Великий врачеватель
Шрифт:
Ибн-Сина отпустил его. Он продолжал разговаривать с учениками и одновременно просматривал вопросы.
После вечерней молитвы Джузджани принес ему пачку бумаги, листов пятьдесят.
Ибн-Сина зажег светильники и принялся писать ответ. В комнате сидели Джузджани и брат Махмуд. Сначала они тихо переговаривались, потом отправились спать. Ибн-Сина писал.
Рано утром кто-то постучал в дверь Джузджани.
Это был слуга Ибн-Сины.
Господин срочно просит прийти к нему.
Когда Джузджани вошел, он увидел, что вся бумага уже исписана мелким
Получилась целая книга, — сказал учитель смущенно. — Я решил сразу ответить на все вопросы, чтобы не задерживать посланника. И ученые в Ширазе ждут.
Когда Джузджани отнес эту книгу посланнику, тот и вовсе изумился.
Вернувшись в Шираз, он долго рассказывал ученым об этом случае.
«Канон врачебной науки» был окончен.
Пять тяжелых томов лежали в комнате Ибн-Сины. Все медицинские знания, которые накопили люди, вмещали эти книги. Они были написаны в трудные дни. Голодная жизнь в караван-сараях. В домах у друзей он
писал эти книги, прислушиваясь к каждому шуму на улице, — не за ним ли пришли.
Вот первая — теория медицинской науки. Анатомия, диагностика, физиология, хирургия. В первой книге рассмотрены острые и хронические болезни, рассказано, как лечить их.
Во второй книге описаны простые лекарства. Оказывается, любой корень, кора любого дерева могут помочь человеку бороться с болезнями. Растения живут рядом, но люди не знают об их полезных свойствах.
«Если прикладывать лекарственные повязки с редькой и медом, это исцеляет злокачественные язвы, а семена ее с уксусом окончательно исцеляют гангренозные язвы» — так говорит Ибн-Сина во второй книге «Канона» об обыкновенной редьке. — «Если скорпион ужалит человека, который поел редьки, то человеку вреда не будет».
Или еще: «Если выпить мяты с вином до отравления, она отразит действие смертоносных ядов».
Почти восемьсот простых лекарств описал Ибн-Сина во второй книге «Канона».
Третья и четвертая книги подробно разбирают болезни всех человеческих органов с головы до ног. Голова, мозг и нервы, глаз, ухо, горло и нос, зубы, легкие и сердце, пищевод и желудок, кишечник, печень и желчный пузырь, почки и мочевой пузырь — обо всем подробно рассказал Ибн-Сина, назвал способы лечения, методы операции. Как лечить переломы черепа, носа, челюсти, ключицы, ребер — об этом тоже рассказал Ибн-Сина в «Каноне».
В пятой книге он описал сложные лекарства. До тридцати семи веществ могут входить в них.
«Это лекарство применял Гален, — часто пишет Ибн-Сина, — это — известное индийское лекарство, а это — открыто мной».
Ученые и врачи, читая книги «Канона», переписанные Джузджани, а потом размноженные переписчиками, поражались. Новое, неведомое раньше науке встречалось в этих книгах на каждой странице.
Ибн-Сина не знал, что пройдет больше восьмисот лет, и только тогда Пастер подтвердит его гипотезу о вирусах — о невидимых возбудителях болезней, которые живут не только в воде, но и в воздухе.
Ибн-Сина создал такое учение о пульсе, к которому
В «Каноне» Ибн-Сина заботился и о всестороннем воспитании ребенка, о том, чтобы из него вырос добрый, умный, умелый и здоровый человек.
Ибн-Сина первый проанализировал причины, симптомы и способы лечения таких страшных болезней, как менингит и люэс, плеврит и язва желудка. Он первый отделил чуму от холеры, описал проказу, желтуху и сибирскую язву.
Первым в мире Ибн-Сина описал строение мышц глаза. До Ибн-Сины многие, даже великие ученые считали, что глаз, словно фонарик, испускает лучи. Эти особые лучи, отражаясь от предмета, идут назад и дают изображение.
Ибн-Сина не знал, что его «Канон» скоро станет медицинской энциклопедией во всех странах мира. В Европе будут учить по нему врачей. Лечебники и травники Древней Руси также постоянно упоминают его имя «Ависен», дают его рецепты.
Ибн-Сине по-прежнему приходилось отрываться от занятий наукой. Теперь он писал новую книгу — «Книгу справедливости».
Эмир Ала уд-Даула любил военные походы. Пока что ему везло.
С собою он обязательно брал Ибн-Сину. Ибн-Сина был главный врач и главный советчик. Ничего, что советы часто не выполнялись. Зато даже в Багдаде было известно, что советчиком у эмира Ала уд-Даула сам Ибн-Сина.
Ала уд-Даула доволен. Это ему посвятил Ибн-Сина новую свою философскую энциклопедию. «Даниш-намэ» («Книгу познания»). Наконец и сам Ала уд-Даула может разобраться в философии.
В этой книге мудрые вещи изложены так просто и понятно, что прочитать ее может даже полуграмотный ремесленник.
Однажды вечером в присутствии Ала уд-Даула кто-то сказал о вреде, который приносят календари, составленные неточно и давно устаревшие.
У нас есть аш-шейх ур-раис, — отозвался эмир, — он составит новый календарь.
Для этого нужны специальные приборы, — сказал Ибн-Сина, — надо долго наблюдать за звездами.
Ничего, деньги я тебе даю. Ты, говорят, все равно не спишь по ночам, вот и смотри на звезды.
Ибн-Сина сам вычертил схему нужных астрономических инструментов.
Джузджани нанял знающих мастеров, и приборы скоро были готовы. Для того чтобы приборы были точнее, Ибн-Сина придумал особое устройство.
А через пятьсот лет после его смерти то же устройство вновь откроет в 1542 году португалец Педро Нуниец (по русски Нониус). И с тех пор это устройство будет называться нониусом.
Этим устройством пользуются все инженеры при многих точных измерениях.
У эмира Ала уд-Даула был друг Абу Мансур.
Абу Мансур имел только два увлечения: охоту и арабский язык. Он считался крупным ученым в области арабского языка.
Однажды они сидели втроем: Ибн-Сина, эмир и Абу Мансур. Любой разговор Абу Мансур умел сводить или к охоте, или к арабскому языку. Сейчас они говорили о языке.
Ибн-Сине показалось, что Абу Мансур ошибся, и Ибн-Сина поправил его.