Вельяминовы. Начало пути. Книга 3

Шульман Нелли

— Но, Сэмуэль, у меня еще все впереди, — он поднял красивую бровь, и добавил: «У меня просто остались кое-какие дела на юге, а потом я вернусь, туда, — он указал в сторону шумящего в скалах океана, — и добьюсь своего».

— Так, — де Шамплен обвел рукой просторный, чисто выметенный двор крепости, — сейчас ты со мной пообедаешь, а потом я тебе все тут покажу. Винный погреб у нас полон, — смеясь, добавил, француз, — разумеется.

— А что на обед? — заинтересованно спросил Ник, разглядывая крепкие, срубленные из вековых

деревьев дома. Из раскрытых ставен доносился мужской голос: «А теперь Александр расскажет нам, что такое аблатив!»

Капитан Кроу в ужасе зажмурился: «И тут латынь, Господи, я думал, хоть в Новом Свете мы от нее откажемся, однако нет — притащили, мучают детей! Три года ее учил в школе — и ничего не помню».

— Ну, — Шамплен открыл тяжелую дверь обеденного зала, — не преувеличивай, я сам видел, как ты читал «Комментарии» Цезаря.

— Это вот как раз — для школяров, — отмахнулся капитан Кроу. «Я бы их перечитал, кстати, мои медведь съел».

— Как это? — француз открыл рот.

— Пошли в небольшую экспедицию, когда стояли на зимовке, — Ник уселся на широкую скамью, и, потянувшись, сказал: «Хорошо!», — ну, медведь напал на наш тент. Мы его застрелили, а вот вещи, — он смешливо развел руками, — было уже не вернуть. Так что на обед?

— Рагу из оленины и пирожное с марципаном, наши дамы пекли, — де Шамплен разлил вино, и заметил: «А «Комментарии» у нас есть в библиотеке, можешь взять, пока ты здесь.

— Спасибо и, — Ник поднял бокал, — как у вас говорят, votre sant'e!

— Да, — вдруг, задумчиво, сказал де Шамплен, — твой отец же дружил с капитаном Гийомом. Ну да то были другие люди, нам не чета. Ешь, олень этот как раз повисел в кладовой столько, сколько нужно, я сам мясо проверял.

Ник попробовал, и, облизнувшись, сказал: «Я смотрю, ты сюда и специи с пряностями привез, не забыл. А что касается пушек, дорогой Сэмуэль — попроси у короля Генриха побольше, они тебе пригодятся».

— Ты знаешь чего-то, чего я не знаю? — усмехнулся де Шамплен.

Ник выпил еще, и, вздохнув, ответил: «Нет, милый мой французский друг, я просто догадываюсь».

На южном слоне холма виднелись аккуратные квадратики огородов. Ник вдруг присел, и, набрав в ладонь земли, улыбаясь, сказал: «Вот всю жизнь на морях, Сэмуэль, у отца покойного в шесть лет на камбузе рыбу чистил, а все равно — он понюхал землю, — иногда думаю, осесть бы на одном месте, завести семью, детей…

— Ты можешь жениться, ну, там, у себя, в Англии, — удивился Сэмуэль.

— Если бы я встретил ту, ради которой был бы готов бросить море, — Ник распрямился и отряхнул руки, — так бы и сделал. Ну, ходил бы из Дувра в Кале и обратно — мужчины расхохотались.

— Или, — вдруг, задумчиво, продолжил Ник, — ту, что согласилась бы отправиться со мной на край земли и даже дальше. Но, Сэмуэль, первой я пока не нашел, а вторых — Ник скорчил веселую гримасу, — их не бывает. Это

так, мечты, не более. А что пшеница?

— Не растет, — вздохнул Сэмуэль. — Для нее нужен более мягкий климат. Были бы мы южнее…

— Южнее, да, — пробормотал Ник, глядя на спокойные волны залива. — Хотя рыбалка и охота тут, наверное, отличные, не голодаете.

— Я боялся цинги, — признался Сэмуэль, засунув руки в карманы камзола, — сам знаешь, это бич северных поселений. На острове Сен-Круа у меня с десяток колонистов от нее умерло.

— Лимонный сок, — рассмеялся Николас. — Мы им две зимы спасались, а потом, — он помолчал, — я посмотрел на туземцев и подумал — эти-то о цинге вообще не слышали, а лимонов у них, понятное дело, нет. Свежее, сырое мясо, Сэмуэль, и особенно — тюлений жир — вот, что нам помогло.

Де Шамплен с отвращением закашлялся.

— Слава Богу, нам не надо этим пробавляться, — с гордостью сказал он, — овощи в прошлом году удались на славу, да и ягоды мы собрали, держали в холодной воде, а потом заморозили.

Мимо них с криками пронеслись дети. Высокий, темноволосый мальчик задержался, и, вскинув голову, спросил: «А вы капитан с того корабля, что стоит в бухте, да?»

— Месье Николя, — протянул руку капитан Кроу.

— Рад знакомству, — мальчик поклонился. — А я — Александр.

— Расскажешь про аблатив? — широко улыбнулся Николас.

Мальчик расхохотался и ответил: «Только если вы научите меня вязать узлы, капитан!»

— Договорились, — мужчина потрепал его по плечу. «Собирай друзей, шлюпка будет ждать вас завтра, после занятий. Пока я тут — хоть морскому делу немного научитесь».

— Спасибо! — восхищенно сказал Александр. «Большое вам спасибо!»

Он побежал вниз, и мужчины услышали восторженный крик: «Так, все сюда! Капитан Николя разрешил нам отправиться на его корабль!»

Николас ухмыльнулся: «Я в его годы уже на марсе стоял, сколько ему, лет десять?»

— Да семи еще не было, — вздохнул де Шамплен, — он просто высокий, в мать. Жалко мальчика, осиротел прошлым годом. У меня всего трое тут умерло — двое от болезней, а его отец, — он кивнул на берег, где мальчишки шлепали по воде, — повесился. Отличный был человек месье Франсуа, — де Шамплен помолчал, — только ведь ты, Николя, тоже не первый год в Новом Свете, знаешь, — от хорошей жизни сюда мало кто едет.

— Это точно, — вздохнул капитан Кроу, и, подняв какой-то камешек, повертел его в руках.

— Ну вот, — продолжил де Шамплен, — я, как увидел его семью, сразу понял — что-то у них случилось в Старом Свете, от чего они пытаются убежать.

— Да вот, — он повернулся, чтобы идти обратно в форт, — не получилось у него. Даже записки не оставил, мы как раз были в экспедиции, на континенте, — он махнул рукой в сторону залива, — я его и нашел, в лесу. Вдове, понятное дело, сказали, что он утонул.