Вечный рассвет. Академия
Шрифт:
Проклятье! Я разозлилась, ударила кулаком по ненавистному замку и, вытянув ладони вперед, снова произнесла:
— Ну же, откройся! Apertum.
Воздух у кончиков моих пальцев раскалился. В комнате вмиг стало жарко, и замок наконец-то, скрипнув, отворился.
Я распахнула дверь и нащупала рукой связку с ключами. Вот они! Теперь я спасу Майкла, а он взамен поможет мне снова стать человеком.
Где-то в конце коридора послышались грузные шаги Марты. Я выскочила из ее комнаты и ринулась вперед к заветной лестнице,
Картины мелькали перед глазами, дыхание сбилось, наконец, я оказалась в знакомых сырых коридорах темницы. На душе стало радостно. Неужели получилось?
Майкл был совсем рядом. Я чувствовала его запах.
Наверное, он ждет меня.
Наконец передо мной появилась камера с толстыми железными прутьями. Майкл сидел так же привязанный к стулу. Увидев меня, он тихо сказал:
— Нина…ты все-таки пришла.
— Да. Apertum.
Замок на железной двери с грохотом рухнул вниз.
Я вошла внутрь и начала развязывать веревки, стягивающие его руки.
— Прости, что так долго. Я нашла выход из замка и даже стащила ключи. Сейчас-сейчас, потерпи еще не много.
Освободив руки, Майкл сам развязал веревки на ногах. Путы спали. Он стал свободен и, словно не веря этому, осторожно поднялся, сделал пару шагов, покачнулся и чуть не упал.
Я подхватила его. Тяжелый!
— Прости, — хрипло сказал он, — я слишком долго сидел. Только слуга выпускал меня изредка, чтобы накормить баландой.
— Бедный!
Я порылась в кармане и достала яблоко и конфеты, которые тоже украла из столовой
— Вот, возьми.
В этот момент Майкл распрямился. В руках он держал тонкие прочные путы, еще недавно связывавшие его тело. Взгляд его выражал странную угрозу. Он сжал в руках веревки и сделал шаг вперед.
Я интуитивно отступила:
— Майкл!Что ты делаешь?
Нина! Нина, проснись! — Его мягкий голос заставил меня открыть глаза. Как хорошо, что этот сон закончился!
Я взглянула на Майкла, затем на часы. Почти одиннадцать. Нортенвиль спит. А это значит…
— Мы проберемся в кабинет миссис Уинстон и найдем это зеркало, так?
Майкл пристально на меня взглянул, а затем пробормотал:
— Надеюсь, нас не поймают слуги Арабеллы.
Я кивнула и спросила сонным голосом:
— А где Стив? Он решил ночевать в своей спальне?
Майкл лишь пожал плечами:
— Думаю, слуги Ридели его не тронут. Белла — не из тех, кто бросает слова на ветер.
На миг сердце кольнула ревность: он так хорошо знает Арабеллу, все ее привычки… Неудивительно, они ведь так долго были вместе. А вот я знаю о Майкле совсем немного и не иду ни в какое сравнение с его прекрасной бывшей невестой.
— Тебя что-то тревожит? — Словно прочитав мои мысли, спросил он.
— Нет-нет. Я просто…
Он подошел ко мне и положил руки на мои плечи:
— Представь,
Я невольно вспомнила, как мы с Эрни гуляли по лесу, играли в прятки среди весенних луж.
Голос Майкла становился все ближе:
— «Ты — как ветер в летнюю ночь, легкий и невесомый». — Он улыбнулся. — Помню. Эти слова мне говорила тетя Ингрид в минуты, когда я волновался.
— Та самая, с которой не общаются твои родители?
— Да. — Майкл опустил взгляд и нахмурился, словно его и сейчас что-то тревожило.
— Ты готова? Хочу побыстрее все закончить.
Я кивнула и надела спортивную куртку поверх школьной рубашки.
Уже через десять минут мы стояли у кабинета миссис Уинстон. Я достала из кармана ключ и вложила его в замочную скважину.
— Щелк, щелк…
Дверь со скрипом отворилась, и мы оказались внутри. Майкл включил свет.
На столе стоял знакомый макет глаза на ножках-подставках. В углу на стуле пылились книги.
Я подошла к деревянному шкафу и открыла дверь. Внутри друг на друге громоздились выдвижные ящики.
Мы с Майклом переглянулись и стали вытаскивать их один за другим.
Из-под слоя пыли я достала старинную чернильницу с наклейкой: «Невидимая чернильная паста».
Майкл извлек из нижнего ящика золотистый гребень с пометкой, сделанной почерком миссис Уинстон: «Божественная красота на 30 минут».
Далее последовало зелье, «способное превратить любого желающего в крысу без видимых последствий для здоровья от мистера Олдсмита — известнейшего лондонского алхимика». Именно так было написано темно-синими буквами на бутылке с мутной жидкостью.
Под ним оказался рог единорога, три пачки «гаванского табака для эстетов», что-то подозрительно напоминавшее крысиный хвост, катушка толстых черных ниток и книга в мягком переплете под названием «Голоса сирен».
Майкл открыл ее на первой странице, и в классе раздался мелодичный женский голос:
— Что ищешь, путник? Могу составить компанию…
Он изумленно уставился в книгу и пробормотал:
— Нам нужно зеркало «Лефевр».
— Это в нижнем ящике, — продолжил голос, — давай поговорим еще немного.
Майкл быстро захлопнул книгу и тяжело вздохнул, облокотившись о дверцу шкафа:
— Этот голос… Он как будто подавляет волю.
В эту минуту в коридоре послышались шаги.
Мы с ужасом переглянулись. Майкл схватил меня за руку и потащил за собой в пыльный шкаф. Только мы успели спрятаться, прихватив с собой содержимое ящиков, как дверь открылась и кто-то зашел в класс.
В шкафу было до ужаса тесно: я кое-как согнулась и заглянула в замочную скважину.
Рядом с дверцей шкафа я увидела знакомую юбку миссис Уинстон, а внизу торчали острые носы ее туфель.