Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни
Шрифт:
– А… – нелепая пауза и Алма продолжила, – где моя мама?
– Здесь её нет.
Ответ был очень коротким и ровным счётом ничего не давал девочке. Поднявшись, она взяла деревянную расчёску с туалетного столика и вышла на балкон. Октябрьский ветер приятно обдувал. Опустив глаза, она увидела на себе длинное платье серебристо-грифельного цвета, красиво отливающее нежно-изумрудным оттеком. Словно выйдя из некого сумрака, Алма принялась расчёсывать волосы.
Замок был нереально большим, девочка пыталась хоть что-то вспомнить из него, хотя бы то, где выход из этого лабиринта достойного войти в историю шедевров эльфийских архитекторов. Может у неё получилось бы быстрее найти выход из него, если бы только часть мыслей, направленных на поиски пути, не составляли всего одну сотую общей массы от всех мыслей. Все они были направлены
И вот улица. Как она нашла её? Идя просто машинально, полагаясь на подсознательную память? Может раньше она часто бывала здесь? Только бы привести мысли в порядок. Это то, чего желала Алма на самом деле именно сейчас.
Город оказался несколько знаком ей. Низкие дома, но по эльфийски грациозные, да и весь городок, включая замок Доэлнора, находились в крупной покатой расщелине в скале. Молчаливые задумчивые эльфы всегда успокаивали Алму, по крайне мере, она так помнила. И с каким-то непонятным выражением лица девочка поглядывала на других детей, как они бегают по мощёным улицам. И в таком её собственном состоянии Алма не понимала, что может быть вообще хорошего сегодня. Когда настраиваешь себя на какое-то состояние, оно и выходит из тебя, мало того ещё и кажется, что эта же грязь лезет и из всего окружающего тебя. Самым лучшим выход из этой ситуации был хороший случай из жизни, казалось, что проще – вспомнить о хорошем, но когда ты не помнишь, что было давнее получаса назад, то это становится слишком невыполнимым.
Крутые стены гор были медные от осенних деревьев, хотя почти вся листва с них уже опала и служила ковром. Осень. Больше нечего было сказать о поле, на которое вышла Алма, ещё только то, что оно было широким и очень пустым. И на всём этом фоне коричневато-жёлтых листьев, Алма казалась одним серым пятном, гуляющим по нему без цели, мыслей, соображений. Но это не совсем так, мысли были, но все направлены на отлучённые от дел земли. Девочка никак не могла вспомнить, что же всё-таки произошло с ней? А может быть и в ней? Доэлнор был постоянно занят, хотя и любил свою племянницу, как правитель он имел мало времени на себя и своё общение с людьми родственными ему. Раньше вечера можно было и не надеяться поговорить с ним.
«Отлично! Откуда я помню это?! Уж лучше бы вспомнила хотя бы свою фамилию!».
Алма углублялась всё ближе к самому центру поля и, когда достигла его, заметила на окраине человека. Чёрные куртка с капюшоном, брюки поношенные и тоже тёмные, ботинки. Солнце скрылось за густым облаком, но всё ещё сквозь него давало свет, который освещал торчащие из-под капюшона волосы – красные, слегка бурые, в какой-то момент они Алме напомнили кровь, но нет, это были именно волосы – неровные, чистые, но с секущимися концами, которые едва задевали куртку, висевшую на широком развороте плеч. Плечи, кстати, были очень широкими даже для человека такого роста, под два метра. Из самой глубины тени, отдаваемой капюшоном, поблёскивали какие-то ярко-бирюзовые глаза, немного с серым. Краюшек света так же задевал жёсткий тупой подбородок, идеально прямой нос, такие же резкие линии носило всё лицо. Сама того не осознавая, девочка уже шла к нему медленно, какими-то рывками и вспышками скорости, то два нервных шага вперёд и пауза, то ещё шаг и остановилась. Так она подходила всё ближе к непонятному человеку.
– И ты не боишься? – спросил он низким голосом, очень необычным, одновременно шипя и проскальзывая через некоторые звуки, будто перекатывал во рту некий шар. Но глубина тембра не имела границ и слегка вибрировала. Несмотря на вопрос, о котором стоило как можно сильнее задуматься и сделать выводы, которые предостерегли бы от чего-то, звуки, вылетавшие наружу, только успокаивали.
– А чего мне бояться? Вас?
– Для начала – неизвестности, а потом можно и меня. Так поступают многие, а ты, я вижу, любишь выделяться.
– На самом деле нет, – коротко ответила Алма, сама не узнавая свой голос, – простите, а кто Вы?
– Иди куда шла, Алма! – тут человек развернулся и направился в сторону леса.
–
– Твоё счастье, что сегодня ты никудышная соперница.
– Убил бы меня? – что за вызов? Он как-то вырвался сам. Алма сразу же почувствовала необъяснимую энергию, чёрную силу.
– О, – протянул тот, будто на выдохе и развернулся только теперь, будто узнав что-то родное, но на этот раз пошёл прямо на Алму, – я вижу, что какие-то фразы сами собой вырываются из тебя! Ты вообще не слышишь, что говоришь! Конечно, я могу убить тебя!..
– Где я тебя видела? – рот был слегка приоткрыт, и слова вылетели через тончайшую щель, он не услышал их.
– Думаю, что ты меня ещё увидишь не раз…
Как подкошенный он начал падать на спину, вытянувшись при этом ровным столбиком, волосы затрепетали от ветра, а через миг продолжили также колыхаться, но на этот раз – огнём. Пламя разошлось по всему телу, и оно сгорело в воздухе, так и не коснувшись почвы. Сильная волна по настоящему тёмной магии оттолкнула девочку назад. И, казалось, залила на пару секунд её лёгкие, закашлявшись, Алма снова продолжила дышать, но это было уже не то дыхание. «Я вспоминаю тебя… но не себя!».
Да. Глаза медленно прикрылись, и девочка действительно вспомнила эту высокую фигуру, вечно чёрную одежду, даже если она уже совсем старая, хотя поношенными были только грубые ботинки. От этой ерунды Алму затрясло, всё тело стучало, причём в разном ритме, из-за чего, казалось, дрожало всё вокруг. Что сегодня за ужасный день для неё выдался? И свободно упав на мягкую землю, Алма широко открыла глаза, чтобы те начали высыхать, и с ними заодно высохли бы слёзы. Она не хотела, чтобы солёные капли вырвались из глаз, даже одна, и Алма была голова рвать себе кожу, если позволит хоть одной из них скатиться по щеке! Всё, что угодно, но только не слёзы. Кто она – она не помнила. Кто у неё остался, и кто сможет понять её – никто. Алме сейчас стало как-то слишком холодно для такого уже не солнечного, но ещё тёплого дня, хотелось согреться, почувствовать тепло, но не на кого было положить уставшую от мыслей голову. Хочется ощутить тепло, а ощущаешь лишь своё холодное тело и понимаешь, что тот, кому ты можешь рассказать всё, что тебя мучает – ты сам, и, когда почувствуешь, что умрёшь, если заплачешь, то единственным твоим платком окажутся собственные руки.
Не привыкшая себя жалеть Алма, поднялась, и, так и не позволив себе ни одной слезы, направилась во дворец дяди. На этот раз дорога заняла меньше времени, и дворец уже не казался ей лабиринтом, который пытался запутать красотой и узорами.
– Алма, – позвал девочку строгий голос дяди.
– Да.
– Переоденься к обеду и приходи на главную террасу, – немного помедлив, он добавил, – это вверх вот по этой лестнице, по коридору прямо, до конца и направо.
– Спасибо.
Последние сведения были девочке очень кстати. И довольно скоро добравшись до комнаты, она сразу распахнула шкаф. Множество платьев разных фасонов и цветов. «Если обед, – подумала Алма, – то нужно нечто сдержанное, открытого, желательно не «убивающего» цвета. Вот!». Её рука аккуратно достала вешалку, на которой висело платье, цвет действительно был не «убивающий», а интересный – золотой, отдающий рыжеватым. Так перекликающийся с одной полосой на всецветных радужках девочки и красиво подходящий к медным волосам цвет атласа, оно собиралось к шее, таким образом, вырез образовывал ровный круг, рукавов не было, всё держал воротник, одновременно служивший и лямками. Легко накинув его на себя, Алма увидела, что оно слегка волочится по полу, но это ещё ничего, если бы не отсутствие приталенности. Но что-то подтолкнуло девочку к этому решению, и она, подойдя к туалетному столику, начала выдвигать его маленькие ящички с украшениями, один за другим.
Время шло. Золотое атласное платье было красиво подпоясано обычной, длинной цепочкой интересной формы толщиной в полсантиметра, и благодаря эльфийскому происхождению совсем ничего не весила. Алма довольно быстро отыскала место, где встретила дядю, и от него уже было легче добраться до террасы. Стол уже был накрыт, не смотря на его внушительные размеры, приборы указывали на то, что хозяин не намерен принимать за столом более трёх гостей. Большой стул, у которого тоже было накрыто, пустовал, справа гостья уже заняла своё место, ей была Титания Грекнивер, слева, кажется, было её место.