Ведомые 'Дракона'
Шрифт:
– Спрашивали их - не отвечают, только руками размахивают, - говорит Федоров. - Вообще, люди какие-то непонятные. Одни шутки да смех на уме. Первое, о чем нас спросили после посадки, где достать русской водки.
...На следующий день я начал знакомиться с новым истребителем. Як-9у выгодно отличался от своих предшественников. Он развивал скорость до семисот километров в час, имел высокую скороподъемность, более мощное вооружение. Немецким истребителям было трудно соперничать с ним. Каждый из нас, осваивая новый самолет, испытывал чувство гордости за советских конструкторов, инженеров,
* * *
В начале апреля 1945 года летчики полка закончили освоение истребителей Як-9у и вернулись на них в Морин.
Оснащение истребительных полков новыми самолетами внесло известные коррективы в воздушную обстановку. Фашистские летчики стали реже вступать с нами в бой, предпочитая действовать методом внезапных наскоков. Господство нашей авиации в воздухе было бесспорным.
Такие условия благоприятствовали вводу в строй пополнения. Молодежь стала чаще вылетать на боевые задания.
Как-то мне довелось с группой молодых летчиков патрулировать над кюстринским плацдармом.
– Под нами пара "фоккеров"! - доложил Андрей Кузнецов.
Взглянув вниз, я увидел два грязно-бурых вражеских истребителя, направлявшихся в сторону Берлина. Они, очевидно, уже успели сбросить бомбы и спешили налегке уйти на свой аэродром. Что ж, неплохая возможность испытать новые истребители, подумал я и скомандовал:
– Кузнецов и Шувалов, атакуйте! Прикрываю!
"Яки" рванулись вниз. Фашисты заметались. У наших истребителей преимущество в высоте и скорости. Вот ведомый Шувалова, лейтенант Иванов, недавно прибывший из училища, прижал "фокке-вульфа" к земле и первой же очередью отрубил ему почти половину хвостового оперения. Пытаясь уйти, фашист сманеврировал, но не рассчитал и задел плоскостью за дерево. Другой "фокке-вульф" стал набирать высоту, намереваясь скрыться в облаках. Но не успел: от меткой очереди Шувалова самолет задымился и штопором пошел к земле.
* * *
Вечером было много разговоров об этом воздушном бое. Мы поздравляли молодых летчиков с победой, и особенно лейтенанта Иванова. На фронте - без году неделю, а уже открыл боевой счет. Счастливец! - решили его одногодки. А мы, "старички", радовались, что молодежь готова к боям и не прочь посоперничать с опытными летчиками.
Но наше радостное настроение омрачило невероятное событие. По аэродрому нанесли штурмовой удар американские истребители "мустанги". Несколько самолетов оказались выведенными из строя. Более того, американцы сбили наш истребитель, совершавший тренировочный полет. Летчик погиб, не успев выброситься с парашютом.
Возмущению нашему не было предела. Особенно негодовал Федоров. Увидев Пасынка, он бросился к нему:
– Товарищ комиссар, разрешите приложить парочку их "крепостей". Проучить надо сволочей...
– Нельзя, Иван, - сказал Пасынок. - Командующий запретил что-либо предпринимать. Не к лицу нам, советским летчикам, так поступать.
Этот инцидент наглядно показал нам, как относятся некоторые американцы к выполнению своего союзнического долга. Мы неоднократно спасали их бомбардировщиков от наскоков "мессершмиттов"
* * *
В первых числах апреля 1945 года советские войска продолжали подготовку к наступлению. В светлое время жизнь на плацдарме и дорогах замирала, а с наступлением темноты глухо урчали моторы танков, тягачей, автомашин, слышался негромкий говор пехотных колонн. А затем и по ночам установилась тишина. Стало ясно: закончились последние приготовления к наступлению. Нет, мы не заходили в штабы и не заглядывали в оперативные документы, чтобы узнать, когда начнутся активные боевые действия. Фронтовой опыт и натренированное чутье позволяли нам безошибочно находить ответы на интересующие нас вопросы...
Последние старты
1
Во второй половине дня 15 апреля 1945 года весь личный состав полка построился у штабной землянки. Такого давно не бывало. Значит, произошло что-то очень важное.
– Под Знамя, смирно! - раздался зычный голос капитана Анкудинова. Равнение - налево!
Из землянки показался Иван Федоров со Знаменем полка. За ним вышли Власов, Пасынок и Лепилин. Перед строем они остановились.
– Товарищи! - торжественно и взволнованно начал командир полка. Слушайте обращение Военного совета Первого Белорусского фронта...
Наконец-то настал долгожданный час! Советские войска переходят в решительное наступление. А за ним - победа, конец войне! Не один год ждали мы этого события. К нему шли долго, настойчиво. Через неимоверные трудности, через радости и горе. И дошли! Потому что верили в нашу победу и боролись за нее, не щадя ни сил своих, ни жизни. И вот она, совсем рядом...
– За нашу Советскую Родину - вперед, на Берлин! Заключительные слова обращения были встречены раскатистым "ура". Все забыли, что стоят в строю. Бросились обниматься, целоваться...
После построения командный состав собрался в штабной землянке. Майор Власов поставил задачу. Полку предстояло завтра, с рассветом, вылететь на прикрытие наступающих наземных войск. Часть сил привлекалась для сопровождения штурмовиков.
– Мы должны быть готовы к перебазированию на один из берлинских аэродромов, - заключил командир полка.
Посадка в Берлине, в столице Германии! Высокое доверие оказано нашему полку. И его, конечно, нужно с честью оправдать!
Совещание было недолгим, и мы направились в эскадрильи, чтобы организовать подготовку к завтрашнему дню.
Вместе с командирами бурную деятельность развернула гвардия Пасынка. В подразделениях состоялись партийные и комсомольские собрания. Активистов расставили по решающим участкам подготовки к завтрашним боевым действиям. Ветераны части и агитаторы провели беседы. Были выпущены боевые листки, на стоянках самолетов появились плакаты.
– Жалко, концерта самодеятельности нельзя дать, - сокрушался комсорг Борис Тендлер. - Не успели репетицию провести...
– Не тужи, Борис, - шутили летчики. - В Берлине все запоем и запляшем. Такой концерт устроим...