Венец рабов
Шрифт:
Разговор с Виктором оказался недолгим. Он выслушал её и очень тихо ответил:
– Танди, тебе придётся решать самой. Честно скажу, на твоём месте я бы не доверял моему совету. Почему, объяснять наверное не требуется.
Танди сглотнула и кивнула. Ей тоже это было ясно. Виктор Каша, как бы он не менялся в прочих отношениях, всегда останется патриотом и борцом за благо своего народа. Хевенитом до мозга костей. Если Танди присягнёт рождающейся сейчас новой звёздной нации… подчёркнуто нейтральной нации, за исключением войны с Мезой…
"Как
Она попыталась скрыть ту чистую радость, которую подарили ей эти мысли. В конце концов, жизнь научила её сохранять хладнокровие. Пусть даже они была утомлена этим ничуть не меньше, чем честолюбием.
"И всё же…"
– Ты будешь прилетать встречаться со мной?
– Каждый раз, как только смогу, - хрипло произнёс он.
– Я тоже люблю эту женщину.
Разговор с Джереми Эксом и Вебом Дю Гавелом был продолжительнее, однако не намного. И также прошёл в её каюте. На сей раз на кровати уселась Танди, Дю Гавел сидел в кресле, в котором прежде сидела она, а Джереми прислонился к двери.
– Я буду настаивать на включении амазонок в новую армию, - заявила она сразу после того, как с предварительными разъяснениями было покончено. Заявила твёрдо, чуть ли не резко.
– А также любого другого бывшего кощея - или кого угодно ещё - кто иммигрирует и выразит желание вступить в армию. Причём не в виде каких-то отдельных подразделений. Или так, или разговор окончен. Условие не подлежит обсуждению. Если предположить, что я соглашусь.
Джереми пожал плечами.
– Не вопрос.
– Я тоже не против, - произнёс Дю Гавел.
– Вообще-то, я даже за. Конечно, это причинит нам массу неприятных проблем, как всегда получается с интеграцией.
– Он окинул взглядом сидящую напротив него крупную, импозантную женщину и улыбнулся.
– С другой стороны, я рискну предположить, что вы сможете справиться с сопутствующими дисциплинарными проблемами.
– Вам потребуется ещё человек, отвечающий за флот. Я этого не умею. Даже не знаю, с чего начать.
– Я переговорю с Антоном Зилвицким, - сказал Джереми, - Я знаю, что он готовил как минимум троих членов Баллрум. Кто-нибудь из них, наверное, должен справиться - во всяком случае в том масштабе, о котором мы говорим.
– Он на мгновение сделал паузу, нахмурился, затем пожал плечами.
– Я могу и ошибаться. Но если никто из наших по его мнению ещё не готов, у них с Кэти несомненно есть связи, позволяющие найти человека, который справится. И которому мы сможем доверять. Всё равно вряд ли наш свежеиспечённый "флот" будет особенно велик, так что у нас должно быть время, чтобы воспитать офицерский корпус самим. Каперы, только что под другим названием - и это не скоро изменится. Военные корабли - настоящие - чертовски дороги, а мы начнём так, как обычно и начинают освободившиеся рабы. Без гроша в кармане.
– Это может измениться быстрее, чем ты думаешь, - возразил Дю Гавел.
– Я изучал данные по Конго, какие только смог раздобыть. Их не так-то и много - и это само по себе важно, поскольку означает, что Конго является для Мезы золотой жилой, которую она скрывает от посторонних глаз. Джереми, эта планета потенциально богата. Рынок для фармацевтической продукции никуда не денется. И я ни на мгновение не верю, что бесчеловечные мезанские методы разработки этих богатств так уж необходимы.
Он взглянул на Танди.
– Разумеется, не завтра, так что об этой проблеме вам просто не стоит волноваться. И, как только что сказал Джереми, к тому времени, когда до этого дойдёт, вы дорастёте до нужного уровня.
Танди лукаво изогнула бровь.
– А почему вы так уверены, что я справлюсь? Профессор, вы же едва меня знаете.
Дю Гавел пожал плечами.
– Лейтенат Палэйн, мне известно о вас куда больше, чем вы думаете. Без ложной скромности скажу вам, что я всё-таки превосходный учёный. А о вас имеется информации не меньше, чем о Конго - и, так же как и в случае с Конго, более всего интересна та её часть, которая отсутствует.
Глаза Танди широко распахнулись.
– Да где же вы нашли хоть что-то обо мне? Я абсолютно убеждена, что досье Корпуса Морской Пехоты ФСЛ не выложены в публичный доступ.
– Разумеется, нет. Однако не забывайте, что эта информация имеется на персональном компьютере Ватанапонгсе и что этот компьютер уже несколько недель как подключен к сети "Фелисии".
– Дю Гавел деликатно откашлялся.
– Руфь Винтон сказала мне, что защита у лейтенанта-коммандера очень хорошая. Но, конечно, недостаточная. Против неё недостаточная.
– Она влезла в его банки данных? Эта девчонка сошла с ума!
– Сошла она с ума или нет, но если бы хакинг входил в программу Олимпиады, она бы боролась за медали. Я недавно говорил об этом с Антоном, и он думает, что Руфь выиграла бы серебро. Золото, естественно, досталось бы ему самому.
Дю Гавел опять прочистил горло, уже менее деликатно.
– В общем, лейтенант Палэйн, дело обстоит так, что я знаю о вас многое - по крайней мере, в тех пределах, насколько можно что-то узнать из досье. Однако и так совершенно очевидно, что если бы вам не мешало ваше происхождение с Ндебеле, ваша карьера продвинулись бы намного дальше. Раз уж об этом зашла речь, капитан Розак поставил в вашем досье отметку - это цитата - "согласен; продвигать максимально быстро". Это ответ на рекомендацию подполковника Хуана, командира подразделения морской пехоты Розака. У которого, между прочим, один из самых впечатляющих послужных списков во всём Корпусе Морской Пехоты ФСЛ. Так что, учитывая мнения Розака и Хуана, я не вижу для себя - или Джереми - поводов сомневаться. Честно говоря, единственной настоящей проблемой является отсутствие у вас опыта командования на более высоком уровне. Но тут я целиком согласен с Руфью - да, мы с ней об этом говорили.
Дю Гавел бросил взгляд на Джереми.
– И с Джереми тоже. Главный вопрос тут, лейтенант Палэйн, прост. И касается он вашей лояльности. Ни я, ни Джереми - и уж точно не Берри - ничуть не обеспокоены вашим опытом.
– Это - я имею в виду лояльность - и ваше неучастие в политике, - это произнёс Джереми, смотревший без враждебности, но таким змеиным взглядом, что Танди поняла почему его считают настолько безжалостным. Из всех встречавшихся ей людей только Виктор Каша мог составить ему конкуренцию в такой манере разглядывать собеседника.