Великие научные курьезы. 100 историй о смешных случаях в науке
Шрифт:
Пародийная религия была названа пастафарианством (это, как вы поняли, от слова pasta - «макароны»). Невидимое существо из спагетти и двух тефтелей, наделенное божественной силой, которая заключена в его Наимакароннейшей Деснице, - вот вам и портрет Летающего Макаронного Монстра. В его религии все как положено: есть догмы, есть заповеди, есть подходящее Евангелие, которое придумал тоже Хендерсон.
Кого не волнует тайна рождения Вселенной? Так вот, тайны больше нет - Вселенную создал Летающий Макаронный Монстр! И никто другой. А все, что касается эволюции, подстроено им преднамеренно. Ну, умеет он исподтишка мешать
Заповедей в пастафарианстве восемь. Все они выглядят как совет «Лучше бы ты этого не делал». И между прочим, плохого Монстр не посоветует! «Лучше бы ты не судил людей по их внешнему виду, одежде или по тому, как они говорят. Веди себя хорошо, ладно?», «Лучше бы ты не тратил уйму денег на постройку церквей, храмов, мечетей, усыпальниц во имя прославления Моей макаронной благодати, ведь эти деньги лучше потратить - выбирай на что: на прекращение бедности, на излечение болезней, на мирную жизнь, страстную любовь и снижение стоимости Интернета», «Лучше бы ты не оправдывал
Моим именем угнетение, порабощение, шинкование или экономическую эксплуатацию других, ну и сам понимаешь, вообще мерзкое отношение к окружающим».
Казалось бы, чему могут научить спагетти с тефтелями? Ценить простые радости жизни! Уж Макаронный Монстр знает в них толк, ведь это он их все и создал.
Конечно, летающая лапша могла бы стать поводом срочно транспортировать того, кто ее придумал, в лечебницу. «Лучше бы ты не рассказывал всем окружающим, как Я говорил с тобой», - намекает Монстр. Но. закон есть закон, а он защищает свободу вероисповедания. Нужно только оформить все необходимые бумаги - и вот у вас уже есть своя собственная религия. Так однажды создал религиозную организацию сайентологов Л. Рон Хаббард, и теперь сайентология стала весьма популярна, особенно в среде знаменитостей.
Но и Макаронный Монстр тоже не лыком шит! Число пастафариан растет по всему миру, а молодежь вообще от всего этого дела в восторге. Чего только не увидишь у них: шапки в виде Макаронного Монстра, футболки с его изображением, наклейки на капот, костюмы для Хеллоуина!
А милую плюшевую игрушку в виде Летающего Макаронного Монстра продали за 1020 долларов на благотворительной ярмарке. Деньги передали в дар организации, защищающей преподавание теории эволюции в школах.
Мартышкин труд
Породила у вас священный трепет летающая порция макарон? Или только чувство голода пробудила? Тогда вы практик до мозга костей! Такие на месте Дарвина просто выбрали бы обезьянку посмышленее да попытались ее очеловечить, чтобы раз и навсегда развеять все сомнения!
У американских супругов-биологов Уинтропа и Люэллы Келлог родился сынишка. Малютку Дональда с первых окружили заботой и любовью. Но наука взяла свое, и счастливое родительство не смогло заставить эту пару отвлечься от своих исследований даже дома.
Немного раньше зоопсихолог из России Надежда Ладыгина-Коте проводила опыт, воспитывая у себя шимпанзе по всем правилам «человеческого детеныша». Обезьянка жила в ее доме, но так и не показала признаков «человечности». Этот эксперимент, а еще появляющиеся в газетах публикации о брошенных детях, воспитанных животными, навели супругов Келлог на одну мысль. И у Дональда появилась сестренка.
Помните
Гуа тоже носила одежду, ей тоже выделили кроватку, одеяло и матрац (от матраца она вообще была в восторге и никому его не отдавала). Ела она сидя в таком же детском кресле, как и Дональд, тоже пользовалась чашкой и ложкой, и меню ее ничем не отличалось от детского: молоко, пудинг, овощное пюре, фрукты, соки. «Мама и папа» воспитывали обоих совершенно одинаково и записывали все свои наблюдения. Скоро выяснилось, что Гуа понимает слова, сначала простые, например «нет», потом более сложные фразы - «дай руку», «ужин готов».
Стала часто передвигаться на двух ногах. Под видом игр супруги устраивали опыты: кто из «детей» быстрее догадается, как достать печенье, подвешенное на нитке, угадает с закрытыми глазами, откуда идет звук? Такие задания для Гуа были плевым делом, и она легко обходила Дональда. Зато мальчуган быстрее сообразил, для чего нужны карандаш и бумага, первым освоил игру в «ладушки» и без труда узнавал знакомых людей в другой одежде.
Шли месяцы. Дональд, как и положено ребенку, должен был начать говорить. От Гуа, конечно, этого не ждали (но втайне надеялись - на то он и эксперимент!). Вот только к своим полутора годам мальчик знал всего три слова, почему-то предпочитая по-обезьяньи взлаивать. Родители испугались. Похоже, вовсе не обезьянка настроена учиться у людей, а совсем наоборот!
Как ни жаль, пришлось брата и сестру разлучить, а опыт прекратить. Вдруг ребенок необратимо отстанет в развитии, нахватавшись животных манер? Гуа уехала в свой питомник и больше о ней не слышали. На память Дональду остались одни фотографии.
Еще одна шимпанзе, Вики, прославилась тем, что ее «удочерили» супруги Кейт и Кэти Хейс. Она попала к ним совсем крошкой - в трехдневном возрасте - и дожила до своего семилетия. Пара была бездетной и очень привязалась к Вики. А посему баловала ее: обезьянка ела с ними и с их гостями за одним столом, отмечала Рождество и день рождения (и обожала собирать подарки). За Кэти она буквально ходила по пятам, многому у нее обучаясь: пользоваться расческой, пудриться, красить губы и даже шить!
«Обезьянничая», Вики помогала мыть посуду, выбегала по утрам за газетой, садилась в кресло и, держа газету перед собой, изображала чтение. Она очень полюбила играть с картинками и фотографиями: сначала просто перебирала, а затем придумала раскладывать их на кучки. Но не как попало, а по принципу: людей в одну сторону, животных в другую (почти как «умные направо, красивые налево»). Свое собственное фото Вики торжественно водрузила поверх портрета леди Рузвельт.
Иногда всем казалось, что эта шимпанзе сможет заговорить. С Вики много занимались, в итоге трехлетняя обезьянка стала произносить три слова: «мама», «папа» и «чашка» (по- английски «кап»). Произношение у нее было весьма недурным, но по смыслу она употребляла только «кап» - когда хотела кушать. А мамой, увы, Вики могла величать кого угодно!