Вельтаншаунг. Уровень второй
Шрифт:
Скольжение вниз на животе ногами вперед – сомнительное удовольствие. Напоминает новогоднюю горку, только желудок подводит не от восторга и скорости, а от ужаса: что там, впереди? Уж не осиновые ли колья? Не железные ли иглы? Или что там еще может быть нарисовано в замках?
Бах! – я ударился пятками так, что потемнело в глазах. Но это была ровная поверхность без иезуитских сюрпризов.
Зажегся синий свет. Это было непривычно. Здесь повсюду были лишь желтые лампочки.
Я оказался в пустом коридоре. Высоко надо
Я еще подумал, что сейчас всплывет подсказка: «Поздравляем, вы обнаружили тайное место».
И только потом до меня дошло, что это – не совсем игра. Юнит, спасающийся бегством от нацистов – это я сам. Надписи на экране читает кто-то другой. Их и пишут не для меня!
Ну и как дальше двигаться без оружия, без бронежилета и каски? В какую сторону?
А ведь я сам активировал патч игры. Никто меня под руку не толкал. А теперь даже не начать все заново, потому что пульт управления остался разбитым наверху.
А жить так хочется!
Локация: скрытая тропа
Я снова в коридоре. Где-то глубоко под замковой стеной в тайных подземельях, которые выкопали именно нацисты. Вот кому придет в голову строить подземные коммуникации, если над головой возвышаются глыбы камней?
Еще понимаю – тайный лаз, когда нужно сбежать из пылающих руин, но широкие коридоры прямо под многоэтажными строениями с дверями налево и направо – такое может создать только тот, кого в раннем детстве часто и продуктивно роняли.
Подозреваю, что нацисты в этой игре именно такие: на всю головушку ушибленные. Они прячут и от всего мира, и даже от света солнца все, что создают. Интересно, почему?
Я потрогал фингал под глазом – тот болел, как в жизни. Все мышцы ныли, ноги болели. Разорванная футболка пахла какой-то гадостью – видимо задел все-таки месиво, оставшееся после зомби. Это было противно. Я снял свое рубище через голову и отшвырнул прочь, как в боевиках. Подергал мышцами груди – это было жалкое зрелище. Увы, нет там никаких рельефных кубиков, один живот.
Вот почему меня втянуло в геройский шутер, где нужно биться с врагами до последнего вздоха, а скин не изменили?
Представил себя супергероем: в красных штанах, желтой футболке с голливудской буквой «Х» на груди. С тоской осознал, что американский «икс» читается у нас совсем не героически. Почувствовал себя законченным идиотом.
Нет, спасать мир могут только клоуны. Я в их разряд, точно, не вхожу.
Шмыгнул носом. Сделал пару шагов.
Нет, неуютно без одежды, даже дырявой и испачканной. Не перед кем бицепсами играть. Не выходит из меня Конан-варвар. А жаль…
Вернулся, подобрал футболку, обтер слизь о стену, поморщился, снова оделся. Ну не могу я полуголым шастать по этим подземельям! Возможно, это и круто, но если тело болит, то и бронхит подцепить здесь – ничего
Это сейчас во мне бурлит адреналин. Это пока меня трясет от ужаса и жажды жизни. Но, рано или поздно, я выдохнусь. И к тому времени нужно найти безопасное место для сна. И еду.
Придется снова добыть автомат. Был бы он, кстати, полегче, как мышка или клавиатура, к примеру…
И потом, раз я в игре, значит, у меня должен быть шанс вооружиться до того, как со всех сторон ко мне кинутся чертовы нацики.
Я пошарил в карманах, вытащил чек из кафешки, три бумажные сотни, ключи от квартиры, бесполезный, но все еще целый сотовый телефон. Конечно, вне доступа сети. Почему все эти предметы до сих пор со мной? Как я не потерял их во время падения, прыжков и стрельбы?
Наверное, это замечательно. И это – не лишний груз, а знаки того, что другой мир существует, что я не сошел с ума, не уснул, а именно провалился в электронный ад. И наличие вещей из настоящей реальности – моя надежда на возможность возвращения.
Я распихал свои немудреные сокровища обратно по карманам.
А дома, наверное, уже родители пришли.
Раньше это было как-то по фигу. А теперь так захотелось в стены родного дома, где самый большой кошмар – это очередная «двойка», где нет оживших мертвецов и фашистов, гоняющихся за тобой.
Я остановился перед первой левой дверью.
Где-то должен быть выход. Если повезет, то – сразу за пределы замка. Но, скорее всего, я снова окажусь во внутреннем дворике. И там, в библиотеке, валяются трупы с разряженными, но – автоматами. Сейчас важно не напороться на охрану.
Я зажмурился. Попросил бога и пресвятую богородицу заступиться за меня.
Закусив губу, я осторожно толкнул дверь. Сейчас можно ожидать чего угодно.
Осторожно протиснулся внутрь.
О, нет! Ко мне спиной стоит фриц в мышиной форме. Он меня не услышал. Зато я прекрасно вижу дуло его автомата, висящего на груди.
Фашист стоит странно: ноги враскорячку, а не пятка к пятке, руки вдоль тела. На расслобоне, видать, гнида! Не ждет «подарков» судьбы.
У меня затряслись руки, задергался левый глаз. Кажется, не рожден я для настоящих войн. Но если не попытаться убить сейчас, то в другой комнатушке можно нарваться на охранника, который будет стоять лицом к выходу и тогда бесшумность больше не поможет!
Начну разворачиваться – выдам себя. Собственно, выбора-то у меня нет.
Задержав дыхание, я двинулся вперед.
Шаг, еще, еще.
Враг уже на расстоянии вытянутой руки. На поясе у немца висит нож. Не знаю, так должно быть или это нарушение их устава, но, по логике игры, – это и помощь, и мой единственный шанс.
Я должен выхватить кинжал и ударить им в спину. В теории немец свалится молча. Но это так страшно: убить не автоматом с расстояния, а, в прямом смысле, собственными руками.