Ведун
Шрифт:
— Нормально всё, едем дальше, — вернувшийся Илья поднялся ко мне на обзорную площадку. Ходил разрешение на въезд в анклав получал, плюс сопровождение до города, чтобы мы никого по пути не высадили и неучтенный товар нигде не выгрузили. — Пошли в кабину, что тут пыль глотать?
— Иду, — кивнул ему, но кто бы знал, как мне не хотелось отсюда уходить.
Нетерпение, мандраж, сердце радостно стучит, всё разом навалилось, при виде родных мест, так что совсем не хотелось снова к Илье идти и разговоры разговаривать. Уже сто раз пожалел, что ему ту сигариллу предложил. Нет, для будущего оно полезно, всё же подольские купцы надежные ребята, и что удивительно для наших поганых времен, слово держат и свои обязательства всегда выполняют. Так что если и работать с кем, так
Но это всё планы на будущее, сейчас же…
Илья удивил, стоило мне снова в кресло упасть, он ко мне приставать не стал, кивнул приветливо и со своими людьми разговор завел. Так что никто мне не мешал в окно на дорогу смотреть и радостно километры отчитывать, еще немного и я дома.
Заволжье, смотришь на этот город и видишь сплошные укрепления, со стороны напоминающие собой исторические крепости. Когда люди поняли, что наступил всеобъемлющий и полный песец, то несмотря на все трудности поспешили отгородиться от ставшего вдруг такого опасного и негостеприимного мира. Вот и возвели вокруг города укрепления в виде четырехэтажных домов и такой же высоты стен между ними. Толстостенные дома наружу без окон, только многочисленными небольшими бойницами смотрят, жилых помещений там тоже нет, всё, и окна, и казармы (в данный момент егерьские), с внутренней стороны расположены. Стены между домами оборудованы крытыми галереями, для быстрого перемещения подкрепления на опасные участки. Есть еще и подземные галереи, как между домами, так и наружу, к железобетонным колпакам дотов, способных вести огонь на триста шестьдесят градусов.
Всё это удалось возвести только потому, что несмотря на огромные усилия, выжившим людям из Городца и Заволжья, оседлавшим Волгу друг напротив друга, только чудом, по-другому и назовешь, удалось сохранить ГЭС, которая до сих пор работает. Тогда же это было спасение: бесперебойная подача электричества, тепло в домах, возможность приготовить пищу, умыться, постираться. Вроде бы и обычные вещи, но во многих местах ставшими недоступными, огромной роскошью.
Еда тоже была роскошью, но в Городецком анклаве людей спасла Волга. Дед сейчас рыбу очень и очень редко ест, на всю жизнь ее наелся.
Когда слегка обжились и приноровились к новым реалиям, ну и погода позволила заняться сельским хозяйством, то отдельные смельчаки начали оборудовать защищенные фермы. На нашем, на правом берегу Волги, в основном животноводческие, а вот левобережье, там да, там именно земледелием занялись. Наша житница, которая весь анклав продуктами снабжает.
В те же времена и егеря, как штатные боевые подразделения, образовались. Защищали фермеров и их хозяйства, одновременно расширяя подконтрольную людям, а не зверью территорию. И образовались они из охотников, именно эти безбашенные люди в те времена занимались поставками мяса в город, искатели же по реке мотались, тащили всё особо ценное и всегда нужное в новообразованный анклав. Этим они и сейчас занимаются, продолжают таскать… всё что найдут, то и тащат. Егеря охраняют, охотники поставляют мясо, животные и растительные ингредиенты.
— Ну что ж, — не спешил отпускать мою руку Илья, — надеюсь, до скорой встречи. Жду от тебя весточки. Счастливо!
Ну да, когда на территорию анклава въехали он дал мне поностальгировать, с разговорами ко мне не приставал, но вот при прощании не мог не напомнить о нашей договоренности. Очень
— И вам счастливо! — я еще раз сжал ему руку и всё же удалось ее высвободить. — Как только что появится, сразу свяжусь. Но, как и говорил, вполне вероятно, что не в этом году, Илья.
Прежде чем начинать поставки, мне нужно все свои дела порешать и обустроиться нормально на Радаге. Потом совершеннолетним там стать, чтобы те же сигареты и элитное спиртное мне без боязни проверки паспорта продавали. Вот тогда уже и можно будет думать о таком вот сопутствующем бизнесе, всё же основной мой заработок я собираюсь с ведовства иметь. Но и лишние, вот такие легкие деньги я терять не собираюсь, потом еще придумаю, что на Радаге будет востребовано, чтобы порожняком туда-сюда не шастать.
Проводив взглядом въезжающую на территорию пакгаузов колонну, только там под присмотром местных и разрешено приезжим разгружаться. Кое-что сразу оптом скупят, а кое-что и в розничную торговлю пойдет, чтобы максимально выгодно продать. Так что завтра на примыкающем к складам рынке не протолкнуться от народа будет. Пусть такие вот приезжие купцы и не редкость в последние годы, но не так и часто, как хотелось бы, они появляются. Купцы — это всё же не только товары, но и новости, которые они привозят с собой о внешнем мире. Для многих жителей очень и очень далеком мире, так как за пределы анклава они не выбираются и что там происходит только из таких вот слухов новости и черпают.
Поправил рюкзак за плечами, другой за лямки взял — разгрузку в него упаковал и «Тезку» к нему приторочил, так как местные не любят, когда приезжие в полной экипировке и с длинностволом в руках по городу шастают. А я, — улыбка сама собой на лице расцвела, — сейчас именно приезжего и изображаю.
«Ну дед, узнаешь меня или нет?»
Медлить не стал, направился на проходную, заранее достав жетон охотника, он же, для таких как я, и пропуском в город служит.
Как же я удивился, когда этот артефакт, а жетон именно им и является, принял меня в моем теперешнем виде. Я не знаю, за счет чего он к конкретному человеку привязывается, его при получении и кровью поливаешь и сырой силой напитываешь, пока он не «накушается» и зеленым не моргнет — это маги, простые люди просто кровью его кормят. Так вот, кровь у меня, у Сани Тишиловича, теперь другая, оттенок силы тоже изменился, я это знаю точно, но артефакт, выданный Сане Мещерскому, меня теперешнего принял. Чудо!
На проходной привычно вставил жетон в считыватель, где его подлинность проверили, после чего взял его в руку и магии чуть подал, отчего он равномерным зеленым цветом засветился.
— Проходи, — без вопросов пропустили меня, хоть дежурный маг и наморщил лоб, пытался вспомнить, кто я такой, лицо то незнакомое.
«Совсем страх потеряли, — недовольно повел я головой, когда прошел проходную. — Если сомневаешься, несмотря на положительный отзыв жетона, возьми и пробей номер, развей сомнения. А этот только лоб наморщил, но задержать даже не подумал, отмахнулся от своих сомнений и присоединился к обсуждению, как им повезло, что именно сегодня дежурят, завтра, в связи с прибытием купеческого каравана, можно будет гульнуть».
Я уже сто лет с этой стороны в город не входил, но раньше тут как-то более серьезней к службе относились. Или это мне просто так кажется? Черт его знает, но деду надо будет сказать, пусть там напряжет кого надо, не хотелось бы в один прекрасный день проснуться из-за какого-нибудь ЧП. Не дай бог, если кто-нибудь из знакомых пострадает из-за этих недоумков и из-за моего молчания.
Пройдя через ворота в монументальной оборонительной стене внутрь, миновал короткий проулок, вошел в сам город. И сразу же свистом привлек внимание «такситов», что сейчас во множестве тут паслись, в связи с прибытием каравана, махнул им рукой, подзывая, когда они голову в мою сторону повернули.