Венесуэла - страна напрасных надежд
Шрифт:
Господи, как же он изменился. А главное, когда? Все же было как обычно, и все вокруг взрослели, но не превращались в дряхлых стариков типа него. Ни Юра, ни Геворг, никто! Только он…
Волков с ужасом отшатнулся от серванта. Вытер рукой пот, облизал пересохшие губы. Изо рта неприятно пахло, отчего Стас поморщился. Так не должно пахнуть от здорового человека. И выглядеть здоровый человек так не может.
Медленно, будто каждый шаг дается ему с трудом, Стас вышел в коридор, нашел мобильник и набрал номер, вбитый в записную книжку.
–
На другом проводе молчат, так что Стас повторяет.
– Станислав Волков, я был у вас… сегодня.
– Конечно, я вас помню. Решили вернуться за вещами?
– Нет. – И после короткой паузы добавляет, - просто решил вернуться. В клинику. Чтобы пролечиться, но на этот раз по-настоящему.
Впервые Стас сказал это мерзкое слово – «клиника». Не санаторий, не отель и даже не центр, а именно так, как оно и называлось. Он решил, что если признает проблему, то и избавиться от нее станет куда легче.
– Неужели Маргарита Сергеевна заставила?
Лицо Стаса каменеет, превращаясь в маску.
– Она здесь не при чем, мы с супругой… разводимся, или уже развелись, черт его знает. Я для себя хочу, понимаете? И голову, и все остальное.
– Ваша палата, - опять это дурацкое «палата» вместо «номер», но к этому Стас привыкнет. Он уже привыкает.
– все еще свободна. Приезжайте хоть сегодня.
– Сегодня не могу, мне нужно встретиться с нотариусом, чтобы оформить право заниматься моими делами и представлять меня в суде. – Он замолкает, трет переносицу, снова говорит. – Я дом продаю, вам случайно не нужен?
– Случайно, нет. Но, знаете, кажется, у меня есть отличный риелтор. Как закончите свои дела с нотариусом, обязательно приезжайте, я выделю для вас время.
– Я приеду, - обещает Стас. – Я точно приеду!
И в этот раз он планирует сдержать свое слово.
Глава 50
Несмотря на все уговоры, Юра все-таки вызвался провожать меня в аэропорт.
– Куртку взяла?
– Угу.
– А шапку? Не эту, а нормальную, с мехом.
– Юр я нормальные с мехом лет двадцать не ношу, ты о чем?
– Просто там холодно, а я за тебя переживаю.
– А ты не переживай, если что, я куплю себе и шапку меховую, и панталоны с начесом. Не маленькая же, ну?
Юра осуждающе смотрит на меня, а потом машет свободной рукой, мол, что с меня упрямицы взять. Заминка длится недолго, и уже через секунду он снова катит огромный чемодан по асфальту. Он раз сто сказал, чтобы я не носила тяжелое, и даже договорился, чтобы в аэропорту Пекина меня встретили и сопроводили до такси. Заботушка моя.
У двери перед зоною досмотра Шмелев снова окликает меня.
– Рит, это тебе! – Он протягивает мне пластиковую папку. – Тут все: марки, конверты, ручки, юани, если у тебя закончатся и марки и конверты. Нет только открыток, их ты должна купить,
– А ты подготовился.
Осторожно беру из рук Юры папку, замечая, как при этом дрожат собственные пальцы. Кажется, что он сейчас вручил мне самое больше на свете сокровище. А может не кажется, может так и есть.
– Для меня просто очень важно, чтобы ты мне писала. Пообещай.
От ноши, которая сейчас у меня в руках, хочется избавиться, хочется отвернуться и даже зажмуриться, лишь бы не видеть как внимательно, как остро смотрит на меня Юра. Скальпель, а не взгляд.
– Пообещай, пожалуйста.
– Юр… там посадку вот-вот объявят, я пойду.
Целую Шмелева в щеку, запихиваю толстую папку в рюкзак и бегу к дверной раме, будто она может спрятать меня от осуждающего вздоха Юры. Я так и не пообещала. Потому что знаю, мы люди старой закалки, не кидаем слов на ветер.
Проводила парня в армию – дождись.
Дал слово – держи.
А письма это совсем не письма, а что-то гораздо более важное. Что-то, к чему я еще не готова.
Прохожу досмотр, покупаю бутылочку воды и маску для сна и все семь часов, что длится полет, кручусь на кресле.
Думала, что отправлюсь в отпуск с легким сердцем. Вот правда, чего мне переживать?! Благодаря директору клиники Стас очень удачно продал дом. Картину у него перекупил приятель, который тоже решил инвестировать в искусство, ружья Волков оставил, ведь имеющихся денег хватило, чтобы закрыть стройку, так что ребята вышли в плюс и даже снова набирали штат в фирму. Для нового заказа им понадобилось много людей.
Олечкина беременность протекает чудесно, и уже весной мы ждем появление нашей девочки!
Коля вне себя от счастья и носит жену на руках. Маркус пошел в сад, а я вернулась в школу. Пока без классного руководства, и только на четверть ставки, но я так люблю свою работу, что рада и этому!
Все наладилось, все стало хорошо и понятно. Кроме того, что не дает мне заснуть – мои отношения с Юрой! Это уже не дружба, но еще и не любовь. И вообще не понятно, что это такое? Ни Волков, ни Коля не знаю, что меня с Юрой что-то связывает, а он… так бы и треснула… приходит в гости, пьет чай, вздыхает тяжко-тяжко и молчит.
Молчит, собака такая!
И я молчу вместе с ним!
А теперь эти письма, от которых никак не отвертишься!
Я совсем измучила себя, заснула уже когда капитан объявил посадку и первый день в Китае, вместо прогулок и экскурсий, отсыпалась в номере.
Потом конечно я все наверстала. Юра оказался невероятным гидом, и вся его программа была составлена так, будто специально для меня.
Она и была для меня, с учетом моих интересов, увлечений и даже взглядов на жизнь. Музеи, рестораны, СПА – он выбрал все, что выбрала бы себе я! Юра настолько заморочился, что даже купил мне билеты в кино и фильмы, фильмы именно такие, какие я хотела посмотреть!