Вернуться живым

Хэлли Карина

— Ты тоже ему не доверяешь, это я знаю.

Я сухо рассмеялся.

— Я никогда ему не доверял. Но, должен сказать, я переживал насчет тебя.

Она странно посмотрела на меня, самолет заурчал, выпуская шасси.

— В каком плане?

Я пожевал губу, но уже не мог скрывать правду. Я повернулся к огням за окном.

— Я знаю, что это в прошлом, но то, что вы с Максимусом… что он…

— Ты знаешь, что я даже собой не была, когда это произошло.

Верно. Она говорила так несколько раз, но все равно было больно, это не стирало произошедшего.

— Я

переживаю, что у тебя могли остаться чувства к нему, — вот. Я сказал это.

Она снова сжала мою ладонь, и я не смог понять, она пыталась подбодрить меня или себя, ведь самолет коснулся земли и содрогнулся, тряхнув и нас.

— Декс, у меня нет к нему чувств. Особенно после того, что он со мной сделал. Он подставил меня, когда я сильнее всего в нем нуждалась, и я это не забуду.

— У него были свои поводы так делать, — отметил я, почему-то его защищая.

— Я все еще их не знаю. Он сказал, что пытался помочь мне, но он чуть не заточил меня в больнице. Из-за него начались проблемы с родителями, он внушил им идею с психбольницей.

Я не был в этом уверен. Я ненавидел Максимуса и часто винил его во всем. Но я знал, что родители Перри против нее, с тех пор, как впервые встретил их. Они не желали ей зла, они любили ее. Но они не понимали ее, боялись ее, и это делало их опасными.

— Думаешь, он снова сделает что-то такое? Потому что ты знаешь, что я не дам ничему с тобой произойти. Я буду с тобой, в тебе, как только смогу.

Мы выбрались из самолета довольно быстро и встретились в Максимусом у ворот. Я оглядел аэропорт, он был меньше, чем я думал, все было закрытым. Когда мы вышли к машине, я ощутил запах болота — затхлый, влажный и земной.

Максимус улыбнулся себе.

— Боже, как хорошо быть дома, — он вдыхал глубоко, на миг я почти обрадовался за него. Почти. Но не обрадовался. Я вспомнил, что мы были у него дома, и он был главным. Но я отказывался позволять его любви к этому штату затмевать мое мнение о нем.

Мы сели в машину и получили болтливого водителя, что болтал с Максимусом как со старым другом. Водитель-сенегалец перебрался в город после Катрины, его привлекли дешевые дома и дух отстраивающегося города. Максимус не возвращался в город после удара Катрины. После того, как мы поссорились в колледже, он уехал в Новый Орлеан и жил там три года, работал в баре. Это он рассказал водителю.

Нас высадили у узкой улицы во французском квартале, водитель сказал Максимусу, что некоторые районы пострадали сильнее, и он просил нас не соваться туда, будто от этого зависели наши жизни. Он сказал, что в некоторые места не ездил, даже если много платили.

Мы поблагодарили его за предупреждение, вытащили сумки из машины и осмотрелись. Мы с Перри не знали об этом месте, но тут Максимус справился неплохо. Мы остановились в старом трехэтажном доме с широким крыльцом, газовыми лампами и коваными железными балконами. Казалось, такой дом должен быть на плантации или во Франции. Я сразу понял, что город выглядел так, как я его и представлял. Я оглянулся, позади мерцали

вдоль улицы фонари, яркие дома стояли рядом с барами, где мне тут же захотелось напиться, а скрытые дворики словно сошли с фильмов.

— Я словно в Диснейленде, — сказала Перри, глядя на дом с широкой детской улыбкой.

— Тебе нужно перестать вести себя так мило, — сказал я, притянув ее к себе и поцеловав в губы.

Максимус кашлянул.

— Рад, что вам нравится. Там есть кровать, завтрак с самыми вкусными оладьями в городе. Кроме кафе Дю Мондэ, если оно тут еще есть.

Я отодвинулся от Перри и посмотрел на него. Он не радовался нашим нежностям, и я задумывался, когда он начнет спрашивать, что случилось с нашими отношениями. Он явно знал, что мы теперь вместе, и, судя по блеску его глаз, ему не нравилось. Терпи, рыжий.

Его вид стал хуже, когда мы отправились регистрироваться, и я сказал бодрой женщине за стойкой с пухлым лицом, что нам нужно две комнаты, а не три.

— Ясно, — она разглядывала нас с Перри. — Я не знала, что тут остановится пара.

— Как и я, — тихо сказал Максимус.

— Простите, — я кивнул головой в его сторону, — он сделал все, не спросив у нас.

Она поправила очки.

— Да, раз бронь была в последнюю минуту, я отменю комнату без штрафа. Может, так лучше — это комната с призраками.

— С призраками? — заговорила Перри, нервничая.

Женщина улыбнулась.

— Там Джордж, местный призрак. Он дружелюбный, не переживайте.

— Дружелюбный, я уже такое слышал, — сказал я. Она странно посмотрела на меня, я не стал объясняться. Дружелюбных призраков я еще не встречал.

Наши комнаты были на третьем этаже с видом на улицу, общим балконом, соединяющим наши комнаты.

Мы с Перри бросили сумки на кровать и осмотрели причудливую комнату. Она была в стиле старой леди, будто ее украшала женщина за стойкой регистрации, но Перри понравилось. Наверное, была романтическая девушка где-то под футболкой с группами.

— Думаю, этот гад хочет приглядывать за нами, — сказал я ей.

— Я слышал, — раздался его приглушенный голос из-за стены. Отлично, еще и тонкие стены. Хотя я обрадовался, что кое-что взял.

— Что смешного? — спросила Перри.

Я убрал улыбку с лица.

— Ничего. Я просто пытался видеть плюсы. Распакуем вещи?

— Некогда, — сказал Максимус с порога. Он всюду, да?

— Ты не можешь дать нам пару минут наедине? — спросил я.

— Прости, я мешаю уединиться…

— Ты хоть извинился в этот раз.

— …но я хочу кое с кем вас познакомить, и я не знаю, пересечемся мы с ней или нет.

— С ней? У тебя контакт с женщиной? Поверить не могу.

Он указал на Перри.

— У меня была интимная связь с этой женщиной.

— Козел, — прорычал я, готовый прыгнуть на него.

— Ребята! — завопила Перри, выставив руку передо мной. — Декс, успокойся. Рыжеяйцевый, заткнись.

Я рассмеялся.

— Рыжеяйцевый. Это моя девочка!

Он ядовито улыбнулся ей.

— Эти яйца ты…