Великий диктатор. Книга вторая
Шрифт:
Всё как обычно. Стоило мне приехать в Гельсингфорс по приглашению вице-председателя Сената Константина Карловича Линдера, как случился «Выборгский инцидент», как назвали его в прессе. Тьфу! И всё из-а Николая II, который решил разогнать первую Думу. Разогнанные депутаты не придумали ничего лучше, чем сесть на поезд и уехать в Выборг. Где и поселились в гостинице «Бельведер».
А там они сочинили свое воззвание «Народу от народных представителей».
— Постановили не препятствовать аресту злоумышляющих на нашего монарха, — поставил в известность меня и ещё пару человек, находившихся в приёмной, секретарь, когда закончил читать вынесенный ему текст.
— Ну, слава Богу, — перекрестился незнакомый мне подполковник и обратился уже непосредственно ко мне. — Чего они к нам-то поехали? Ехали бы в Москву или в Казань.
Я пожал плечами, так как не владел ответом на эти вопросы, но поделился своим сомнением, которое меня грызло всё время с тех пор как я узнал про этих депутатов:
— Меня другое волнует. Ведь их было сто восемьдесят человек. А как они все поместились в той гостинице? Ведь, насколько я помню из рекламы, она небольшая. Всего на тридцать номеров. Они там что, штабелями спят?
— Ха-ха-ха-ха, — раскатисто рассмеялся военный, к смеху которого добавился смех какого-то правительственного чиновника, сидящего вместе с нами в приёмной.
— Господа, потише, — попытался успокоить смеющихся секретарь, который закончил перепечатывать текст, но тоже не выдержал и хохотнул. — Штабелями. Надо же. Умеете вы, господин Хухта, красочно высказаться.
Наше веселье не продлилось долго, так как выглянувший из-за дверей господин Окессон погрозил кулаком секретарю и пригласил меня в зал совещаний.
В конце июня на имя деда Кауко пришло письмо из Сената. Как к единственному автомобильному производителю в княжестве. С просьбой описать своё видение на использование моторизированных транспортных средств и на возможные правила движения их на дорогах городов Финляндии. Естественно, что дедуля тут же спихнул эту проблему на меня, а я малость увлёкся и расписал не только основы правил дорожного движения и сферу применения наших автомобилей, но и массу иной информации, которой у нас не требовали.
Ещё через неделю пришло послание лично мне от господина Линдера с уже распоряжением подготовить доклад для выступления на заседании правительства. Пришлось бросать все дела и, проклиная свою несдержанность, готовить материалы и наглядные пособия. Которые и были мной отправлены в Гельсингфорс на утверждение. И только после всей этой бюрократии был определён день моего выступления. Который по «закону подлости» припал на парламентский кризис в Российской империи.
Вообще, выпуск автомобилей на нашем заводе был не таким большим как мне этого хотелось бы. В основном, завод выпускал различные автомобильные аксессуары, такие как карбюраторы, зеркала заднего вида, механические стеклоочистители и электрические автосигналы. За всё время существования нашего предприятия мы выпустили всего под сотню легковых автомобилей «Sisu» и два десятка грузовых «Sisu-kuorma».
Из этих
— Здравствуйте, господа, — поздоровался я, войдя в зал заседаний.
— Ещё раз здравствуй, Матти, — поздоровался со мной вице-председатель Сената, с которым я встречался до начала этого совещания. — Как видишь, у нас сегодня нашлась другая тема для обсуждения. Я и мои коллеги уже устали, но тема твоего доклада важна для столицы и всего княжества. Поэтому мы выслушаем тебя. — Было такое ощущение, что мне делают одолжение, как будто это я, силой, заставляю их выслушивать мои идеи, а не они сами заказали эти материалы. — Только, по возможности, покороче, пожалуйста.
Я обвёл взглядом вытянутый зал заседаний, в котором за длинным столом сидело два десятка человек. С левой стороны от меня были гражданские чиновники, а с правой представители силовых ведомств и губернаторы. И если чиновники смотрели на меня без особых эмоций, то справа я удостоился нескольких кивков, улыбок и даже подмигивания от барона Рамзая.
— Хорошо, господин Линдер. Я постараюсь. Первым делом я бы хотел коснуться регистрации автотранспортных средств. Все автомобили необходимо ставить на учёт в полиции с выдачей номеров как у извозчиков. Но номера должны быть не только с цифрами, но и с буквами, обозначающими в какой губернии транспорт зарегистрирован, чтобы облегчить работу полиции.
Как бы я ни старался сократить время выступления, но от чиновников посыпались вопросы, на которые пришлось отвечать и тем самым затягивать своё выступление. Но я смог донести до властей три свои идеи, которые они поддержали прямо на совещании.
Первая идея заключалась в том, чтобы запретить велосипедистам перемещаться по тротуарам и обязать их надевать на время движения ярко-жёлтый тканевый жилет поверх своей одежды. Который, собственноручно пошитый, я и продемонстрировал всем присутствующим в зале, надев его поверх своего пиджака.
— Очень нужное введение! Очень! Я полностью его поддерживаю! — эмоционально пророкотал на шведском Йохан Эмиль Стренг, начальник департамента здравоохранения. — У меня племянница на всю жизнь хроменькой осталась из-за того что на неё наехал мальчишка-курьер на велосипеде. Так что, я — за!
Вторая идея пришлась по нраву директору полиции Кнуту Густаву Боргенстрему. Касалась она того, чтобы ввести единые телефонные номера для полиции и пожарных. И создать на телефонной станции отдел по обработке информации о происшествиях и пожарах. А то пока барышня соединит пострадавших с нужным участком или депо, то и преступники скроются, и пожар сам по себе потухнет.
Третью идею поддержали уже все, по той причине, что устали и им всем очень хотелось в пампасы, как и мне. Идея была очень простой: обязать все начальные школы княжества проводить уроки по безопасному поведению при пожарах, на водоёмах, на железной дороге.
Я мог бы перечислять до бесконечности что должны знать юные финны для сохранения своего здоровья и жизни, но был прерван Константином Карловичем Линдером.
— Вот вы, господин Хухта, и напишите нам подобный учебник. А мы его напечатаем в сенатской типографии и обяжем школы изучать его как дополнительный предмет. Я правильно говорю, господа? — обратился он к присутствующим, и они все радостно согласились, так как чувствовали, что дело идёт к завершению заседания.