Ведьмина генетика

Либрем Альма

Он посмотрел на руку — и с удивлением обнаружил, что ограничителя, надетого отцом, не осталось и следа.

— Белла, — восторженно выдохнул Мартен, — ты просто гений! — и заключил ее в объятия, безо всякой осторожности целуя девушку в губы.

Мирабелла, казалось, сама была ошеломлена таким поведением принца. Она сначала уперлась руками в его плечи, пытаясь оттолкнуть, а потом, обмякнув, ответила на поцелуй. Мартен чувствовал прохладу ее ладоней даже сквозь ткань рубашки, невольно вдохнул сладковатый аромат рангорнских духов, которыми она пользовалась здесь, должно быть, против своей воли. Настоящая Белла пахла чем-то горьковатым, пряным,

как халлайнийка — только не та, верующая, зажатая и ни на что не способная, кроме как подчиняться своему мужу, а дикая, уверенная в себе, сильная и дикая.

Он притянул ее к себе еще ближе, крепче сжимая в руках. Поцелуй стал настойчивее, но Белла, к удивлению самого принца, не пыталась пока что его оттолкнуть, напротив. Мартен чувствовал, как девушка едва заметно выгнулась ему навстречу, будто нарочно увеличивая контакт между ними, как ответила на поцелуй более страстно, чем следовало бы целомудренной халлайнийке…

Из дверного проема раздалось тихое покашливание.

— Прошу прощения за вмешательство, — Ирвин так и стоял на пороге, упершись плечом в дверной косяк, и смотрел на Мартена, как порой старшие братья смотрят на младших, только уже повзрослевших, ступивших на следующий виток жизненных испытаний.

Впрочем, откуда об этом было знать Мартену? Старшего брата у него никогда и не было, а вот Сияющий — скорее жертва королевского произвола, на которую всегда вешали все шалости принца.

Возможно, отец действительно настрадался с таким сыночком… Мартен прекрасно помнил, что он творил в детстве, на какие дерзости решался сейчас, вообще не задумываясь о последствиях. Да, конечно, иногда надо было вспоминать о чувстве меры, а то ему ее сильно не хватало.

Но не постоянно же жить с оглядкой!

— Я вижу, — продолжил Ирвин, когда Белла наконец-то выскользнула из объятий Мартена, заметно при этом покраснев, — что вы не так уж и против этой свадьбы, молодые люди. Мне можно поздравить Его Величество?

Было заметно, что, хотя Ирвин пришел в довольно хорошем настроении, одного упоминания короля было достаточно, чтобы он скривился от раздражения и с трудом сдерживался, дабы не закатить досадливо глаза. Мартену и самому казалось постыдным то, что Лиар натворил в последние дни. Ну, если ему так хотелось поставить сына на место, почему нельзя было сделать это более конфиденциально? Да и сколько б Мартен ни уговаривал отца отпустить Акрена, сколько б ни объяснял ему, кто это, сколько б ни пытался предложить какую-нибудь выгодную сделку, Лиар упрямо игнорировал своего сына и говорил, что страдания друга — а ведь только ради друга кто-либо станет выдумывать такие глупости! — должны доказать ему, что нельзя творить все, что придет в голову.

Друга! Вот умрет король Лиар, не успев родиться в прошлом, и будут ему глупости!

— К сожалению, в неволе даже самые влюбленные люди могут растерять свои чувства, — проворчала Белла, отмахиваясь от руки Мартена, а потом больно ущипнула его за запястье, напоминая — Ирвину лучше б не знать о том, что Его Высочество успешно избавился от своего браслета-ограничителя.

Мартен и сам запоздало вспомнил о том, что свое чудесное освобождение следует скрыть, и, отпустив Беллу, заложил руки за спину. Сияющий, реагируя на это, подарил ему подозрительный, хитро прищуренный взгляд, но никак комментировать не стал.

— Тебя подослал отец? — наконец-то спросил Мартен. — Я, конечно, тебя понимаю. Его Величество умеет быть очень настойчивым, когда это не надо.

— Да, я заметил, —

согласился Ирвин. — Его Величество проявлял просто-таки чудеса убеждения, особенно когда речь пошла о твоей скорой женитьбе. При всем уважении…

— Ты считаешь, что он не лучший король.

Судя по тому, как на него посмотрел Сияющий, он вообще не считал Лиара королем, так, каким-то дополнением к трону.

— В Рангорне настоящими королями были только те, кто унаследовал дар предков, — промолвил он. — Я не слишком верующий, конечно, но мне достаточно того, что я вижу. Несколько таких решений, и все Следственное Бюро окончательно потеряет всякую лояльность к Его Величеству.

Мартен не стал уточнять, что именно его драгоценный папенька еще успел придумать с той поры, как они с Ирвином виделись в последний раз. Что-то подсказывало ему, что несколько гениальных решений Его Величества, особенно связанных со свадьбой, и тот потеряет своих последних последователей.

— Я по другому поводу, — наконец-то решился Ирвин. Он закрыл за собой дверь и небрежно, одним взмахом руки наложил на нее защитное заклинание.

Что ж, на месте желающих подслушать Мартен бы особенно не обольщался — у Ирвина были потрясающие способности в плане защитной магии. С каждым годом мастерство главы Следственного Бюро, что было особенно важно, только росло, и он, смешивая свои силы целителя со знаниями по боевой магии, творил колдовство, которое было трудно разрушить, пользуясь классическими знаниями по магии. Вот Мартен, не имевший классического образования в отрасли колдовства и всегда не учитывающий возможные ограничения — еще б это он о такой ерунде думал! — мог, если повезет, справиться с заклинаниями Сияющего, но они в основном сражались на одной стороне.

— Где-то за стеной тяжело вздыхает один слуга с очень большими ушами, — покачал головой Мартен.

— Да, — согласился Ирвин. — Но пусть повздыхает дальше. Я был у Сагрона, разговаривал с ним по поводу вашего артефакта. Собственно, потому я к вам и пришел.

Мартен стремительно повернулся к Белле, принцесса же невольно потянулась к кулону, все еще висевшему у нее на шее. К счастью, Его Величеству хватило ума не отбирать украшения у принцессы — собственно говоря, он даже не спрашивал, что это такое, просто не обратил внимания. И хорошо, иначе артефакт давно бы перекочевал в королевскую сокровищницу до лучших времен.

Лиар никогда не был великим магом, его дар оказался вполне обычным, хотя, разумеется, не слабым, и никакого трепета перед уникальными магическими творениями он не испытывал.

— Сагрон — такой себе артефактор, — вздохнул Мартен. — Он вряд ли способен помочь с этой гадостью. После того, что случилось, я очень сомневаюсь, что рангорнские артефакторы, и в том числе сотрудники НУМа могут нам чем-нибудь помочь. При всем уважении.

Ирвин подошел к нему ближе и заговорил еще тише, очевидно, не желая оставлять ни единого шанса желающим подслушать их разговор.

— Да, — кивнул он. — Но Сагрон — уважаемый маг, завкафедрой, и, разумеется, имеет возможность связаться с нашими иностранными коллегами. Он не говорил, что у нас такое есть, чтобы не было лишних проблем, спрашивал диссертации ради, но сказал, что в Вархве об этом что-нибудь знают.

— Знают?

— Он разговаривал с ними по магической связи, — пояснил Ирвин. — Надо быть слепым, чтобы не видеть, как подпрыгнул их артефактор, услышав описание Сагрона. Так что, вам всем надо в Вархву. Возможно, там смогут чем-нибудь помочь.