Американцы часто произносят эту фразу, насмешливо изображая женщину с низкой самооценкой.

Когда Тесс выхватила микрофон у Доминика, из колонок раздался характерный резкий звук. Хейвен поежилась, в то время как остальные только лишь рассмеялись.

– Эй, я еще не закончил! – сказал Доминик. Тесс наградила его сердитым взглядом, однако его улыбка стала еще шире, когда он вернул себе микрофон. – Спасибо, друзья, и идите к черту, миссис Паркер!

Хейвен улыбнулась. Доминику всегда удавалось разрядить атмосферу.

– Как звали его учителя?

– Мистер Кэмпбелл, – ответил Кармин. – Он был старым и лысым.

* * *

В зале играла тихая музыка, собравшиеся расступились, предоставляя Доминику и Тесс место в центре. Когда остальные начали делиться на пары, Кармин опустил руки на бедра Хейвен, и притянул ее к себе.

Она смотрела на него, обнимая его руками за шею. Проведя языком по своим губам, Кармин наклонил голову и нежно поцеловал ее, пока они покачивались под музыку. Она улыбнулась, любовь согревала ее изнутри. Это был ее Кармин – тот самый, который не боялся опускать выстроенные вокруг себя стены и впускать ее внутрь. В переполненном зале не существовало никого, кроме них. Она видела только лишь его, ощущала только лишь его присутствие. Его лицо, его запах, его тепло, его любовь – только это имело для нее значение.

Ее переполняли эмоции, слезы грозили пересилить ее. Когда песня закончилась, они замерли посреди танцпола, смотря друг другу в глаза.

– Не могли бы мы…?

Заканчивать предложение не было необходимости.

–

Да, поехали домой.

* * *

Позднее в тот вечер Кармин лежал рядом с Хейвен, опустив голову на ее живот, пока она перебила пальцами прядки его влажных от пота волос. Он ласкал ее бок и бедро, выводя узоры на ее коже кончиками пальцев. Ей хотелось узнать, о чем он думал, что именно рисовал пальцами, но она боялась об этом спрашивать.

– Прости меня, – сказал он, нарушая тишину. – Я закрылся в себе, и я знаю, что это было несправедливо по отношению к тебе. Я просто… я люблю тебя. Я знаю, что я – заноза в заднице, но ты – единственное, что есть у меня хорошего в жизни.

– Ты не должен извиняться, – ответила Хейвен. Он просил у нее прощения за то, что делала и она сама. Он давал ей всё, доверял ей и рисковал своей безопасностью для того, чтобы помочь ей. Он взял ее с собой на танцы, она смогла надеть красивое платье и провести вечер с невероятно привлекательным парнем, который ее любил. Это была ее мечта – мечта, которая всего лишь несколько месяцев назад казалась несбыточной.

Порой она ощущала невероятную неуверенность, ей казалось, что она не заслуживала его, и она понимала, что подобная неуверенность съедает ее изнутри. Но теперь она ощущала это особенно остро.

– Кармин, я должна тебе кое-что рассказать.

Его пальцы замерли, так и не закончив выводить рисунок на ее животе.

– Что?

– Я думаю, что Николас может знать.

– В смысле?

– Он может знать обо мне.

Кармин быстро сел.

– Что ты имеешь в виду? Что Николас может знать?

– Он в курсе, что я, ну, ты знаешь… рабыня.

Кармин помрачнел.

– Он так, блять, назвал тебя?

Хейвен покачала головой.

– Нет! Он знает, или подозревает, что я оказалась здесь не по своей воле.

– С чего бы ему подозревать? Это невозможно.

– Я не знаю. Я подумала ранее, что он может знать, и сегодня он кое-что сказал…

– Ранее – это когда?

– Я, эм… случайно встретила его.

– Где?

– В продуктовом магазине.

– И он что-то сказал? Что именно?

– Он просто удивился тому, что я была одна, – ответила она тихо. – Он сказал, что хотел бы подружиться со мной, потому что ему кажется, что мне не помешал бы друг.

– Он хочет подружиться? Ну да, конечно. Этот ублюдок хочет получить все, что есть у меня. Он хочет забрать у меня всё! Неужели ты не понимаешь этого?

Хейвен неуверенно пожала плечами. Она больше не знала наверняка, так ли это было на самом деле или нет.

* * *

Атмосфера в спальне была напряженной, но ароматы секса и клубники были достаточно сильными для того, чтобы отвлечь Кармина на некоторое время.

Минувший месяц был одним из самых сложных в его жизни. Его эмоции вышли из-под контроля, любовь и гнев, которые он ощущал, противостояли друг другу. Это была грандиозная битва, разрастающаяся внутри него, разные стороны боролись за контроль над его сердцем и разумом. Все выводило его из себя и то, что сказала Хейвен, не помогло ему остаться спокойным.

Пока она спала, он поднялся и оделся. Выйдя из комнаты, он тихонько прикрыл за собой дверь, и направился вниз по лестнице. В кабинете его отца горел свет, поэтому, постучавшись, и немного подождав, он открыл дверь. Винсент посмотрел на него из-за стола, и нахмурился.