Вернуться до катастрофы
Шрифт:
– Думаешь, дождется тебя?
– усмехнулся Нико.
Шевин пожал плечами. Ему не хотелось разговаривать. После всего, что он услышал от Нико, в нем поднимались волны гнева. Хотелось вернуться и спалить и остров, и Аглаю вместе с домом и ее приспешниками. Особенно его возмутила Дина. Не так давно на городском празднике они славно отплясывали вместе. В глубине души Шевин хотел даже связать с ней свою жизнь. При этой мысли Шевина затошнило. Поднялся ветер. Шевин подумал, что скоро будет шторм.
***
Вито. Как больно сейчас вспоминать. Аглая опять не могла уснуть.
Рамон. Он появился неожиданно. Приехал просить убежище. Врач, с неплохими задатками и умениями. Но умерла роженица. Это недопустимо. Рамона должны были судить. Аглая спасла его - спрятала в лесу около родника. Помогла построить землянку в лесу.
Аглая шагала по балкону из угла в угол. Сейчас ей казалось, что напрасно она тогда так поступила. Приезжали из города. Искали. Не нашли. А потом Рамон доказал, что в смерти женщины не виноват. Как ему это удалось, знает только Аглая. Это она помогла опоить пионом свидетельницу, повитуху. Ее же потом и казнили. А Рамон оказался должником Аглаи на всю оставшуюся жизнь. Вот так одна ложь влечет за собой реки лжи. Одна беда вызывает лавину бед.
Аглая убедила себя, что Вито умер случайно. Хотя знала - Рамон его убил. Но спрашивать боялась: она сама для него прикрытие не очень нужное. Но Вито мешал. Мешал планам Рамона и ее. Он не хотел уезжать с острова. Не хотел славы, богатства. Она хотела. И что теперь?
У нее есть все, нет покоя. Вито приходит и стоит или на балконе за ее спиной, или в спальне в изголовье кровати. Зачем она послушалась тогда Рамона? Почему не стала лечить Вито старыми методами. Страшная догадка пронзила ее: Рамон! Он опоил и ее! Когда справится с неприятностями, надо будет убрать Рамона. Она задумалась. Нет, без него никак. Надо попоить его пионом и карнели. Потом посмотрит, что делать.
Под утро поднялся ветер, море шумело за балконом. Брызги волн, разбивающихся о парапет набережной, долетали до Аглаи и холодили кожу. Ее пробирал озноб. В очередной раз развернувшись, она увидела устремленные в лицо слепые глаза Вито, и едва не вскрикнула.
Нет, так нельзя. Аглая позвонила в колокольчик, тут же появилась заспанная служанка.
– Принеси вина!
– служанка метнулась с балкона.
– Нет! Стой! Чачи, принеси мне стакан чачи, - велела Аглая.
Она села в любимое кресло и наблюдала, как среди туч появляется и прячется луна, как ее неверный свет пробивается сквозь рваные дыры в тучах и освещает белые буруны разбушевавшихся волн. Молнии вырывали из темноты далекий Лиловый остров. Она хотела выпить яду. В такие ночи нельзя оставаться одной. Стаса принесла стакан чачи, поставила на столик.
– Что-то еще подать?
– спросила.
– Да, сделай чай.
Стаса так же бесшумно исчезла.
– Уходи, - Аглая махнула рукой, всматриваясь в лицо мужа.
Арго, потягиваясь, выскочил из спальни и прыгнул к хозяйке на колени. Аглая погладила шелковую черную шерстку.
– Ты стал тяжелым, - сказала она коту, не отрывая взгляда от лица мужа.
Раздался очередной грохот грома, молния разрезала темноту, и силуэт в кресле напротив на секунду исчез. Он появился снова вместе с темнотой.
– Что ты хочешь?
– тихо спросила Аглая.
Вито молчал. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Когда очередная молния высветила балкон, Аглая зажмурилась. Открыв глаза, увидела, как Вито взобрался на парапет балкона, расправил крылья и улетел. Она знала: он летит на их Лиловый остров. Тот самый, где ее этой ночью постигла очередная неудача.
***
Кира проснулась и стояла, отдохнувшая и свежая, будто ничего ночью с ней не произошло. Сама Кира, вспоминая недавние события, сомневалась в своей памяти. Она никак не могла принять, что возможна такая всепоглощающая жажда крови, как у Аглаи. Они начали свой путь на юго-восток вдоль реки. Пройдя достаточно далеко, Шевин предложил сделать привал. Он ловко поймал форель, в это время Нико развел костер. Ветер принес запах цветущего рододендрона.
– Здесь недалеко люди?
– спросила Кира.
– Почему?
– удивился Нико.
– Цветы... Слышишь запах?
– А, так он здесь везде. Нет, людей быть не должно. Очень близко запретная зона.
– Какая?
– Запретная. Тут везде повышенная радиация. После катастрофы. Дальше - выжженная земля. Там далеко не пройдешь. Гибнут в поле зрения. Пытались пройти.
– А как же река? Рыба?
– Да все заражено, но мы живем. Вот и у тебя крылья выросли.
– Странно, правда, очень странно. Крылья, - Кира развела крылья в стороны, хлопнула над головой.
Молча поели. Шевин залил огонь водой, поднялся.
– Надо идти, - сказал он.
Взбирались по почти отвесным скалам ущелья наверх, шли по пояс в траве, вокруг разносились запахи полевых цветов. К вечеру, уставшие, дошли до заброшенной заимки, где и переночевали. Они уже очень далеко ушли от города. Кира осмелела, морок после напитка Аглаи прошел полностью, но она не помнила, как ее привязывали к столбу. Это рассказал Нико.
Подъем вверх давался все труднее, лес заметно поредел, деревья становились все более низкими, кусты - редкими. Опустился туман, разлегся на лапах елей, повис на березах рваными клочьями, опутал стволы деревьев, извратил звуки, сделав близкое далеким, звонкое - гулким. Впереди шел Шевин, опираясь на суковатую палку, подобранную в лесу, за ним Кира, сзади - Нико. Шевин насвистывал какой-то незамысловатый мотивчик. Нико молчал. Кира совершенно не ориентировалась на местности и давно потеряла ощущение реальности. Вспоминая ночь на острове, она споткнулась и едва не упала. Нико успел подхватить ее за локоть. Шевин остановился.