Ведьмы горят на рассвете

Кандалинцева Дарья

– Полагаю, в морге, – говорит Аделард, наблюдая за нами. – А что?

– Не захоронено? – скашиваю глаза на Мира, однако он не отвечает.

– Нет, – отзывается вместо него Аделард. Обычно всегда ясно, кто в компании друзей занимает должность так называемого лидера, кто принимает решения, а кто этим решениям следует. Однако Мир с Аделардом? Кажется, будто Мир нарочно держится в тени, наблюдает, делает пометки в уме, однако ничего не предпринимает. Вопрос лишь: до каких пор?

– То есть тела у вас нет? – настаиваю я, всё ещё глядя на Мира. Мне хочется протянуть руку и встряхнуть

его, заставив мне отвечать. И я ведь могу это сделать, он достаточно близко.

Тоже измерив взглядом расстояние между нашими коленями, Мир стискивает челюсти и поднимается. Ни слова.

– С чего нам хранить мёртвое тело в шкафу? – голос Аделарда звучит наполовину с удивлением, наполовину с отвращением.

– Потому что вы либо мне врёте, – говорю я, тоже выпрямляясь, – либо идиоты. Либо и то и другое. – Вокруг ни единого признака борьбы или же того, что было использовано смертельное заклинание. Если бы Джасна умерла на этом самом месте из-за магии, трава бы вокруг тоже выглядела мёртвой. Однако она даже не пожелтевшая или обожжённая, и всё выглядит так, словно ничего и не произошло. Что может означать лишь одно. – Джасна не мертва.

Странный стон вырывается изо рта Лав, что-то среднее между ужасом и облегчением.

– Поясни, – требует Мир.

«Я и правда незаменима».

– Ну, эта… техника в общем-то не предназначена для убийства. Она как ловушка. Ты же сам сказал, Мир, серебряный покров предназначен для того, чтобы тело сохранить. Логично, что кто-то мог бы сделать это, чтобы потом подбросить труп через месяц-два куда-нибудь подальше от настоящего места преступления, когда все улики уже исчезли. Но опять же, зачем подбрасывать труп, который всё ещё заморожен в серебре? Тогда же трюк становится очевидным. Вашего убийцу что, прервали, не дав завершить начатое? Тут? Сомневаюсь.

– Получается, Джасну бросили тут специально? – глаза Лаверны округляются.

Киваю.

– Её и полагалось найти в таком виде. Теперь она кажется мёртвой на вид и на ощупь, но на самом деле лишь застыла в моменте. – Я читала в одной из книг Влада о подобных ритуалах. Тогда мне казалось, что если буду знать все хитрости, то никто не сможет перехитрить меня. Как же я ошибалась.

– Святые ангелы. А это… больно?

– Нет, Лав, не больно. Ты не дышишь, ничего не чувствуешь, не понимаешь, что время идёт. Это как бесконечный момент между сном и пробуждением.

Поморщившись, Ади спрашивает:

– С тобой было так же?

– Нет, я знала, что моё время ускользает. – Однако вопрос заключается в том, кто и почему оставил спящую девушку в качестве послания? Предупреждения? Если она должна была напугать играющих с магией, то явно не напугала. Украдкой смотрю на Мира. Расправив плечи, он стоит теперь спиной к нам, отстраненно, глядя на воду. Лаверна сказала, что Мир с Владом были – или до сих пор являются? – друзьями. А Мир спрашивал, убил ли меня Влад… «Но это же абсурдно!» Нет, только не Влад. Он ведь был тем, кто изначально дал мне шанс стать сильной.

– Получается, мы можем разбудить Джасну? – уточняет Аделард, потирая замерзшими ладонями.

Качаю головой.

– Только тот, кто проводил

ритуал, может обратить ритуал. – Это плохо, но в то же время меня эта мысль вдохновляет. Если Мир думает, что Влад виновен во всём происходящем, то он тоже будет Влада искать. А это дает мне причину задержаться рядом подольше, по-настоящему помочь в расследовании.

– Но есть кое-что, что мы можем попробовать, – гляжу на Лаверну, а потом на Ади. – Я знаю одно зелье, которое может помочь нам заглянуть в последние воспоминания Джасны. Мне понадобятся кое-какие травы, её личная вещь, например платок или перчатка, и… – «Магия, которой я больше не владею».

– И ты не можешь это сделать, – словно прочитав мои мысли, Мир с пугающей быстротой разворачивается.

– Нет, могу! – вру я. Слишком поспешно, слишком неприкрыто. Но мне нужно выглядеть полезной. – Зелье называется морокс.

– Погодите, разве Нилам называет ту дрянь, которой приторговывает в ночном клубе, не мороксом? – спрашивает Лав. Она выкинула вафлю в кусты и теперь медленно снова становится прежней, уверенной собой.

«Нилам». Парень, который ночью возмущался из-за моего воскрешения. Ещё один человек, который знает, кем теперь является Полина, ещё один стражник моей истиной натуры.

– Я ему позвоню, – вытаскивая из кармана телефон, Мир отправляется в сторону главной аллеи. Никаких прощаний, никаких «идите за мной», никаких благодарностей.

– Как заметила Ярослава, это зелье, – Аделард многозначительно смотрит на Лав, – а не наркотик, чтобы им приторговывать.

Отвечая, Лав корчит гримасу:

– Нет, Ади, это наркотик, если он взбалтывает тебе мозги и оставляет их поджаренными как куриные крылышки.

Раздражённо вздохнув, Аделард лишь отправляется следом за Миром, в который раз отказываясь от спора. Будто его натренировали вести себя как джентльмена.

– Знаешь, забавно, – глядя им вслед, Лаверна медлит рядом со мной. – Этот ваш Влад увидел в тебе что-то особенное, Яра, а? Что-то, что убедило его выбрать тебя в качестве друга да ещё и сделать тебя ведьмой потом. И в итоге ты оказалась способна убить, сколько, семь человек? – она отряхивает руки, смахивая вафельные крошки. – Интересно, что такого Влад увидел тогда в Мире, чтобы с ним подружиться. И на что способен сам Мир?

Часть II

Давным-давно Жизнь влюбилась в Хаос.

Однако Хаос уже любил.

Смерть.

«Сказка о сломленном короле»

Мир

– Может, поговорим наконец, Мир? – спрашивает Аделард, нагоняя меня. Ветви деревьев над головой качаются на холодном ветру, а в небе собираются тучи.

– Не о чем разговаривать.

– Да ну? Как насчёт мёртвой ведьмы, дышащей у меня за спиной? – теперь голос Ади не звучит настороженно, как звучал, когда он разговаривал с Ярославой. Ему не хватает вежливой сухости, которую привили Аделарду родители.