Верни мне крылья, любимая
Шрифт:
Что было дальше Арабелла запомнила смутно. На какой-то момент она словно выключилась. Многотонной глыбой на нее обрушилась темнота. Магический откат. Обычные люди называли это перенапряжением или обмороком. Такое случалось с колдуньями, когда те за короткое время полностью истощали свой магический резерв.
Читая заклинания, Арабелла потратила уйму сил — тело и разум потребовали отдыха: ее вырубило. Очнулась она в одиночестве все в том же холодном мрачном помещении с клеткой. Взгляд зацепился за погнутые, выломанные прутья решетки. Арабелла помнила, что,
Голова кружилась. С трудом Арабелла поднялась на ноги и только тогда ощутила запах гари. Едкий, тяжелый он забил ноздри, заставив закашляться. Согнувшись пополам, она кашляла и кашляла и никак не могла вздохнуть полной грудью.
Что происходит?
Из распахнутой двери в комнату валил дым. Слышался треск. Выглянув в коридор, Арабелла увидела в его конце оранжевые всполохи огня, пробивающиеся сквозь темное облако.
Пожар?
Пока она валялась на полу без сознания, в борделе начался пожар.
Ее сообщница, Дис Эддерли, куда-то исчезла, курто освободились от оков и сбежали, она осталась одна. В горящем доме. На третьем этаже. Слишком далеко от выхода.
А смрадное облако дыма становилось все гуще, воздух — все жарче, сквозь черное марево огонь тянул к ней свои языки-щупальца.
— Без паники, — выдавила из себя Арабелла между приступами кашля.
К лестнице! Надо идти к лестнице, пока та еще цела.
Закрыв рот и нос рукавом платья, Арабелла двинулась по коридору в противоположную от огня сторону. Глаза слезились, приходилось идти почти вслепую, держась за стену, чтобы не споткнуться и не упасть.
В какой-то миг, опустив ногу, вместо твердой поверхности пола Арабелла ощутила пустоту. Сделала шаг и поняла, что начинает заваливаться вперед. Лестница! Она нашла лестницу, но не заметила ее из-за дыма.
О, боги!
Всплеснув руками, Арабелла попыталась за что-нибудь ухватиться, но пальцы лишь царапнули по стене. Сердце сжалось. Она поняла, что падает, летит в неизвестность, тошнотворно жаркую и пропитанную запахом гари.
Миг ужаса, чистейшей паники — и чья-то крепкая хватка на запястье удержала Арабеллу на верхней ступеньке лестницы.
— Что ты тут делаешь? — раздался рядом мужской голос.
Этот голос показался Арабелле знакомым, но сейчас она не смогла ни вспомнить, ни увидеть его обладателя.
— Пойдем, блондиночка. Я помогу тебе выбраться.
Раз — и ее подхватили на руки. Она даже не успела сообразить, что произошло. Попыталась открыть глаза, чтобы рассмотреть своего спасителя, но ничего не увидела за пеленой слез.
— Знаешь заклинание воды?
Она мотнула головой, испуганно вцепившись в голые мускулистые плечи мужчины. Обнаженный до пояса — значит, курто. За последние недели она успела познакомиться почти со всеми обитателями дома терпимости. Время от времени из жалости покупала то одного, то другого несчастного пленника, чтобы просто дать тому отдохнуть.
— Держись.
В этот раз в голосе
Лестница, по которой они спускались, горела. Деревянные перила и перекрытия, пожираемые пламенем, оглушительно трещали. Так близко. Так чудовищно близко. Совсем рядом. Буквально в нескольких сантиметрах от их тел. Они прорывались сквозь пожар.
Курто, что нес Арабеллу на руках, тихо бормотал себе под нос. То ли ругался, то ли читал заклинание, отгоняющее огонь.
Наконец, спустя целую вечность, они выбрались наружу из полыхающего дома. Из адского пекла на холод осенней ночи.
Когда Арабеллу перестал бить сумасшедший кашель и она смогла разлепить слезившиеся глаза, то обнаружила себя в объятиях Лиса, бегущего в сторону городского парка.
— С возвращением в мир живых, детка, — прохрипел он, от сажи черный, как трубочист. Даже его волосы потемнели и казались, скорее, пепельными, чем рыжими.
— Стой, погоди, — прошептала Арабелла, чувствуя, как кружится голова и тошнота подкатывает к горлу.
— Прости, красавица, не могу. Не хочу попасть в лапы к карателям. Приторможу, только если ты готова сойти на этой станции. Готова?
Вместо ответа Арабелла без сил склонила голову ему на плечо.
Через несколько десятков метров Лис все-таки остановился и бережно опустил свою ношу на землю под деревом. Затем тревожно заозирался по сторонам, высматривая погоню.
— Боюсь, мне пора бежать, — сказал он, вглядываясь в сумрак аллеи. — Жаль лишаться общества такой красотки, но обстоятельства обязывают меня рвать когти. Вынужден откланяться, прелестная госпожа.
Черный от сажи, он отвесил шутовской поклон и уже собрался, как выразился, рвать когти, но сидящая на земле Арабелла схватила его за штанину.
— Где Дракон? Он успел спастись из пожара?
— Дракон? — Лис вскинул подпаленные брови, затем нахмурился. — Так его же не было в «Шипах».
— Что? — Сердце в груди Арабеллы сжалось, внутри похолодело от дурного предчувствия.
— Продали его. В другой бордель. Еще вчера, — ответил Лис.
— Как продали? Куда?
— В «Развратный лотос», если не ошибаюсь. Это такой бордель для… — Лис скривился, потом взглянул на Арабеллу со странной смесью удивления и жалости, словно понял то, что ей самой еще только предстояло когда-нибудь осознать. — В общем, нехорошее это место. Даже по сравнению с «Шипами».
Он грустно улыбнулся и поежился, как если бы внезапно подул холодный ветер.
— Удачи, блондиночка. И не сиди долго на голой земле. Отморозишь свои аппетитные прелести.
Где-то вдалеке, за пределами парка, завыли сирены огнеборцев. Заслышав их, курто плавным, слитным движением опустился на четвереньки и в мгновение ока обернулся пушистым рыжим зверьком. Треугольные уши, черные лапки, оранжевые глаза. Лис принюхался, дернул усами и скрылся за густым кустарником с голыми, облетевшими ветками.