Верни мне крылья, любимая
Шрифт:
Проиграл.
Не прошло и секунды, как сознание помутилось, картинка перед глазами задвоилась, силы начали таять.
— Пожалуйста, — пробормотал он, почувствовав, что вот-вот отключится. — Есть же в вас что-то человеческое. Не надо. Прошу. Я же ее больше…
* * *
Очнулся Дьяр в комнате, которая не слишком отличалась от его спальни в «Шипах». Такие же вульгарные красные тона, пошлые картины в тяжелых рамах, которые должны отвлекать внимание клиенток от дешевой мебели, минимум свободного пространства. В первую секунду он даже решил, что никуда не переехал —
Заинтересованный, Дьяр поднялся на ноги. Он был бос и, как обычно, обнажен до пояса. Горло по-прежнему стягивал антимагический ошейник, но уже другой — более теплый и шероховатый на ощупь.
«Надо бежать отсюда», — подумал Дьяр, прекрасно понимая абсурдность какой-либо надежды на освобождение. Но также он понимал, что сойдет с ума, если хотя бы на секунду подастся отчаянию и растущему в душе чувству безысходности.
Арабелла.
Вспомнил о ней — и словно получил кулаком под дых. Дьяр резко прижал руку к груди и впился ногтями в кожу, желая погрузить пальцы в плоть, добраться до сердца и вырвать его к бесовой матери. Чтобы не ныло, не дергалось, не болело. Проклятое сердце!
Медленно, пошатываясь, Дьяр приблизился к шкафу, но вместо того, чтобы его открыть, неожиданно для себя замахнулся и со всей дури обрушил кулак на глухую черную створку. Дерево треснуло. Рука отдалась болью. На костяшках выступила кровь.
— Ненавижу, — прошептал Дьяр, бездумно разглядывая поврежденные пальцы. — Ненавижу, — сказал громче, а потом запрокинул голову и закричал в потолок что есть сил: — Ненавижу! Ненавижу! Ублюдочные твари! Как же я вас ненавижу!
Он кричал и кричал, молотил по дверце шкафа снова и снова, не чувствуя боли, лишь отстраненно отмечая, как по руке течет кровь.
— Ненавижу. — Дьяр привалился спиной к расколоченной деревянной створке и сполз по ней вниз. Сидя на полу, он наклонился вперед, затем резко подался назад, ударившись затылком о шкаф. И еще. Раз, другой, третий. Сильно. Пока в ушах не начало звенеть.
* * *
Шкаф не был заперт. Открыв его, Дьяр некоторое время рассматривал содержимое полок, и по коже при этом бежала дрожь омерзения. Плетки, хлысты, прищепки из дерева, похожие на те, что используют при сушке белья, короткие фигурные палки непонятного назначения. Некоторые предметы он брал в руки, чтобы рассмотреть внимательнее, к другим не мог даже прикоснуться. На них были наложены специальные чары: пытаешься дотронуться — и пальцы натыкаются на невидимую преграду.
Игрушки для извращенок. Дьяр не желал их рассматривать, но был не в силах отвести взгляд — понимал: все эти вещи когда-нибудь захотят опробовать на нем.
Дьяр скривился. Недаром многие курто буквально молились на «Шипы». По сравнению с этим местом заведение мадам Пим-глоу наверняка покажется ему раем.
С брезгливым выражением он повертел в руках восковую свечу.
«А это тут зачем?»
Хотел взять с полки свернувшуюся змеей кожаную плеть, но подушечки пальцев кольнуло болью.
«Ясно,
Нахмурившись, он поднес к глазам две палки — каменную и деревянную. Одна — сантиметров двадцать с набалдашником на конце. Другая — короче, но толще. Обе по форме напоминают…
Вздрогнув, Дьяр бросил игрушки обратно в шкаф и с отвращением вытер ладони о штаны.
Фу, мерзость.
А это что?
На одной из полок лежала уже знакомая конструкция, похожая на клетку с замком. В такой щеголял бедняга Альв из его прежнего дома терпимости.
Пояс верности.
Пронзительный металлический скрежет ударил по ушам, и Дьяр обернулся к двери. На пороге стояла женщина. Вероятно, его новая хозяйка.
Он узнал ее. Видел пару раз в «Шипах» с Альвом. Никого другого она не покупала, а своего постоянного любовника держала в поясе верности.
Взгляд невольно упал на металлическую клетку причудливой формы, лежащую в шкафу отдельно от других игрушек. Заметив, куда Дьяр смотрит, хозяйка «Лотоса» насмешливо улыбнулась.
— Уже начал осваиваться и проявлять любопытство? Похвально, похвально. С кое-какими из этих вещиц ты познакомишься уже сегодня вечером. Давай смотри, морально готовься к новой работе. У нас не так легко, как было в твоем старом борделе.
Виски словно сдавило железным обручем. Дьяра затопило горячее желание убивать. Тварь! Да как она смеет распоряжаться его жизнью, его телом! Думает, что он — покорный барашек: что прикажут, то и будет делать? Или они здесь тоже практикуют комнату боли?
Будто прочитав его мысли, а может, заметив что-то в выражении лица, хозяйка продолжила:
— Ты можешь сопротивляться. Многих это заводит. Мы просто используем магические веревки и возбуждающее зелье.
Дрянь!
Дьяр заскрежетал зубами.
Окинув его оценивающим взглядом, старая извращенка вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Снова раздался неприятный металлический лязг. Замки. Дверь заперли снаружи.
Дракон огляделся. Сколько у него времени до вечера? Окон в комнате не было, часов тоже — он понял, что находится в тревожном неведении.
Уже сегодня его собираются под кого-то подложить. Под какую-то похотливую садистку, любительницу хлестать любовника плеткой.
Стиснув кулаки, Дьяр представил, как на его голую спину или задницу опускается кожаный хвост кнута, как, прикованный к кровати, он кричит от боли, а его член стоит, насильно поднятый возбуждающим зельем.
Не бывать этому! Никто не будет наслаждаться его унижением и беспомощностью! Дьяр не позволит.
На краю зрения вызывающе блеснула в свете ламп металлическая решетка пояса верности.
А это идея!
Клетка — одна из игрушек мерзких извращенок, но Дьяр придумал, как использовать ее в своих целях. Альва обрядили в пояс верности насильно, а Дьяр наденет его добровольно. Пока он будет в этой конструкции, ни одна развратная каракатица не сможет его изнасиловать. Главное, надежно спрятать ключ. А там уж пусть стегают кнутом, опаивают какими угодно зельям, его член им не достанется.