Великан Севера
Шрифт:
— Ты думаешь, я тебя боюсь? Не смеши меня, норд, ты просто очередная шавка, не достойная дышать со мной одним воздухом, так что если ты прямо сейчас меня развяжешь, то так и быть, я позволю тебе убежать в свой промёрзший Скайрим! И чего ты ждёшь? Я же приказала тебе!
— Сначала выслушай мой вопрос, дорогуша, — в свой голос я добавил рычащие нотки, — какой дрянью вы снабдили засадные отряды?
— Ой, неужели кто-то из полу животных кое-как освоивших великое искусство ещё жив после «Слёз Памяти», как жаль, впрочем, дай угадаю, от них страдает кто-то из твоих близких? Бедненький норд, знай же противоядия от этого яда нет, но его можно снять заклинанием, которое совершенно случайно мне известно, ещё мне известно
— То есть как избавиться от этой дряни ты знаешь? — надо будет выписать её охраннику премию, выдержать такое на протяжении пары часов, и не прибить мелкую дрянь, это подвиг не меньший, чем лично возглавить атаку.
— Конечно я знаю, ой, судя по твоему выражению уродливого лица, ты сейчас размышляешь, как выбить из меня это заклинание и какая печаль, что я могу просто соврать тебе, и ты самолично убьёшь дорогого тебе человека. Какой ужас, какая ирония судьбы. А пока ты будешь убит горем, я нежно буду прожаривать тебя, ведь для создания заклинания требуется магия, если ты не в курсе, а эти милые украшения будут мне мешать, — она слегка звякнула антимагическими кандалами.
— Ты права, я мог бы начать тебе угрожать долгими и мучительными пытками, или отдать в пользование паре сотен орков, — после этого моего предложения она заметно вздрогнула, — но не так давно мною был убит один такой же высокомерный прыщ в такой же мантии. Калатар, сходи пожалуйста до моей палатки и принеси из неё зелёную шкатулку, она стоит на моём столе, — на мою просьбу один из орков, стоящих у входа, кивнул и удалился.
— Неужели тупой норд, смог раздобыть парочку артефактов своих будущих господ? И даже разобраться как их использовать? Браво, браво ты только что вырос с обычного раба до моего личного раба, который будет достоин носить за мной тяжести…
Эльфийка продолжала распинаться, пытаясь вывести меня из себя, однако в руках у меня удавалось держать себя во многом благодаря предвкушению. Ведь посыльный отправился не просто за шкатулкой, а за шкатулкой, в которой хранились те самые рабские ошейники, которые были мной захвачены при снятии осады с крепости Осколок. Причём, уже достаточно давно, Изабелла смогла разобраться в том, как они работают, принцип оказался до ужаса прост: при надевании ошейника, он создавал ментальный конструкт, который не только брал контроль над телом раба, но и получал полный доступ как к его базовым рефлексам, так и ко всей памяти. Оригинальная личность при этом как бы запиралась, при этом оставаясь свидетелем всех действий неподконтрольного ей тела, что должно было вызывать дополнительное удовольствие у хозяина ошейника, ведь такой тип рабства в основном применялся к захваченным плен врагам, которых было сложно контролировать обычными методами. Исследование ошейников заключалось не только в теоретических изысканиях, но и сопровождалось практическими испытаниями, в качестве добровольцев выступали те самые пленные, которые томились в подземельях Осколка. Эффект был стопроцентный, но не стоило забывать, что разумный с достаточно сильной волей может частично сопротивляться воздействию ошейника, но только в длительной перспективе.
Возвращение орка с непримечательной шкатулкой в руках сопровождалось очередным потоком оскорблений, на которое мы оба почти никак не отреагировали. Впрочем, стоило мне открыть крышку и аккуратно взять в руки ажурное украшение с множеством драгоценных камней, как альтмерка замолчала. Выражение её лица стало мне лучшей наградой за все те слова, которые она успела наговорить, орки охранники так же оценили изменения, и, судя по их предвкушающим улыбкам, готовились насладиться представлением.
— Что такое, моя дорогая, неужели ты не рада будешь получить от меня такое великолепное украшение для своей милой шейки? —
— Нет, не надо…. Простите меня господин! Что угодно, только не это! — эльфийка в панике билась в своих путах, — Я сделаю всё что вы прикажите, только не это!
— Смотрите-ка, парни, она оказывается умеет не только кричать и умолять, — орки на мою фразу засмеялись, — правильно говорят, все женщины падки на украшения.
— Господин, не надо… — по её лицу текли слёзы.
— Ладно, посмеялись и будет. Держите её максимально крепко и засуньте что-нибудь в рот, её голос мне надоел, — орки тут же зафиксировали бьющуюся в истерике эльфийку и засунули ей в рот кусок грязной тряпки, не то что мне так уж хотелось заткнуть её, просто хотелось избежать возможное откусывание языка.
Надев рабский ошейник на Талморку, я прокусил свой палец и смазал выступившей кровью три из семи камней, после чего проговорил заклинание активации. Смотреть, как на смену бьющейся в агонии личности приходит абсолютно послушная кукла, было немного жутковато. Как только оригинальное сознание окончательно угасло, лицо альтмерки полностью разгладилось и приняло максимально умиротворённое выражение. Моя новоиспечённая рабыня продолжала лежать на кровати даже после того, как орки по моему знаку перестали её удерживать. Вытащив из её рта кляп, я начал задавать вопросы.
— Кто я для тебя?
— Мой хозяин и повелитель, — абсолютно спокойным голосом ответила она.
— Если я прикажу тебе перестать дышать, что ты сделаешь?
— То, что прикажет хозяин, — её тон никак не изменился.
— Что ты знаешь про яд «Слёзы Памяти»?
— Средний по сложности в изготовлении зачарованный яд, имеет характерную особенность — из-за способа действия не поддаётся никаким обычным противоядиям. Действует на весь организм комплексно заставляя его тратить собственные резервы на поддержание пагубного воздействия яда. Нейтрализовать можно или зная специальное заклинание отмены, или особым отваром, относящимся к категории высших зелий.
— Ты сможешь отменить его действие?
— Если господину будет угодно, — хорошая новость, значит она не соврала, впрочем, до конца доверять ей всё же не стоит.
— Остались ли ещё где-нибудь поблизости образцы этого яда? И сможешь ли ты отличить его от любого другого?
— Такой яд был в зельеварне мастера Орондира в главном лагере, отличить яд можно по особой форме сосуда, который не даёт ему улетучиваться и поддерживает магическую составляющую.
— Отлично, тогда развяжите её, но кандалы пока оставьте, — орки сноровисто начали распутывать узлы, — будете идти прямо за ней, и, если она попробует выкинуть что-то, сразу оглушайте. Понятно, — на мой вопрос орки утвердительно кивнули.
Следующие полчаса были потрачены в поиске среди трофеев нужных нам склянок, разного рода зелий и ядов у засадного отряда было более чем предостаточно. Найдя искомый пузырёк, я приказал притащить какого-нибудь пленного, желательно эльфа. Как только передо мной на коленях оказался избитый голый альтмер, затравленно смотрящий исключительно вниз, я бесцеремонно влил в него половину колбочки. Яд начал действовать почти мгновенно, и от пленника начал разноситься характерный запах, в точности такой же, как от Изабеллы. Стоило мне приказать, как рабыня тут же произнесла заклинание и сделала несколько пассов руками, отчего гнилостный запах почти мгновенно пропал. Вторым испытанием было противоположное действие яда, влив его остатки колбы в воющего на одной ноте, некогда гордого солдата Доминиона, я приказал рабыне действовать. Стоило ей закончить колдовать, как гнилостный запах усилился многократно и пленный тут же рухнул на землю и забился в агонии, пять секунд, и он затих.