Верность и Ложь
Шрифт:
Глава 24. Феникс
– Нам продолжать или прекратить? – сказал пират с голой грудью, один из людей Дрейка.
Килин подумал об этом, и хорошего ответа в голову не пришло. Дрейк и его цепной арбитр пропали – прошло уже несколько часов, как они ушли в джунгли, и с тех пор их никто не видел. И теперь, видимо, все решили, что Килин во главе всей колонизации. К несчастью, нужно было принимать решения, и Килин понятия
Проблема заключалась в свете – а точнее, в быстром его уменьшении. Пытаясь избавиться от монстров, они прочесали пока намного меньше половины берега, а это оставляло тварям много песка, под которым можно прятаться. Если продолжать в угасающем свете, то командам потребуются факелы, и даже с ними задача станет куда более опасной. Однако, если они сейчас остановятся, то не было гарантии, что твари не будут двигаться ночью под песком, и тогда пиратам придётся всё начинать заново.
Килин обдумывал выбор, а остальные стояли и ждали его решения. То, что никто не предлагал никаких вариантов, только подтверждало, насколько невозможным на самом деле был выбор.
– Уводите команды, – сказал он. – Поставим лагерь прямо перед верхней линией прилива и окружим факелами. Отправим половину команд на корабли на ночь – нет нужды всем сидеть здесь.
– А зачем вообще кому-то сидеть? – Усмехнулся Смити.
– Потому что Дрейк может ночью вернуться, и если так, то я хочу, чтобы на берегу оставался кто-то, куда он сможет направиться.
– Ага, – согласился пират с голой грудью. – Кэп может вернуться. – Он почти напрашивался на спор со Смити, и Килин искренне надеялся, что его квартирмейстер примется возражать. У самого Килина не было лёгкого способа избавиться от враждебного дурака, но неплохо было бы, если б его проткнул кто-нибудь из команды Дрейка.
– Молодец, Смити, – улыбнулся Килин. – Ты только что вызвался сидеть в первом дозоре. Вы двое остаётесь с ним. – Он указал на гологрудого пирата и ещё на одного из команды Дрейка.
– Могу я чем-то помочь? – подал голос первый помощник Дрейка со своего места у поварского костра.
– Мне нужны двадцать человек на берегу, из обеих команд, а остальных вернуть на ночь. Никакого рома для тех, кто остаётся, и оружие держать наготове всю ночь. Ещё не помешает линия факелов до джунглей – воткнуть там, где песок уже прочёсан. Если Дрейк вернётся ночью, я хочу, чтобы он шёл по безопасному пути.
– Ясно, – сказал тот, поднимаясь, и свет костра отражался от его молочно-белого глаза. – Ты, как я понимаю, и сам остаёшься.
– Ага.
– Хорошо. Я назад, на "Фортуну". Не забудь просигналить, если Дрейк вернётся ночью.
– А ты, кажется, не беспокоишься о своём пропавшем капитане, – сказал Килин, когда тот направился прочь.
Первый помощник Дрейка рассмеялся.
– Сомневаюсь, что даже на Синто Сена достаточно смертей, чтобы отправить Дрейка Моррасса в могилу.
Глава 25. Фортуна
Глаза Дрейка распахнулись, и его взору предстало
Открыв рот, чтобы заговорить, Дрейк обнаружил, что его горло пересохло, как раскалённый песок на солнце, и закашлялся. Перед ним появился бурдюк с водой, и Дрейк инстинктивно к нему потянулся. Бек отодвинулась, и Дрейку оставалось лишь смотреть на тёмную скалу.
Глотнув воды, Дрейк покопался в памяти, пытаясь понять, как они оказались в пещере. Последним, что он помнил, были… муравьи. Муравьи и мысль об обнажённой Бек. Удивительное сочетание воспоминаний.
– Спасибо, – сказала Бек откуда-то из темноты.
– А? – едва удалось пробубнить Дрейку между глотками воды.
– Ты нас обоих спас.
Дрейк с трудом уселся, обратив внимание, сколько боли вызывало каждое движение – казалось, на теле не осталось почти ни одного не побитого и не израненного участка. Он едва видел маленькую фигуру, в одиночестве сидевшую в темноте, и догадался, что это Бек.
– Не припоминаю, чтоб я кого-нибудь спасал, – возразил он, хотя часть его не соглашалась и утверждала, что это наверняка правда, каким бы невероятным это не казалось. Дрейк Моррасс никогда не упускал возможности приписать себе любой подвиг.
– Тебе удалось пробудить меня от дремоты, и этого хватило, чтобы понять, что сон вызывает магия. – Она говорила подавленно. – Хорошо, что в Инквизиции учат противодействовать всякому. – Она взмахнула в темноте рукой, и Дрейку показалось, что на запястье у неё повязка. Он посмотрел на своё запястье и увидел такую же полоску ткани. Он поднял руку, чтобы изучить ткань повнимательнее.
– Пока это на тебе, ты не сможешь заснуть, – сказала Бек. – Советую не снимать её – других у меня прямо сейчас нет, и, пока не вернёмся на корабль, новых мне не сделать.
Бек ненадолго затихла.
– Надо было заметить раньше. Чёрт, слишком отвлеклась. Я… – она умолкла.
– Как тебя зовут? – спросил Дрейк сидевшую в темноте женщину.
Долго стояла тишина, и наконец донёсся ответ:
– Бек.
– О, это я понял. Арбитр Бек, если использовать полный титул. Но это фамилия. Сдаётся мне, неплохо бы знать и имя.
– У меня нет имени, – быстро сказала Бек. – Раньше было, наверное, но я его не помню. Ты знал, что потенциал передаётся от родителей к детям? Хотя не факт, что все дети его унаследуют.
– Ага, – сказал Дрейк, вспоминая свою мать. – Так уж вышло, что мне об этом немного известно.
Спустя некоторое время Бек снова заговорила. Дрейк поблагодарил Рин за то, что его слова не возбудили её любопытства.
– Ну, похоже, потенциал может проявляться и в семействах, в которых его раньше вовсе не было. Я начала проявлять признаки лет в пять, наверное. Не многое помню из тех времён, но знаю, что родители были этому очень рады.