Великий Гусляр
Шрифт:
Оказалось, что кто-то негромко стучит в стену. Но не равномерно, а прерывисто, словно это азбука Морзе, которую Удалов, к сожалению, не знал.
Удалов протянул руку к стене и, отогнав мокрицу, постучал в ответ.
— Не падай духом! — услышал он незнакомый голос.
Удалов поднял голову и увидел, что в дыре под потолком камеры появилась человеческая голова. Голова подмигнула Удалову и повторила:
— Главное, не падать духом.
— Это вы стучали? — спросил Удалов.
— Я. — Человек оглушительно чихнул и сказал: — Извините, у меня насморк.
— Что вы здесь делаете?
— Я
— Кстати, я тоже, — сказал Удалов. — Удивительное совпадение. Вы тоже кого-нибудь убили?
— Нет, — ответил человек. — Я самоубийца. Разрешите, я к вам слезу, а то мне очень неудобно разговаривать на весу.
— Разумеется, — согласился Удалов. — Я буду рад.
— Тогда подойдите поближе и подставьте мне спину. Вы же не хотите, чтобы я сломал ноги?
— Ни в коем случае, — сказал Удалов и подошел к стене.
Человек протиснулся в дыру, тяжело спрыгнул на спину Удалова, съехал по ней на пол и оказался коренастым карликом с пышной смоляной шевелюрой.
— Спасибо, — поблагодарил карлик, запахиваясь в парчовый халат и усаживаясь на единственную табуретку. — Мне очень приятно с вами познакомиться, Корнелий Иванович, потому что я до определенной степени виновник всех ваших несчастий.
— А я думал, кто же во всем виноват? — сказал Удалов. — Зачем же вы так?
— Исключительно из-за тщеславия и любви к роскоши. У вас закурить не найдется?
— Не курю.
— Знаю. Это я так, для того, чтобы переменить неприятную для меня тему. Я ненавижу доставлять людям неприятности, всю жизнь с этим борюсь. И вы представить себе не можете, сколько неприятностей я им доставил. И себе тоже.
— А вы кто будете по специальности?
— Предсказатель.
— Что-то вроде фокусника?
— Хуже, — вздохнул карлик.
Они помолчали. Потом Удалов сказал:
— Вот меня здесь все знают, а представиться забывают.
— Мой псевдоним — Острадам. А имя мое никому не известно.
— Очень приятно. А меня откуда знаете?
— Ничего удивительного. Вы, Корнелий, личность известная и перспективная.
— Если бы я был необыкновенным, — возразил Удалов, — меня не пригласили бы на СОС. В обыкновенности моя сила.
— Тоже правильно. Но вы же самый обыкновенный из всех обыкновенных. Это уже уникальность. У вас закурить не найдется?
— Я не курю.
— Знаю. Простите. Измучился без курева. Третью неделю держат меня здесь на одном цветочном нектаре. Скорей бы уж казнили.
Карлик расчихался, и прошло минуты две, прежде чем он смог продолжить разговор.
— Погодите. — Удалова посетило страшное подозрение. — А как же вы?
— Чего?
— Как же вас казнить, если в вас сидит уважаемый паразит?
— Нет во мне паразита, — ответил карлик.
— Наверное, это провокация, — сказал Удалов. — Здесь во всех паразиты. Даже во мне был, только я его укокошил.
— Знаю. Вся планета знает. Хотя твоей заслуги, Корнелий, в этом не было. Случайность, скажем, отсталость Земли. Во всей Вселенной вирусы и прочие микроорганизмы побеждены, а на Земле еще существуют.
— А вы подумайте, — возразил Удалов, — кому в результате лучше? У меня иммунитет
— Я не сдаюсь, — ответил Острадам. — Я предпочел смерть.
— Что-то не верится, — сказал Удалов. — Паразиты бы этого не допустили.
— Как видишь, допустили.
— А можно, я тебя одним вопросом проверю? — спросил Удалов.
— Валяй.
— Ты любишь цветочные лепестки?
— Хуже дряни в Галактике еще не придумано.
— Да, похоже, что нет в тебе микроба. Так почему же они в тебя не залезли?
— Это долгая история. А у нас времени мало.
— А ты вкратце расскажи. Конспективно.
— Постараюсь. Дело в том, что в молодости я любил путешествовать. И однажды за черной дырой, в двойной туманности, у белого коллапса угодил в водоворот времени, где перепутано прошлое и будущее.
— Ну и что?
— Я из этого водоворота полгода выбраться не мог. Чего только не насмотрелся! Кое-что запоминал, в блокнот записал. А дальше все просто. С твоим, Удалов, жизненным опытом и проницательностью тебе нетрудно понять, как велик был соблазн прославиться, когда я вернулся и увидел одного некрупного политического деятеля, о котором я в водовороте подсмотрел, что лет через пять он станет премьером своей страны…
— Так ты все про будущее знаешь? — спросил Удалов.
— Какое там! Ничего подобного. Случайные клочки. Даже не всегда известно, что уже было, а что будет. А уж тем более сомнительно, где происходит действие.
— Так как же ты с такой недостаточной информацией в предсказатели полез?
— А чем я хуже других предсказателей?
— А разве лучше? Людей обманываешь.
— Не скажи, Удалов. Ведь другие предсказатели вообще ничего не знают, а я недостаточную информацию имею. Вот и преуспел.
— Как же тебе с такой информацией удалось преуспеть?
— Про премьера я угадал. Кое-что еще вспомнил. Тоже угадал. Известность моя росла. Ну и опыт ширился. Ведь людям надо давать, что они хотят. Они и довольны. Если я угадывал, они мне верили, запоминали, а если ошибался, находили мне оправдание, забывали. И стал я постепенно гордостью моей планеты.
— Сомнительная слава, — сказал Удалов.
— Не спорю. И должен тебе сказать, что слава моя особенно выросла, когда я занялся предсказаниями в космическом масштабе. В моем блокноте накопилось множество имен и названий. Некоторые я расшифровал, другие нет, и стал я употреблять их в своих предсказаниях. И тоже не без попадания в цель. Представляешь, Удалов, нежданно-негаданно приходит нота из какого-нибудь инопланетного посольства: какое вы имеете право предсказывать трагическую гибель нашему любимому диктатору? Я молчу, а диктатор вскоре попадает в автомобильную катастрофу. Кто об этом предупреждал? Я предупреждал. Но погубил я себя тем, что переоценил свои силы. Обленился, устал, захотел свободной и вольготной жизни и решил покончить с будущим одним ударом. Составил общее предсказание на двадцать лет вперед. Войны предсказал, смерти, художественные выставки, полярные сияния — в общем, побаловался на славу. И в конце пошутил: предсказал собственную смерть. Ха-ха!