Венок кентавра. Желтый свитер Пикассо

Брикер Мария

– Это неважно.

– Позвольте мне решать, что важно, а что нет. Сколько вам сахара?

– Одну ложку.

– Кто взял на воспитание ребенка?

– Богатая тетушка.

– Скверная и злая? – спросила Зотова.

– Напротив, добрая и душевная. Если будете меня перебивать, сказку про козла до конца не узнаете. Где вы купили этот чай? Это не чай, это…

– Это чай со слоном, индийский, – заранее обиделась Зотова.

– Точно! Не может этого быть! – обрадованно воскликнул Варламов. – Боже мой, так где вы его купили?

– Не скажу, – вредным голосом заявила Зотова и уточнила: – Пока не расскажете сказку

про козла. А после – скажу, может быть… если вести себя будете хорошо.

– Коварная! – Варламов театрально заломил руки и вознес глаза к потолку, а Зотова подумала, что они оба определенно сошли с ума, раз ведут себя, как дети. Это в их-то возрасте! Пора было прекращать цирк. Иван Аркадьевич, видимо, тоже вспомнил, ради чего пришел, и вновь стал серьезным. – Пришло время, и девочка Мишель влюбилась. Совсем не в принца, а в странного художника, с которым познакомилась в Интернете. Влюбилась и решила прилететь на выставку его работ в Москву.

– Тетушка не одобрила этот возможный союз? – снова не удержалась Зотова. – И попросила своего знакомого козла оказать ей услугу. Козел тут же подключил свое богатое творческое воображение и придумал какую-то гениальную аферу, чтобы эта девочка не встретилась в Москве со своим художником. А так как козел – и в Африке козел, он втянул в эту аферу Алевтину Сорокину. Да, видно, не продумал все как следует, и по его вине девушка попала в серьезные неприятности.

– Вы очень проницательны, Елена Петровна. А теперь дайте мне возможность наконец рассказать, что произошло, и, умоляю, не перебивайте меня!

Зотова больше не перебивала.

Глава 3

Кактусы Елены Петровны

– Да, интересная сказочка, ничего не скажешь. Вы в своем уме, Варламов? Я – лицо, представляющее закон, – Елену Петровну от возмущения трясло. – Только что вы совершенно спокойно рассказали мне, что Алевтина Сорокина собиралась пересечь границу по чужим документам! Вы вообще понимаете, что сейчас подставили девушку? Налицо состав преступления. Или вы думаете, что я буду молчать о нарушении закона только потому, что вы – такой неотразимый и гениальный?

– Спасибо: что есть, того не отнять, – расхохотался Иван Аркадьевич. – Но вы, душа моя, вероятно, меня неправильно поняли. О каком таком преступлении вы мне толкуете, ума не приложу? Границу Алевтина Сорокина не пересекала и никаких законов не нарушила. Она просто на выставке случайно взяла сумочку подруги. Перепутала. А когда обнаружила конфуз, поехала в аэропорт, чтобы найти Мишель Ланж и обменять сумочки. С каждым может случиться, вы со мной согласны, голубушка? – наивно глядя в глаза Зотовой, спросил Варламов, и Елена Петровна еле сдержалась, чтобы не звездануть режиссеру в глаз кулаком.

– Почему вы пришли именно ко мне? – хмуро спросила Зотова, пряча руки под стол – на всякий случай.

– Потому что вы… – Иван Аркадьевич умолк, нежно и внимательно разглядывая Елену Петровну, и Зотова почему-то разволновалась и покраснела, как девочка. Давно на нее никто так не смотрел, так… по-особенному. – Вы – самый настоящий профессионал, – обосновал свой выбор Варламов.

– Спасибо, – криво улыбнулась Елена Петровна, чувствуя в душе неясное разочарование. – Хорошо, я помогу вам, Варламов, но при одном условии – вы тоже окажете мне одну услугу.

– Ради вас я сделаю все, что угодно, душа моя, –

тут же согласился режиссер.

– Так уж и все? – иронично спросила Елена Петровна.

– Клянусь! – стукнув себя кулаком в грудь, заявил Иван Аркадьевич. – Повелевайте!

– Что же, – Зотова встала, с грацией молодого бегемота прошлась по кухне, остановилась перед Иваном Аркадьевичем и подтянула пышную грудь. – Хочу сыграть главную роль в вашем следующем фильме, – с придыханием сообщила Елена Петровна и замерла с кокетливой улыбкой. Варламов окаменел. – Так как? – поторопила его Зотова.

Иван Аркадьевич молчал и смотрел на Елену Петровну с неподдельным ужасом, очки его запотели. Она не выдержала и весело рассмеялась. Иван Аркадьевич снял очки, протер носовым платком, вытер пот со лба, нацепил стекляшки обратно на нос и громогласно захохотал.

Стрелки часов с кукушкой перевалили за два часа ночи, когда Елена Петровна закрыла за Варламовым дверь. Условие режиссеру Елена Петровна все же поставила, от Ивана Аркадьевича требовалось немного, всего лишь составить для Зотовой подробное досье на оператора Сергея Грушевского и рассказать о других членах съемочной группы. Варламов удивился, но пообещал помочь. Разговор о команде режиссера они перенесли на завтра и сосредоточились на исчезновении девушек. Единственным возможным свидетелем, который мог ответить на вопрос, куда делась Алевтина, а также просветить их в отношении последних планов Мишель, был Клим Щедрин. Поэтому поиски решили начать с посещения психиатрической больницы. На этом и простились.

На кухне пахло белыми розами и лимоном. Противно капала вода из крана. Елена Петровна вымыла посуду, подхватила вазу с цветами и вернулась в комнату. Шопена ей больше не хотелось. И благодарить за это нужно было Варламова – гениального, талантливого, всемирно известного говнюка, который испортил ей пятничный вечер, сожрал пельмени и всю сметану, нагрузил проблемами и – ушел. И так было жалко, что он ушел… Настроение тем не менее было лирическое, а не деловое, и спать совсем не хотелось.

Елена Петровна разобрала постель, надела ночную рубашку, любимую, с клубничками, вытащила розы из вазы, прижала букет к пышной груди, встала перед зеркалом и долго разглядывала свое отражение. Цветы были удивительно красивы. Нахлынули воспоминания: ветка пахучей сирени, залитый лунным светом парк, нескладный юноша, торопливый поцелуй, предложение руки и сердца, скромная свадьба, рождение сына и бесконечные кактусы! На все без исключения праздники муж дарил ей кактусы. Почему-то он был уверен, что она их любит. Елена Петровна и правда любила кактусы – в первый год супружеской жизни, а потом разлюбила. И мужа тоже разлюбила одновременно с кактусами и честно призналась ему в этом. Он не сказал ни слова и ушел, забрав с собой все кактусы до единого, потому что их он любил больше, чем Елену Петровну. На этом кончилась семейная жизнь Елены Петровны Зотовой. Больше замуж она не вышла, хотя ухаживал за ней долго один подполковник, солидный, с серьезными намерениями. Дарил на все праздники красные гвоздики. Елена Петровна не любила красных гвоздик и не любила подполковника. Она любила розы, но роз ей никто не дарил. Кто знает, как сложилась бы ее личная жизнь, если бы повстречался человек, который дарил бы ей розы? Возможно, она была бы счастлива сейчас!