Ведьма Вильхельма

Шёпот Светлана

В самом дальнем закутке на широко лавке лежала девушка. Я бегло осмотрела её, понимая, что Кьяна точно собирается отдать богу душу. Лицо её было серым, всё в испарине. Она без перерыва облизывала губы, кривилась, постанывала и разводила ноги как можно шире.

Потрогав лоб, убедилась, что температура действительно есть. Стоило мне её коснуться, как она открыла глаза и мутным взглядом посмотрела на меня.

Удивительно, как порой людям помогает внушение. Стоило Кьяне увидеть меня, как взгляд тут же изменился. В нём отчётливо стало видно

облечение и радость.

– Госпожа, - тихо прошептала она, пытаясь улыбнуться.

– Сильно больно?
– спросила, осторожно поглаживая девушку по щеке. Она кивнула.
– Схватки идут по нарастающей?

Кьяна опять кинула и заплакала.

– Так больно, - всхлипнула.
– Больше никогда. Вот опять, опять!

Она коротко вскрикнула, вся напряглась, заметалась по кровати. Мне пришлось даже её придержать. Странно, если учесть, что схватки начались недавно, то у неё сейчас начальная стадия, которая не должна сопровождаться такими сильными болями. Обычно этот период длиться часов семь.

Примерно через полминуты девушка замерла и выдохнула.

– Принесите теплой воды и чистых тряпок, - попросила я какую-то женщину, которая стояла позади и с беспокойством посматривала на Кьяну.
– Сейчас я дам тебе слабенькое обезболивающее зелье. Не стоит волноваться, оно совершенно безвредно и уберёт лишь боль. Ты выпьёшь, и мы посмотрим, что там.

Кьяна кивнула. После послушно осушила бутылёк.

После этого я выгнала всех мужчин, которые толклись поблизости, оголила низ девушки и внимательно осмотрела её. Потрогала живот, но толком ничего не поняла. К сожалению, практики у меня не было, поэтому сказать, всё ли идёт правильно я не могла.

Принесли воду. Я попросила обмыть Кьяну. Заражение крови нам ещё не хватало.

Что могу сказать? Роды длились часов двенадцать. Всё это время мне удавалось немного сбавлять отчего-то слишком сильные боли. Я могла дать ей что-нибудь посильнее, но боялась, что это может навредить ей или ребенку. Под конец, Кьяна тужилась на автомате, хрипя и беззвучно плача.

Ребёнок получился очень крупным. Стоило мне перерезать пуповину, завязать ей, как я тут же бросилась отпаивать девушку зельями, так как мне казалось, ещё немного и она попросту потеряет сознание, а то и того хуже - помрёт.

Ребёнка обмывала я сама, при этом внимательно его осмотрев. Но ничего подозрительно не увидела. Крепкий, голубоглазый мальчик был, на мой взгляд, совершенно здоров.

Я побыла около Кьяны до тех пор, пока не убедилась, что с ней всё хорошо. Напоследок убедилась, что кровотечения нет, и температура полностью спала. И только тогда засобиралась домой, чувствуя, что ещё немного и рухну от усталости.

Оставив Ингрид ещё зелий, сказала звать меня, если что-то будет не так. Рассказала, какие, и когда давать и ушла. Вернее, попыталась. Перед самым выходом меня догнал муж Кьяны.

– Госпожа, спасибо вам. Благодарю за сына, за Кьяну мою.

– Не стоит, - отмахнулась я, мысленно

находясь уже в своей кроватке, вернее на полу под тёплым одеялом, всё-таки моя кроватка сейчас занята эльфом. Вспомнив о нём, заволновалась и попыталась снова уйти. Но мне опять не дали.
– Что-то ещё?
– спросила, подавляя зарождающееся раздражение. Я устала, хочу есть и спать, что ещё от меня нужно?

– Имя.

– Имя?
– переспросила, не совсем понимая.

– Имя сыну дайте моему.

Я нахмурилась и вспомнила, что действительно, была такая традиция, что отец или сама мать мог попросить ведуна о таком. Считалось, что имя, данное ведуном, который принимал роды, является счастливым и приносит ребёнку лишь благополучие и удачу.

Я ненадолго задумалась. Имя всё-таки очень важно.

– Ньорд. Пусть твоего сына зовут Ньорд. Будет он сильным, смелым и не раз защитит своих близких и любимых людей. Расти его гордо. Это имя принесёт ему то, что он сам заслужит своими деяниями. Так что расти его правильно и воспитай его настоящим мужчиной.

– Спасибо, госпожа!

Мужчина упал на колени и принялся кланяться. Я сильно смутилась, поэтому, коротко кивнула и вскользнула наружу. Я знала, что простые люди слишком уж по-особому относятся к магам и ведунам, но чтобы вот так бухаться на колени... Никогда не пойму.

На улице было ветрено. Дождя не было, но сырость стояла такая, что я тут же поёжилась и посильнее закуталась в плащ. До дома добралась в рекордные сроки.

Открыв дверь, проскользнула внутрь. В доме было тепло и уютно. Сняв с себя верхнюю одежду, быстро огляделась. Пару свечей на столе, затопленная печь, накрытый полотенцем котелок на столе, угрюмая Льюва, которая до этого сидела на лавке, но стоило мне войти тут же подскочила. И Охтарон.

Он тоже повернул в мою сторону голову.

– Как там?
– спросил он, а я тут же заметила, что он едва уловимо поморщился.

– Вы пили зелья, которые я оставила?
– тут же спросила, скидывая обувь и подходя к кровати. Не став ждать ответа, откинула покрывала и размотала бинты. Эльф при этом молчал, рассматривая меня, но я так устала, что мне сейчас было на все плевать с высокой колокольни. Рана выглядела вполне неплохо, хотя и была на ощупь чуть горячей. Это мне не понравилось.

– Пил. Но почему-то, когда я делаю это при вас, эффект выходит сильнее, - ответил Охтарон.

– Льюва, спасибо, ты молодец, можешь бежать домой. Если Кьяне станет плохо или же её малышу, то прибегай.

– Хорошо, госпожа, - она поклонилась и, одевшись, вышла из дома, прибывая при этом в явно расстроенных чувствах.

– А теперь вы, - повернулась я к Охтарону.
– Эффект не должен был быть другим. Зелья одинаковые и нет никакой разницы, даю его вам я или же кто-то другой.

– Знаю, - легко согласился со мной он.
– Но разница отчего-то всё-таки есть. Я не выдумываю, мне ни к чему. И ещё, мне нужна ваша помощь.