Ведьма с высшим юридическим
Шрифт:
За ужином обычно поддерживался нейтральный разговор о погоде, местных сплетнях и немного — о нашей учёбе. Все серьёзные разговоры — после еды. Но в этот раз всё пошло не так.
— Танира, а где же твой фамильяр? Миранда сказала, что он у тебя появился.
— Фамильяр? — дядя отложил газету. — У тебя появился фамильяр?
— Да, — призналась я. — Просто я уже привыкла и не воспринимаю его как новость. Да и дома я всего ничего.
На лице дяди застыло отрешённое выражение. Он сейчас гонял в уме все варианты, как получить из этого прибыль. Я практически
— Это отличная новость! — он посветлел лицом и с энтузиазмом взялся за кусок мяса. При этом взглядом он приказывал Белинде молчать.
Я могла бы позволить ему воплощать свой сценарий и сказать о поступлении в академию в воскресение, в момент объявления о моей помолвке не знаю пока, с кем. Но это был бы скандал, и это испортило бы моё вполне адекватное взаимодействие с дядей. Мне не хотелось его подставлять ещё и потому, что в его бизнес вложены мои деньги. И меня вполне устраивает, как он ведёт бизнес. Конечно, мне хотелось бы больше ясности по моей прибыли и движению денег. Но господин Кроули решил эту проблему для меня. Так что я вовсе не планирую рушить его, а вернее сказать, наше дело. Поэтому, запив ужин компотом, я со счастливым лицом идиотки воскликнула:
— Дядюшка Олдвен, тётушка Белинда, я же не поделилась с вами главной новостью: меня приняли в ГКАМА на подготовительное отделение! Я буду учиться уже в этом году! — Йес! Это того стоило! Лица всех троих хотелось сфотографировать и сохранить на память.
— Но КАК?! — воскликнули дядя с тётей одновременно.
— Что-о-о-о-о-о-о?! — а вот и сестрица подтянулась. — Миранда показательно с грохотом бросила вилку на стол.
— Но ведь этого не может быть. Поступают в академию по достижении восемнадцати лет. — тётя попыталась успокоить себя и дочь. Дядя сверлил Миранду тяжёлым взглядом, но она, вздёрнув подбородок, всем своим видом демонстрировала вызов.
— Так было, — миролюбиво кивнула я. — Но преподавателям тяжело работать, когда уровень подготовленности адептов сильно разнится. Поэтому сделали подготовительный курс и на него принимают всех, кто через год по возрасту и уровню дара будет подходить для поступления в академию. Я подхожу, и обучение у меня оплачено. Поэтому меня приняли. Я и с господином ректором уже познакомилась.
— Не будет этого! — Миранда вскочила, опрокинув стул. — Ты, — она вытянула руку в мою сторону, указывая на меня пальцем, — выйдешь замуж и сядешь дома рожать детей. Твой жених уже тебя заждался. А учиться поеду я! Я!!!
— В соответствии с пунктом 15 раздела 3 Устава ГКАМА выдать замуж адептку возможно лишь в крайнем случае и при наличии разрешения, подписанного ректором ГКАМА и королём Альверана. — сварливо-поучительным тоном произнёс Феофан, эффектно появляясь у меня на коленях. Для разнообразия он был обычного кошачьего размера. В наступившей тишине он оглядел стол, запрыгнув на него, уселся в позе копилки.
— Это ещё что такое? — не выдержал дядя Олдвен.
— Это мой фамильяр. Его зовут Феофан, и он держит
— Какое полезное свойство, — что мне нравилось в дядюшке, так это его практичность. — Но что он делает на столе?
— Видимо ему так видно всех собеседников. Да и покушать ему не помешает. — С этими словами я освободила одну из тарелок с закусками и положила на неё отварного мяса. Потом взяла в одну руку тарелку, в другую — кота и отнесла их на подоконник. Сажать Феофана с едой на пол в данной ситуации мне казалось неправильным.
Когда я вернулась за стол, отмерла Миранда.
— Мама, папа, скажите ей! — она топнула ножкой. — Это я пойду учиться в академию, потому что её не пустят опекуны или муж! И тогда эта оплата перейдёт на меня!
— Согласно пункту 13 главы 85 Уложения «О наследовании обязательств» и пункту 3 раздела 5 Устава ГКАМА если Танира не воспользуется оплаченным местом для обучения в академии, то оно перейдёт к её прямым потомкам. Коими вы не являетесь, — с видимым удовольствием вставил свои пятьдесят копеек Феофан.
— Ты! Это из-за тебя! Это я должна была учиться в академии! Должна же я была хоть какую-то выгоду получить от того, что мои родители столько лет с тобой возились! — её трясло от возмущения и ярости.
— А та выгода, что ты благодаря тому, что твоим родителям пришлось возиться со мной, ты переехала из посёлка в город, жила в моём доме, пользовалась моими вещами, твой отец развивал свой бизнес на наши с мамой деньги, уже не считается? Или то, что ты в наглую носишь украшения мои и моей матери? Сколько лет назад ты попросила у меня надеть на праздник кулон, который носишь не снимая? Пять? Семь? Тот праздник закончился семь лет назад, а время вернуть мою вещь так и не наступило? Может уже пора?
Вдруг раздался такой грохот, что мы все невольно подпрыгнули и уставились на дядю Олдвена, который только что громыхнул по столу кулаком.
— Тихо! Что за балаган вы тут устроили!
Конечно, у дяди столько новых вводных, что голова пухнет, а ему их всё подкидывают и подкидывают.
— Миранда, это правда? Ты берёшь у Таниры вещи и не отдаёшь?
— Да подумаешь, взяла поносить. А она — ябеда. Что-то раньше не жаловалась, а тут прям такая стала смелая! Может тебе Дампьер — сын наследника Коллдев покровительство пообещал, что ты так осмелела? Так ты сильно не рассчитывай — не его поля ягода!
— Слушай сюда! — взревел дядюшка. — Ты сейчас идёшь в свою комнату и собираешь всё, что когда-то брала у Таниры. Всё! И приносишь ко мне в кабинет. У тебя к ночи не должно остаться ничего, что принадлежало бы ей. Ни заколки, ни шарфика, ни даже фантика от конфет!
— А то что?! — Миранду несло и она, закусив удила, бросилась на защиту своего благополучия.
— Завтра с утра вместе с матерью отправитесь обратно в деревню. Дом там в порядке, за ним следят, — эти слова дядя произнёс уже спокойным, даже тихим голосом и явным безразличием к тому, как их воспримут. И это испугало больше всего.