Вера и рыцарь ее сердца
Шрифт:
Такой наплыв больных детей с кровотечением, мог заставить задуматься докторов, что дети в Бельгии стали жертвой пролетевшего над страной радиоактивного облака, заряженного пылью разорвавшихся атомных бомб в Японии.
После выписки из больницы Ронни вместе со своей семьей переехал в новый дом, купленный Альфонсом в дачном поселке. Дом стоял за чертой города, на берегу морского канала. Вокруг поселка в те годы рос густой лес. Ронни был рад переезду, так как с притворщицей Диан ему встречаться совсем не хотелось. Услышав слова доктора о том, что из-за слабого сердца ему позволяется только сидеть да лежать, Ронни опять воспротивился врачебного приговору, жить по-старушечьи. «Как бы, не так», – сказал сам себе мальчик и начал,
Первое время после переезда в дом над каналом у Ронни не было друзей, кроме маминого отца, Маленького Франца, который тоже захотел жить поближе к семье дочери и купил в тех местах маленький домишко. С дедом скучно не бывало.
Маленький Франц гулял с внуком по лесу, учил его ориентации на незнакомой местности и способам выкорчевывания деревьев. Иногда Ронни засиживался допоздна, играя с ним в карты, и тогда ему приходилось возвращаться домой в полной темноте. Свет луны не проникал сквозь густую листву деревьев, и Ронни шел на ощупь по чуть заметной узкой тропинке, каждые пять-шесть шагов приседая от страха, прислушиваясь к таинственному шепоту леса. Его слух напрягался, как у собаки нюх, чтобы вовремя различить приближение злого человека или дикого зверя, но о его страхе никто не должен был знать. Какому мальчишке хочется прослыть трусом? Поэтому Ронни учился не бояться, идя по ночному лесу, и его оба деда, Большой Франц и Маленький Франц, любую пугливость выбивали из внука пинками да подзатыльниками.
– Стыдно мужчине в любом возрасте пугаться и кричать, как петуху недорезанному. Ты родился не у крестьянина в сарае, ты потомок знатного рода настоящих мастеровых, – внушали ему деды.
Старания Валентины откормить больного ребенка не прошли даром. Тело мальчика постепенно наливалось силой, и быстро набирало вес. Через какое-то время Ронни уже вновь мог сам постоять за себя, и с этого времени, как ни странно, у него стали появляться друзья, все высокие и стройные, как на подбор, хотя он был среди них самым маленьким, но его стойкий характер и необычная сила кулаков приносили ему уважение не только друзей, но и врагов.
Летние каникулы на новом месте прошли замечательно, и с началом учебного годы Ронни отправился в одну из лучших школ пригородного поселка, что находилась в двадцати километрах от дома. Эту школу Валентина выбрала по совету ее новых подруг, и в этой школе мальчика взяли на класс ниже, ведь школа-то была более передовой, чем прежняя. Школа при католической церкви «Братья по Любви» учила детей наукам еще с прошлого века. Так как обучение в школе находилось на высоком уровне, то и требования к ученикам были более высокие, чем в соседних школах, то Ронни не роптал. Все до единой школы казались ему тюрьмами, тюрьмами без решеток и наручников. Учеба его интересовала поскольку постольку, лишь бы его пораньше отпускали домой.
По правилам новой школы все ее ученики должны были каждое воскресное утро приходить на богослужение в церковь. Ранним воскресным утром ехал сонный Ронни на трамвае, чтобы получить на бумажке штемпель, от которого зависела его успеваемость. Постепенно Ронни невзлюбил не только школу, но и церковь.
Однажды, он шел в школьную столовую, где собирался съесть приготовленный мамой бутерброд, его подозвал к себе дьякон, который ставил школьникам печати о присутствии на воскресном богослужении. Ронни был уверен, что монах начнет его журить за повторный
– Не бойся, сынок! – ласково сказал церковный слуга. – Я не буду тебя бранить. Я ведь прекрасно знаю, как нелегко вставать с рассветом, мой мальчик, но Богу это нравится, – от таких слов у Ронни чуть не вывалился язык от удивления. Он совсем не был готов к такому обороту событий. Его жалели за прогул?!
– Ох, сынок, я тебя так хорошо понимаю. Дай мне тебя пожалеть! Садись ко мне, мой хороший мальчик, сюда, на коленки.
Тут дьякон крепко ухватил Ронни за плечи и с силой посадил его на свои острые коленки. Мужские дрожащие руки заскользили по телу мальчика. Почувствовав их прикосновение, Ронни зайцем вскочил с колен и отпрыгнул от дьякона на безопасное расстояние.
– Никакой я вам не «сынок»! – сказал и был таков. У Ронни уже давно имелся план побега. Поэтому, недолго думая, парнишка обезьянкой переполз через ограду школы, ворота которой были весь день на замке, и побежал домой, не дожидаясь трамвая.
Вечером Валентина рассказала мужу о том, что узнала от сына, и Ронни перевели в школу, в которая располагалась на окраине города. И в этой школе мальчика записали на класс ниже, так, на всякий случай, чтобы не повредить общей успеваемости школьников. Впрочем, любви к знаниям у Ронни от перемены ее месторасположения так и не появилось. Учение давалось ему легко, кроме грамматики, а тут еще по программе ученикам старших классов было положено изучать французский язык.
– Учитель, вы сделали ошибку на доске! – радостно сообщил Ронни на весь класс.
– Что-то случилось, Де Гроте? С каких пор ты стал интересоваться тем, что написано на доске?
– Потому что вы, господин учитель, сделали ошибку, а я ее первый заметил! – с торжеством победителя заявил Ронни. Он подошел к доске и постучал по ней указкой, как это не раз делал учитель. – Вы написали слово «б-у-т-е-й» неправильно! – довольный своим триумфом громко и четко произнес Ронни, уже стоя перед всем классом.
– Уважаемый Де Гроте младший, теперь нам всем видно, что ты совсем не учил урок. Потому что слово «б-у-т-е-й» пишется как «bouteille». Садись за парту, горе-ученик!
Класс засмеялся, а учитель продолжил:
– Изюминка французского языка в том, что многие слова пишутся не так, как слышаться. Эти правила правописания нужно хорошо вызубрить, чтобы получать хорошие оценки, – назидательно обратился учитель теперь уже ко всем ребятам. Тут Ронни не выдержал и перебил учителя, чтобы отстоять свою позицию:
– Но ведь это так глупо. Главная цель любого языка в том, чтобы тебя хорошо понимали, а если правила мешают людям понимать друг друга, то эти правила надо отменить.
Упрямый мальчик был обижен на учителя, который обвинил его несправедливо и продолжил свои рассуждения, уже сидя за партой.
– Поэтому надо писать так, как слово слышится. Зачем выдумывать правила? Для того, чтобы другие делали ошибки и за это получали плохие оценки? И вообще, господин учитель, я знаю, что надо сделать! Надо создать для всех народов единый общий язык, чтобы тебя мог понять каждый человек! Каждое слово должно писаться так, как оно слышится, и тогда люди не будут тратить время на ненужные нормальным людям правила или не будут бестолку запоминать даты рождения королей, а будут изучать то, что действительно им нужно, чтоб делать жизнь человечества лучше. Например, почему бы не научить нас техники полетов в космос!